Зург - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 51

Убрав планшетник обратно в рюкзак, я потянулся и, зевнув, полез назад, одновременно заводя машину. Пора продолжать движение. Надо мне все-таки озаботиться держателем на приборную панель для планшетника, он тут стоял, следы креплений остались, но его зачем-то сняли.

Время было вечернее, но место для остановки тут на обочине было не самое удачное, я остановился, чтобы поболтать с семьей между холмов, поэтому решил отъехать подальше и наконец, нормально поесть пожаренным над костром кролей. В час дня я останавливался проверить как он там, даже напоил, за что чуть не был укушен. Хорошо, что у меня реакция была отличная. Успел увернуться.

И вот снова потянулся тот же унылый пейзаж выгоревшей на солнце степи с редкими холмами, да бегущей под колесами грузовика узкой, но хорошо укатанной дороги.

Пропустив справа по борту две жилые фермы, начались освоенные края, даже возделанные поля попадались, я свернул на перекрестке и погнал дальше. Авось скоро попадётся что приличное.

Попалось, когда уже совсем стемнело, впереди засеребрилось водой озеро. На противоположной стороне берега светились огоньки какого-то строения, но я был на другом берегу и они мне не мешали. Быстро организовав лагерь, деревьев не было, поэтому о сухостое можно было забыть. Хорошо, что я предусмотрел это и прихватил в деревьях, где подстрелил кроля, сушняка. Так что с треногой и костром дело не стало. Разведя костер и покидав толстых сучьев, чтобы прогорели угли, я достал из кузова удивительно спокойно кроля и, не медля не секунды, пустил ему кровь. Выпотрошив туку, отрубил голову и насадил на толстый сук. После чего омыв тушку от крови, я стал натирать ее специями и солью. Когда появились угли, кроль к запекания на углях был готов, поэтому проверив, как торчат палки, воткнутые в землю, положил на них перекладину с насаженным кролем. Через минуту когда на угли с шипением упали первые капли жира, потянулся отчетливый аромат жаренного мяса. У меня в желудке отчетливо забурчало и заурчало, как только вкусовые рецепторы уловили этот божественный аромат. Сглатывая слюну, я крутил веритель.

Если кто спросит, кто вкуснее, поросенок, запечённый на углях или кроль, ответ будет очевиден.

Когда я снял с углей капающую жиром тушку кроля, мне послышались шаги в темноте. Кто-то неспешно шел по берегу. Слышался звук приминаемой травы и катившихся камешков, иногда с бульканьем. Повесив кроля обратно, и снова принявшись привычно покручивать тушку над углями, я стал вглядываться во тьму, свободной рукой ища монокль на ременной разгрузке.

Монокль, переключенный на ночное виденье показал мне старика с длинной бородой и ружьем на плече, шедшего ко мне у самой кромки воды. Оставалось ему идти метров шестьдесят.

— Кто такой? — крикнул я не совсем приветливо. Вот еще, от ужина отвлекают, а я добреньким буду.

— Добрый день путник. Я Стафен, хозяин этих мест, — послышалось в ответ, и при не ярком свете, что давали угли, появился старик.

— Милости просим. Не откажите отведать со мной кроля. Поймал сегодня утро километрах в триста отсюда, — вздохнув, я всё-таки вспомнил о приличиях.

— Почему не отведать, на запах и шел, — старик охотно без выкрутасов присел рядом и, показывая виртуозное владение ножом, помог мне расправиться с кролем. На двоих едва хватило, но все-таки хватило.

Устало оторвавшись от остатков ужина, я с интересом посмотрел на хозяина этих мест.

— Скажите, нур Стафен, как мне лучше проехать до поселения нордрцев?

— Вон куда ты направляешься парень. Зург?

— Он самый.

— По каким дисциплинам.

— Универсал.

— Однако! В бытность мою Зургом — это было редкость.

— Вы были Зургом? — удивился я, хотя старик своей речью выдавал, что он довольно неплохо образован.

— Меня мой отец учил, он войну встретил двадцатитрехлетним техником в одном из убежищ, тем и спасся.

— Сколько же вам лет?

— Двести сорок два года скоро будет.

— Однако, — теперь уже я изумился.

— Давно в учениках?

