Преподобных отцов Варсонофия и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников - Варсонофий и Иоанн "преподобные" - Страница 55

284

Вопрос того же к тому же. Если я нахожу что-нибудь полезным для некоторых, должен ли я сказать то, не будучи спрошен о сем? И если брат, которого это касается, будет старше меня или клирик: сказать ли мне о нем авве или промолчать? Когда меня спросят, то как отвечать? Если же полезно говорить и самому по себе, то как мне говорить, чтобы не показаться притворным, то есть избежать смиреннословия и не говорить, как бы уча со властью?

† Ответ. Отцы сказали, что хорошо говорить Бога ради, хорошо и молчать Бога ради. Слова же их значат следующее: говорить, как я сказал, не по страсти – хорошо, ибо говорящий таким образом Бога ради говорит, а когда кто видит, что хочет что-нибудь сказать по страсти, то если промолчит, хорошо сделает, ибо он умолчит Бога ради. Если же хочешь говорить по Богу, не заботься о том, что сказать, иначе ты не исполнишь заповеди, но предоставь это дело Богу, и Он вложит в уста твои, что сказать для пользы. Бог силен препоясати нас немощных силою (см. 1 Цар. 2, 4). Он да укрепит тебя, брат.

285

Вопрос того же к тому же. В чем должно отсекать волю свою перед аввою: в добром, в среднем[84] или в том, что кажется противно заповеди Божией? И если повеление его будет выше сил моих, должен ли я отказаться, чтобы не впасть после в скорбь и смущение? И еще, если кому-нибудь нужно будет попросить чего-либо у аввы, он скажет мне, чтобы я помог ему в том деле, и я соглашусь: не даст ли это пищи моему честолюбию, как будто я что-нибудь значу?

† Ответ. Брат! Кто хочет быть иноком, тот отнюдь ни в чем не должен иметь своей воли. Христос, научая нас сему, сказал, что приидох в мир не для того, чтобы творить волю Мою (Ин. 6, 38) и прочее. Ибо кто хочет одно исполнять, а от другого отказываться, тот показывает, что он или рассудительнее повелевающего ему, или поруган бесами. Итак, ты должен слушаться во всем, хотя бы тебе и казалось, что дело будет не безгрешно. Авва, который назначает тебе оное, понесет и грех твой, ибо с него взыщется ответ за тебя. Если же назначаемое дело покажется тебе тяжелым, спроси о сем авву и предоставь его рассуждению. Если же братия будут назначать тебе подобное дело, а ты видишь или знаешь, что оно вредно или превосходит твои силы, опять спроси авву, и что он скажет, то и сделай. Если же будешь разбирать не только дела, но и людей, то навлечешь себе скорби. (Но где видишь, что дело доброе, там покажи послушание братии, а в чем сомневается помысл, или что превосходит твои силы, или сопряжено со вредом)[85], все то говори авве твоему, и как он рассудит, так и поступи и будешь спокоен, ибо авва знает, что делает и как заботиться о душе твоей. Веруй, что все, что он говорит тебе, говорит по Богу (а все бывающее по Богу) полезно и не приносит ни скорби, ни смущения (от доброго не происходит ничего злого). Всякое дерево доброе приносит и плоды добрые (Мф. 7, 17). Если же кто-нибудь в случае нужды попросит тебя помочь ему у аввы, исполни это как заповедь, которую дал тебе авва, ибо если он посадит тебя у дверей и скажет: «Говори мне о всяком, кто бы ни пришел», ты не от себя будешь делать это, но исполняя приказание повелевшего. Если авва повелит тебе говорить ему или не говорить, это уже не твое дело.

286

Вопрос того же к тому же. Когда брат спросит меня о каком-либо слове или деле, которого я не знаю, отвечать ли ему или нет? Также когда меня и не спрашивают, но я сам вижу, что нехорошо делают что-нибудь, – нужно ли хоть один раз сказать о сем тому, кто делает дурно, или нет?

† Ответ. На все сии вопросы один ответ: остерегайся, чтобы не сказать по тщеславию, но говори со смирением и страхом Божиим. Во всех случаях (о коих ты спрашивал) скажи и напомни, если нужно, однако в своем только монастыре, а не в другом месте, потому что живущие в одном общежитии суть как бы одно тело. А когда находишься в другом месте, сам от себя не говори ничего, чтобы не показаться учителем, но когда тебя спросят, скажи со смирением, и Бог вразумит тебя, брат.

