В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики - Мацак Олег - Страница 52

Было очевидно, что генеральный директор не очень рад подобной «перспективе». Но он ответил: «У нас нет выбора. Если мы хотим преобразований, то должны ориентироваться на мировую экономику».

Это было время, когда Китай постепенно превращался из незначительного игрока на глобальном нефтяном рынке в нечто большее, хотя насколько большее, пока не мог сказать никто. Очевидным было одно – Китай быстро интегрируется в мировую экономику и начинает играть в ней новую, гораздо более значимую роль.

В последующие годы этот процесс трансформировал представления о мировой экономике и глобальном балансе сил. К чему ведут подобные перемены, к формированию более взаимосвязанного и единого мирового пространства? Или же, как говорили некоторые, к обострению конкуренции, соперничества за нефть и росту риска столкновений между странами за доступ к ресурсам и морским путям, по которым транспортируются эти ресурсы?

Китайский риск

Ни один из этих вопросов не тревожил умы собравшихся в тот зимний вечер, в канун нового века – нового и с точки зрения энергетики. По правде говоря, на тот момент перспективы выхода на IPO трех государственных компаний выглядели, в лучшем случае, спорными и даже сомнительными.

Первой публичное размещение акций провела самая крупная из компаний, PetroChina, новая дочерняя компания Китайской национальной нефтегазовой корпорации (CNPC). IPO прошло успешно, но подготовка к нему оказалась куда сложнее, чем представлялось вначале. Необходимо было внедрить систему финансовой отчетности, соответствующую правилам Комиссии по ценным бумагам и биржам США, для чего требовалось систематизировать массивы сырых, противоречивых и плохо организованных данных огромной китайской государственной организации, которая никогда не уделяла внимания подобным вещам и уж конечно не имела причин оглядываться на американское правительственное агентство, регулирующее деятельность Нью-Йоркской фондовой биржи. Руководство понимало, что ему предстояло привить организации совершенно новую систему ценностей и норм. Добавьте к этому неурядицы с некоторыми из зарубежных проектов компании, и картина станет в высшей степени неопределенной. Проспект эмиссии, где детально раскрывались все риски, насчитывал 384 страницы1.

Международные инвесторы в США и Великобритании, и даже те, что находились по соседству с Китаем, в Сингапуре и Гонконге, были настроены скептически. Их беспокоил китайский риск – неопределенность, связанная с политической стабильностью и экономическим ростом страны. Кроме того, это была нефтяная компания, а в период расцвета «новой экономики» и бума доткомов нефтяной бизнес выглядел олицетворением старой экономики – застойным, неинтересным и погрязшим в вечном спаде из-за избыточных мощностей и низких цен.

В начале 2000 г. настроения глобальных инвесторов казались прохладными. Масштабы IPO пришлось существенно уменьшить. Наконец, в апреле 2000 г. акции были размещены, хотя и по самому нижнему порогу диапазона, и PetroChina стартовала как публичная компания, частично принадлежавшая международным инвесторам, но с контрольным пакетом у CNPC.

На следующий год были проведены IPO двух других компаний, также выведенных из-под крыла некогда единых министерств – Sinopec (Китайская нефтяная и химическая корпорация) и CNOOC (Китайская национальная компания по эксплуатации морских нефтяных ресурсов). Прием со стороны инвесторов был таким же прохладным. Но несколько лет спустя скептицизм инвесторов рассеялся, и не без оснований. За десятилетие, прошедшее после IPO, PetroChina увеличила рыночную капитализацию в 100 раз. По рыночной стоимости она обогнала и Royal Dutch Shell, компанию со 100-летней историей, и Walmart, и вышла на третье место в мире по стоимости.

Такое увеличение стоимости отражало растущую значимость Китайской Народной Республики (КНР) на мировом энергетическом рынке и подъем самого Китая. Благодаря начатому в 1979 г. процессу реформирования более 600 млн китайцев сумели преодолеть порог бедности, а 300 млн граждан пополнили слой со средним доходом. За этот период экономика Китая выросла более чем в 15 раз. В 2010 г. она опередила Японию и стала второй по величине экономикой в мире2.