— Да с пяти лет, но мне год назад поставили бионейросеть, так что учу базы. Она у меня случайно активизировалась.

Мы с этим стариком почти до часу ночи проболтали на разные темы, и мне было интересно и ему не скучно, хоть какое-то новое лицо. Жил он с третьей женой и одним сыном-бобылем на противоположной стороне озера. Это огоньки именно их дома я видел.

Дорога тут была почти безопасная, но банды из степей бывает наведываются. Хоть и редко.

Попрощавшись с ним, я сел в грузовик и погнал дальше. Причина такой торопливости была, и была она веской. Буквально в двухстах километрах от этого озера было большое городское убежище, но не это привлекло мое внимание в рассказе Стафена, а то, что оно было вычищено и к тому же наполовину затоплено. Самое интересное, что Искин модели А-80, был на месте. Просто никому был не нужно полуторатонный цилиндр Искина. Места там глухие, никто не живёт, так что есть возможность прихватить Искин, попозже. В данные момент я хотел убедиться, что он на месте. Все равно почти по пути, крюк совсем маленький. Этот Искин заинтеерсовал меня по одной причине, он был такой же как Батя или Проф, то есть подойдёт для дредноута. Ведь Проф сейчас ишачит за восьмерых, а это очень тяжело, да и замедляет ремонт в восемь раз. Чем больше Искинов тем быстрее все движется и выполняется, поэтому я думаю понятен мой интерес к этой информации.

К утру я пролетел мимо выезжающего из развалин очередного каравана на грузовиках, не останавливаясь, но пообщавшись по рации с охраной. Мы узнали друг у друга встретились ли кто на пути, и пожелав удачи разъехались в разные стороны. В девять утра я свернул на едва видную тропку и поехал уже по ней.

Старик Стефан не обманул, тут действительно было заброшенное убежище. Спрятав машину за возвышенностью, я в течение часа обозревал степные окрестности с холма, пока не убедился, что тут никого нет.

Прихватив с земли рюкзак, спустился вниз и направился к ближайшим развалинам. Ранее тут был довольно большой город, но после нанесения удара с орбиты появилось два совмещенных озера и одно отдельное. Это сразу давало понять, что с орбиты было произведено три выстрела по этому городку. Часть города исчезло после выстрелов. Гораздо меньшая, осталась только в виде развалин.

У озер развалины были в виде фундаментов, но чем дальше от эпицентров разрывов, тем они были выше. С краю, у некоторых домов так вообще иногда по две стены встречалось.

Подойдя к ближайшему пролому в земле, видимо лифтовой шахты, я посмотрел, как далеко внизу плескалась вода.

— Да ну на хрен. Еще останусь там, — пробормотал я: — Лучше вернусь потом с дроидами и достану этот Искин.

Развернувшись, я поспешил к машине, главное узнал, что убежище существует, а дальше уже исползаем технику. Вообще-то, это приключение, с того момента как я покинул наше убежище, мне безумно нравилось. Приключения форевер.

После развалин я немного погулял у грузовика, забивая здешние координаты в планшетник. Жаль, что спутника еще нет, приходилось определять координаты навскидку, но как бы то ни было, ближе к обеду я вернулся на главную дорогу и погнал дальше.

Следующий небольшой городок я решил не пропускать мимо, а заехать. Пополнить некие запасы, да подшаманить грузовичок. Надеюсь, тут есть автомастерская.

Честно говоря, причина завернуть в этот городок была еще одна. Познавательный интерес.

Этот город Флиста был известен по всей Зории своей фабрикой по производству посуды, и тем, что фактически это единственное поселение, которое уцелело со времен Большой войны. Во-первых — по нему нанесли удар Н-пушкой. Во-вторых — когда была объявленная тревога, почти все шестнадцать тысяч горожан успели уйти в убежище. В третьих — они все пережили налет. Так что этот город сохранил традиции и потомков жителей времен Большой войны. А так как производства и специалисты сохранились, они перепрофилировались с электронных блоков наведения для крейсеров на посуду. Да, мой котелок, кружка и плитка для него были сделаны именно тут. Вся Зория пользовалась их посудой. Да что Зория, и на другие планеты торговцы закупали их продукцию.