Месть археолога - Томсон Джун - Страница 5

Оба седока вышли из кеба. Мистер Монтегю Уэбб привязал лошадь к невысокому кусту, росшему у дороги, и та принялась ощипывать тонкие побеги. Прибывшие направились вверх по склону, пробираясь между холмами. Мистер Уэбб без умолку болтал, его спутник хранил молчание. Время от времени профессор останавливался, чтобы оглядеться по сторонам. С лица его не сходило то недоверчивое выражение, которое я успел заметить еще в гостинице. От внимательного взора ученого не укрылись ни развалины котельной, ни эскарп, ни каменный хоровод, в центре которого прятались мы с Холмсом. К моей радости, камень, за которым мы скрывались, был надежным убежищем, сквозь толщу которого не мог проникнуть даже взор профессора.

Между тем мистер Монтегю Уэбб непрестанно поторапливал профессора.

— Еще несколько ярдов, профессор! Вот и холм! Как видите, я выполнил все ваши инструкции и прикрыл землей следы предпринятых мной попыток раскопать захоронение.

— Вы выполнили мои инструкции не очень аккуратно, — сухо заметил профессор Адльтон. — Заметно, что земля свежая.

Несмотря на явное недовольство любительскими методами мистера Уэбба, профессор наклонился над холмом, рассматривая его поверхность с величайшим вниманием и совершенно забыв о мучивших его ранее подозрениях.

Монтепо Уэбб громко рассмеялся:

— Мой дорогой сэр, здесь никто не бывает! Вы только взгляните вокруг! Местность совершенно пустынная! Мне исключительно повезло, что я сумел обнаружить это захоронение. Намереваетесь ли вы, профессор, немедленно приступить к раскопкам? Или, может быть, предпочитаете подождать до завтра? Через час начнет темнеть.

Едва мистер Монтегю Уэбб умолк, как раздался громкий пронзительный вопль, столь нечеловеческий, что, казалось, издавать его могло какое-то дикое существо, обитающее на пустоши.

— Отмщение! — взывал неизвестный.

Определить, откуда раздавался голос, было невозможно. Он доносился отовсюду — от стен разрушенного здания котельной до удаленных холмов, вершины которых были скрыты во мраке.

Я почувствовал, как крик отдается в окружавших нас древних камнях, и на какой-то момент мне почудилось, будто звук издают сами каменные глыбы. От подобного предположения кровь застыла в моих жилах.

Крик испугал лошадь мистера Монтегю Уэбба, она поднялась на дыбы, и на ее ржанье ответил пони, оставленный нами в развалинах котельной.

Профессор Адльтон и мистер Монтегю Уэбб остановились как вкопанные и, как и я, с испугом огляделись по сторонам.

Холмс схватил меня за рукав.

— Взгляните туда, Ватсон, — прошептал он.

На вершине эскарпа, словно материализовавшись из напоенного влагой воздуха, внезапно возникла фигура. Даже сейчас мне трудно передать то потрясение, которое я испытал при виде ее.

Облаченная в длинную черную мантию, она казалась нечеловечески высокой и тощей. Несколько мгновений фигура стояла неподвижно, и ее силуэт четко вырисовывался на фоне быстро темнеющего неба. Она казалась воплощением тех злых сил, которые незримо и безраздельно господствовали в этих безлюдных местах.

Но вот фигура подняла правую руку, и я увидел, как в руке тускло блеснул металл.

Я почувствовал, что рядом со мной Холмс сжал рукоять своего револьвера и, держа палец на курке, прицелился в фигуру, отчетливо видимую на фоне неба. Но прежде, чем и я успел прицелиться, события обрушились на нас так стремительно, что я не успевал следить за их последовательностью.

Один за другим прогремели два выстрела. Промежуток между ними был так мал, что я поначалу принял их за один выстрел. Я увидел вспышку пламени, полыхнувшую на краю эскарпа. Почти в тот же момент профессор Адльтон завертелся на месте и рухнул ничком на тот самый холмик древнего захоронения, который перед этим осматривал с жадным вниманием.

Не успел он упасть, как с вершины эскарпа последовала вторая вспышка, зловещая фигура издала пронзительный крик, от которого кровь в моих жилах заледенела, и рухнула вниз головой на камни у подножия эскарпа. С распростертыми руками и развевающейся за спиной мантией она напоминала огромную птицу в полете.