«Застройка» Китая

Значительный рост экономики изменил положение Китая на нефтяном рынке. Два десятилетия назад Китай не только полностью обеспечивал себя нефтью, но и экспортировал ее. Сегодня он импортирует примерно половину потребляемого объема, и доля импорта растет вместе с увеличением спроса. Китай является вторым по величине потребителем нефти в мире, уступая только США. В 2013 г. он стал крупнейшим импортером нефти. С 2000 по 2010 г. потребление нефти в Китае более чем удвоилось. И это неудивительно, когда экономика страны с населением 1,3 млрд человек стабильно растет на 9, 10, а то и 11 % в год.

По мере роста китайской экономики спрос на нефть будет только увеличиваться. По оценкам, примерно к 2020 г. Китай может обогнать США и стать крупнейшим потребителем нефти в мире. Это почти неизбежный результат так называемой «великой застройки Китая» – урбанизации невиданных темпов и масштабов, массированных инвестиций в новую инфраструктуру, широкомасштабного строительства зданий, электростанций, дорог, высокоскоростных железнодорожных магистралей, что сильно меняет китайскую экономику и китайское общество.

В течение следующих двух-трех десятилетий «великая застройка» будет оставаться одним из определяющих факторов не только для самого Китая, но и для всей мировой экономики. Безусловно, этот процесс является одной из главных причин продолжительного бума на глобальных товарных рынках. Городское население Китая увеличивается стремительными темпами. В 1978 г. всего 18 % населения жило в городах. Сегодня уровень урбанизации составляет почти 50 %. В стране насчитывается больше 170 городов с населением более миллиона человек и несколько мегаполисов с населением свыше 10 млн. Ежегодно 20 млн китайцев мигрируют из сельской местности в города в поисках работы, жилья и более высокого уровня жизни. Когда Джордж Буш поинтересовался у президента КНР Ху Цзиньтао, какая проблема не дает ему спать по ночам, тот ответил, что его постоянная головная боль – «создание 25 млн новых рабочих мест в год». Это ключевое условие дальнейшего развития и социальной стабильности3.

В результате подъема экономики страна превратилась в гигантскую стройплощадку – возводится жилье, фабрики и заводы, административные здания и объекты общественной инфраструктуры, что не только увеличивает спрос на энергию, но и создает фактически неограниченный спрос на другие материалы, такие как цемент, сталь, медный провод. При таких темпах роста следует ожидать бумов на рынке недвижимости, надувания пузырей и их схлопывания. И только когда этот процесс завершится, и Китай будет урбанизирован, т. е. в 2030–2040 гг., темпы роста спроса начнут замедляться.

Этот рост, новое строительство, новые здания и квартиры и новые бытовые приборы в этих квартирах, а также транспортные перевозки – все требует энергии. Добавьте к этому колоссальные потребности в энергии, которые делают Китай ведущим мировым производителем и экспортером. В результате растет спрос на уголь, нефть, природный газ, атомную энергию, возобновляемую энергию. На сегодня основой энергетики Китая остается уголь. Но с точки зрения отношений с мировыми рынками и мировой экономикой доминирующим фактором является нефть.

Рост и тревога

Быстрый рост спроса на нефть в Китае вызывает серьезную обеспокоенность как самого Китая, так и остального мира. Китайские нефтяные компании и правительство рассматривают обеспечение достаточных поставок нефти как национальный императив. С точки зрения Пекина энергетическая безопасность означает гарантию того, что нехватка энергии не ограничит экономический рост, который необходим для уменьшения бедности и сглаживания социальной и политической напряженности, способной быстро нарастать в столь динамично меняющемся обществе. Наряду с этим пришло ясное осознание того, что рост спроса на энергию должен уравновешиваться защитой окружающей среды.