Русский Афон. Путеводитель в исторических очерках - Талалай Михаил Григорьевич - Страница 1

Михаил Талалай

Русский Афон. Путеводитель в исторических очерках

© Талалай М. Г., 2009

© Китаев А. А., фотографии, 2009

© Издательство «Индрик», 2009

Пролог. Почему «Русский Афон»?

Есть на свете немало гор, называемых Святыми.

Однако, когда разговор заходит о Святой Горе, всем становится ясно, что имеется в виду именно та, парящая над северными водами Эгейского моря. Причем подразумевается даже не сам географический объект высотою 2033 метра – его афонцы попросту называют шпилем, – а весь длинный и узкий полуостров, как будто стремящийся оторваться от грешного европейского материка и застывающий в этом усилии взлететь.

Есть на свете горы и выше, и величественнее. Но нет более значимой в истории человечества, чем эта, Святая. Ибо у ее подножья уже более тысячи лет обитают особые люди, не похожие на нас. Они живут как будто вдали от мира, но одновременно на него влияют (впрочем, про самих себя они не говорят, что обитают или живут, они – спасаются). Их главное дело – приближение к Богу ради спасения себя и мира.

По-славянски таких людей зовут иноками, то есть иными, другими. И всё в истории и облике Афона иное, загадочное для непосвященных. Все здесь полно чудесами. Как в нашей просвещенной Европе уцелела такая горячая коллективная вера? Что это: монашеская республика или же монархия с Царицей Небесной на престоле? Нужно ли так старательно отвергать технический прогресс и жить по-средневековому? Почему сюда не пускают женщин? Неужели тут никто и никогда не ест мясного? Зачем вынимают останки покойников из могил и складывают их черепа на полки?

Ясно, что одной, исчерпывающей книги, отвечающей на все вопросы, быть не может. Возможно, когда-нибудь появится некая Афонская энциклопедия, куда войдут статьи про политическое устройство этого иного края, его экономику, аватон (запрет на посещение полуострова женщинами), архитектуру, местную природу, песнопения, монашеское меню, режим дня, погребальные традиции.

Однако один аспект автор попытался представить читателям более глубоко – это славянский или, точнее, русский Афон (увиденный вдобавок глазами русского исследователя).

При этом возникает существенный вопрос: а можно ли говорить о русском Афоне? И нет ли здесь искушения так называемым филетизмом, то есть преобладанием национального над христианским? Ведь Святая Гора – это сокровищница всего православного мира (и всего человечества, если говорить не только о вере, но и о культуре). За тысячу лет здесь, на коренной византийской почве, сплавились воедино молитвенные подвиги самых различных народов: греков, славян, грузин, румын и других (до XIII века тут существовал, например, даже один итальянский монастырь). Да и канонически все братства относятся к Вселенскому Патриархату. Местные же монахи, хотя по правилам и обязаны получить греческие паспорта, склонны считать, что утрачивают свою национальность вместе с мирскими именем-фамилией.

И все-таки, сделав такие оговорки, рассказывать о русском Афоне и можно, и должно: у нашего народа была собственная, и необыкновенно богатая, история отношений с этим местом.

Начать с того, что самый первый русский инок, вошедший в наши Святцы как преподобный Антоний Киево-Печерский, принял постриг именно на этом полуострове. Он и вслед за ним его ученики внедрили в самую душу Древней Руси благоговейную любовь к Афону: так начало нашей христианской жизни получило благословение со Святой Горы.

О святогорском благословении помнят не только в России, но и на современном, весьма эллинизированном Афоне: в Эсфигменском монастыре, оплоте зилотов, основателя русского иночества гордо именуют не иначе как преподобный Антоний Эсфигменский.

От Антониевой пещеры путь по Афону можно продолжить морем. Тогда следующей остановкой станет красивый Ватопедский монастырь. В нем принял постриг греческий юноша Михаил Триволис, ставший впоследствии русским духовным писателем, преподобным Максимом Греком (на Афоне его называют Максимом Ватопедским). В 1997 году здесь произошло замечательное событие: Русская Церковь прислала в дар Ватопеду ковчег с частицей мощей преподобного: «Максим вернулся домой», – говорили растроганные иноки.