287

Вопрос того же к тому же. Ты сказал мне, что когда меня спросят или сам вижу что-либо, то я должен сказать со смирением, но если вижу, что, когда говорю, сердце мое услаждается тщеславием, или хотя тогда и не услаждаюсь, но знаю, что буду услаждаться им после, промолчать ли мне или нет?

† Ответ. Сказать что-либо со смирением не значит говорить учительски, а так, как сам слышал от аввы и от отцов. Если же полезно сказать что-нибудь брату, а тщеславие внушает тебе усладиться сим, то знай, что враг хочет воспрепятствовать тебе сделать пользу брату. Если будешь слушаться тщеславия, брат никогда не получит через тебя пользы, но отвергни тщеславие и презри оное, а когда скажешь брату (должное), покайся пред Богом, говоря: «Прости мне, Господи, что я тщеславно говорил», – и в последнем случае поступай так же.

288

Вопрос того же. Отец мой! Как согласить это: ты повелел мне, когда вижу что-либо неполезное, говорить, прежде нежели меня спросят, а отцы говорят, что не должно начинать разговора прежде вопроса, и авва Нистерой не потому ли приводил других в удивление[86], что, будучи в общежитии, говорил: «Я и осел – одно и то же». Скажи мне также, отец мой, что значит внимать своим помыслам? Должно ли заниматься сим в определенное время, и как сие делать?

† Ответ Иоанна. Брат! Старцы отвечают сообразно с (духовным) возрастом человека. Есть время, в которое человек может послужить, и тогда он должен оказывать другим услуги, но настанет и такое время, когда ему будут служить другие: тогда духовный возраст его будет уже не тот, что прежде. Совершенным совершенное и говорится, а находящимся под законом преподается иное, ибо еще испытываются под пестуном. Когда и ты будешь мертв для мира, как авва Нистерой, тогда можешь сказать: «Я осел». Не высокомудрствуй, потому что повредишь себе тем. Отцы назначили время для внимания своим помыслам, говоря: «Утром испытай себя, как провел ты ночь, и вечером также, как провел день, и среди дня, когда отяготишься помыслами, рассмотри себя».

† Толкование Чрез сие богоносный отец показывает, что не всякий, но только смиренномудрствующий и уничижающий себя может сказать: «Я осел», ибо сказать это не есть бесчестие, но, напротив, величайшая честь. Потому и говорит отец: «Не высокомудрствуй». Ибо когда кто достигнет в меру осла, то, подобно ему, получая удары, терпя поношения, будучи отягощаем, влеком, связываем и терпя все подобное, что свойственно терпеть ослу, переносить все сие не противореча, не помня зла и отнюдь не возмущаясь в сердце, подобно ослу, но пребывая при всем том как бесчувственный, что и означает уже желаемое двоякое или и троякое умерщвление. Тогда, может быть, (человек) осмелится сказать: «Я осел», но и то со многим стыдом, размышляя о высоте такого преуспеяния. Однако думаю, что и тогда он не скажет сего, но, видя, что ему многого недостает до такого состояния, тем менее осмелится сказать: «Я осел» – и даже не посмеет и подумать сего, зная, что это есть высокомудрие, в котором состоит падение души и поистине совершенная погибель.

289

Того же к тому же. Если кто из старцев, высших меня, спросит меня о чем-нибудь, должен ли я сказать, что нахожу полезным?

† Ответ Иоанна. Не твое дело говорить это, потому что ты не знаешь воли Божией, действительно ли сие полезно, но если кто из них спросит тебя, скажи ему со смирением: «Прости меня» и: «Я не знаю».

290

Того же к тому же. Когда брат делает что-нибудь среднее, но не согласно с моею волею и я скорблю о сем, как мне поступить: промолчать ли и не успокоить своего сердца или ласково сказать и тем избавиться от смущения? Если же дело это другим причиняет скорбь, а не мне – сказать ли мне ради других или сие будет напрасное вмешательство в чужое дело?