Едва я немного пришел в себя от неожиданности, как Холмс вскочил на ноги и устремился к тому месту, где разыгралась трагедия.

Я пустился вслед за ним и бросился сначала к профессору Адльтону, лежавшему ничком на могильном холме древнего погребения. Оттолкнув в сторону мистера Монтегю Уэбба, я присоединился к Холмсу, который опустился на колени у неподвижного тела. Профессор был смертельно ранен в живот. Чтобы спасти ему жизнь, требовалась срочная хирургическая операция.

Как сквозь сон, услышал я рядом с собой голос Монтегю Уэбба, срывавшийся почти на визг от ужаса и пережитого шока. Он повторял снова и снова:

— А я поверил, что это будет всего лишь шутка! Розыгрыш!

— Профессор мертв? — осведомился у меня Холмс.

Он поднялся с колен и стоял над неподвижно распростертой фигурой профессора Адльтона. Тот лежал уясе на спине со скрещенными на груди руками. На лице профессора застыло выражение такой мрачной печали, что я поспешил отвести глаза в сторону, чувствуя, что вторгаюсь в чужую тайну.

— Пока еще жив, — ответил я, — но не советую его трогать, Холмс. У него сильное внутреннее кровотечение, от которого скоро наступит смерть.

Последовало короткое молчание, и вдруг Холмс взорвался от ярости:

— Это я во всем виноват, Ватсон! Мне нужно было действовать быстрее!

Ни говоря больше ни слова, Холмс снял с себя пальто и укрыл им профессора так бережно и с такой мягкой заботливостью, что у меня запершило в горле при виде неожиданного проявления нежности со стороны моего старого друга.

— Побудьте с ним, пока я осмотрю другую жертву, — произнес я несколько грубовато, чтобы скрыть свое замешательство и придать голосу оттенок профессиональной беспристрастности врача.

Достаточно мне было бросить беглый взгляд на таинственного незнакомца, как я сразу понял, что и ему помочь никто уже не может, даже если бы он остался жив после того, как выстрелил себе в сердце. Незнакомец лежал, неестественно изогнувшись у подножия эскарпа. Затылок его был размозжен: падая, он несколько раз ударился головой о камни.

По какой-то странной прихоти судьбы лицо его совершенно не пострадало. Всмотревшись в него, я увидел лицо не злобного маньяка, к чему уже был почти готов, а тонкие черты интеллигентного человека лет под сорок, отмеченные безошибочными признаками многолетних страданий.

Я старательно прикрыл тело его мантией и вернулся с Холмсу, все еще стоявшему рядом с профессором, словно страж на посту. Глаза Холмса все с той же задумчивой печалью были устремлены на дальние холмы.

Возможно, строгое выражение на лице Холмса вынудило Монтегю Уэбба отойти в сторону. Как бы то ни было, он ретировался к большому валуну в нескольких ярдах от профессора и теперь сидел там, молча ломая руки и время от времени издавая стоны.

— Бесполезно, — сообщил я Холмсу. — Тот человек мертв.

— Этого я и боялся, — угрюмо проговорил он, — Взгляните, чем можно помочь живому.

Встав на колени рядом с распростертым телом Адльтона, я увидел, как его веки затрепетали.

— Холмс, он приходит в себя! — закричал я.

В одно мгновение Холмс преобразился, от подавленного настроения, в котором он только что находился, не осталось и следа. Резко повернувшись, он крикнул Монтегю Уэббу:

— Возьмите двуколку и немедленно отправляйтесь в Бодмин! Сообщите в полицию и проследите за тем, чтобы они сразу же прибыли сюда с каким-нибудь удобным экипажем. И ради Бога, гоните вовсю! Кровь этих двух людей на вашей совести! — И на моей — тоже, — добавил он тихо, когда Уэбб опрометью бросился выполнять его распоряжения.

— На вашей? — удивился я, когда двуколка с невиданной скоростью уже мчалась по дороге. — А как вы могли предотвратить эту ужасную трагедию?

— Я держал Гейдона Каупера на мушке и заколебался прежде, чем нажать. Спусти я курок вовремя, жизнь профессора Адльтона была бы спасена.