Московский митрополит святитель Киприан (1395–1406) также начал свое служение на Афоне. В тяжкое время – и для Руси, и для Византии – он сделал необыкновенно много для укрепления Православия.

Нельзя переоценить значение духовного опыта старца Нила Сорского, приобретенного им в 1460–1480 годах на Афоне и послужившего основой для его учения о нестяжательстве.

В XVIII веке сходный подвиг совершил старец Паисий (Величковский), основатель Ильинского скита и неутомимый собиратель святоотеческого наследия. Организованный им перевод греческих рукописей стал основополагающим для иноческого возрождения в России. И таковых эпизодов особых отношений нашей страны со Святой Горой – великое множество.

…Порою посетителя нынешнего русского Афона охватывает неизбежная горечь: по различным историческим причинам, о которых речь пойдет ниже, российское монашество потеряло многие свои учреждения, а его численность в пять тысяч иноков в начале XX века уменьшилось до полусотни в начале XXI века. Невозможно не думать об этом, посетив великие, некогда русские, скиты, Андреевский и Ильинский, теперь ставшие греческими.

Но статистика на Афоне – не главное. Приведем лишь один пример: именно на то время, когда российские обители переживали видимый упадок, приходятся духовные подвиги старца Силуана Пантелеимоновского – подвиги, поразившие христианский мир.

Русский Афон продолжает жить.

Залогом тому является следующее примечательное событие: в 2000 году здесь, в одной келлии Кутлумушского монастыря, русские афонцы освятили церковь во имя преподобного Серафима Саровского, первую с таким посвящением на Святой Горе. Однажды этого старца назвали излучением Горы Афонской. Теперь этот свет, словно отразившись, возвращается к первоисточнику, на Афон, куда из глубины России устремлялась любовь самого святого Серафима, также как и любовь тысяч других русских людей, не ступавших на эти дороги никогда, но сердцем их прекрасно знающих.

Святая гора в начале XXI века

Благословенна Эллада, имеющая такое сокровище, как Афон!

Конечно, принадлежит он всему православному миру, но грекам все же сподручнее: можно отправляться на Святую Гору хоть каждый уик-энд (эллины, кстати, в борьбе с американизацией постановили именовать его саватокирьяки, т. е. суббота-воскресенье).

Русский же паломник на Афоне – явление не столь частое. Не всякому соотечественнику удается преодолеть всевозможные барьеры, сооруженные, вероятно, не без помощи лукавого. Один из барьеров, называемый «железным занавесом», рухнув, сменился «занавесом золотым». Но даже найдя средства на дорогостоящее путешествие в Грецию, современный богомолец встречает новое затруднение в виде визы на посещение Афона (в последнее время благодаря Пантелеимоновскому подворью в Москве визу можно получать и в России).

Дело в том, что святогорская территория имеет особый статус. С одной стороны, это неотъемлемая часть Греции, на которую распространяются все местные законы. С другой – это некая автономная «республика» со своим правительством (Протатом), своим «президентом» (Константинопольским Патриархом) и со своими границами, серьезно охраняемыми. Для посещения Афона необходимо разрешение особого департамента Министерства иностранных дел Греции, а духовным лицам нужно еще и благословение Патриарха.

Разрешение выдают не очень охотно. Одно время, например, от российских граждан требовали поручительное письмо от консульства. Такие меры в министерстве объясняли наплывом эмигрантов из Восточной Европы, многие из которых нелегально проникали в Элладу, а затем и на Афон, где можно устроиться, Христа ради, на долгое время. И это правда. Боятся в Элладе и святотатцев: полуостров полон ценностями не только духовными, но и материальными, которые почти не охраняются. И это тоже правда: не так давно, например, на территории Польши нашли рукописи, похищенные из библиотеки русского монастыря.