Вояж продолжается или последний рывок Алиски! Си - Очеретяная Галина Васильевна "Isteriya" - Страница 35

Очень радовал здоровый внешний вид мальчишки. Его лицо посветлело, а русые волосы блестели на солнце. Тело окрепло, набрав в весе. Мне даже показалось, что за это время он вытянулся еще больше и был с меня ростом. Любо дорого смотреть на задор, веселость, а главное надежду, что у него все-таки все впереди и есть шанс выкарабкаться из того болота, где он вырос.

Моему сыночку уже полгода и он уже пытается садиться, но у него не очень хорошо получается. Нам пока не удавалось держать равновесие.

От мужчин вести приходили редко, но мы хотя бы знали, что они в порядке за исключением самих фелгасцев, у которых заканчивалось пропитание, а значит, им нужно будет что-то решать. Город то в осаде. Да и что решать то? Либо сдаться, либо идти в последний бой, а так как они обессиленные, то разумнее вариант номер один.

Ваул мне писал отдельные весточки, где говорил, как скучает и как ему надоела эта канитель. А в последнем письме вообще бранил меня не злым тихим словом, что зря тогда пообещал мне никого не трогать. А я тут при чем? Что за наезды?

Я вообще не понимаю их выжидательной военной кампании. Не знаю, о чем думают мужчины, но я тоже соскучилась по демону. И если бы не Валериан, то отправилась бы к нему на поле 'боя'.

Нет, а может им просто захотелось повоевать? Вначале была месть, а потом, когда пошли в наступление соседские княжества, то Адамир решил размять старые косточки? Да они же черт возьми маги камня и метала! Да если бы захотели, то стерли бы с лица Кирианы Фелгас!

Ваул писал, что Адамир приказал пока магией не пользоваться, только обороняться. Он решил уравнять шансы, поэтому они сидят и выжидают. О Боже! Маразм нынче крепчает!

В общем, переписка бесполезна и я сообщила, чтобы он доставал свои крылышки и летел ко мне, а 'честные маги' пусть сами воюют.

С самого утра у меня было, какое-то нехорошее предчувствие. На улице весна, погода замечательная, а у меня внутри кошки скребутся.

Мой малыш сидел в импровизированной коляске на террасе, а я все никак не могла найти объяснения своему возбужденному состоянию.

Адели с Камилем, как всегда упражнялись на заднем дворе, и я не стала отвлекать их своей тревогой. Они вообще в последнее время очень привязались друг к другу. Принцесса полностью взяла шефство нам мальчишкой, чему он был несказанно рад. А еще ему очень нравилось обращаться с мечом. Наша охрана владела этим оружием мастерки и учила Камиля! Но наблюдая за этими потугами, поняла, что ему еще учится и учится, так как мечом он владеет еще хуже, чем магией. Непочатый край работы!

- Да, что же это такое? - спросила я сама у себя, поднимаясь с кресла-качалки. Я взяла на руки Риана и направилась в дом. - Откуда эта тревога? Может, что-то с Ваулом? Да нет, я бы точно почувствовала, но тогда что за нафиг? - я все бормотала и бормотала себе под нос, пытаясь найти разумное объяснение своей панике. Будущее просмотреть? Так я не знаю с чем связать свою тревогу, чтобы увидеть. Это будет бесполезная трата сил. У меня нет 'якоря', чтобы зацепиться. А может просто нервишки шалят?

Положив в кроватку спящего сына и наказав Кайе присмотреть за ним, отправилась в библиотеку. Может, там мои мысли отвлекутся? А то с этой паранойей скоро умом тронусь!

Кстати, за это время я изучила всевозможную литературу, связанную с Таирой и снова тупик. Только общие сведения и то больше похожие на сказку. Нам Адели и то больше рассказала.

Я встала и прошла вдоль стеллажей с книгами, легко перебирая пальцами переплеты. Может Адели мне не все дала и что-то пропустила?

Очутившись в самом мрачном углу библиотеки, куда я ранее не заглядывала, оперлась спиной о неровную стенку. По спине прошелся легкий теплый ветерок. Хм... странно, откуда здесь ветер? Окон нет, стены библиотеки не соприкасается с улицей, тогда откуда?

Я развернулась лицом к этой стене и прошлась ладонью по шершавому и выпуклому в определенных местах камню, изучая. Очень интересно. В доме все стены буквально отшлифованы, настолько они гладкие и ровные, а здесь явно схалтурили. Руки пообрывать надо таким криворуким мастерам, а еще великие маги! И как Адамир такое пропустил? И стоило моим ладоням соприкоснуться с поверхностью, как я заметила, что стена засветилась и просто исчезла, открывая взору вход в светлое и просторное помещение. Хм, что это за комната? Я перешагнула порог помещения и осмотрелась. В углу стоял диван молочного цвета. Посредине этой комнаты находился круглый стол, а за ним были размещены стеллажи с книгами, а вместо входа сейчас была прозрачная пелена, через которую я видела библиотеку поместья. Обстановка была уютной, а сверкающая чистота, говорила о том, что этой комнатой пользуются. И что тут у нас? Я прошлась вдоль стеллажей, соприкасаясь пальчиками к фолиантам.

- Ох, ни чего себе! - воскликнула я, когда зарылась в этот кладезь знаний.

Здесь были хроники, хроники, всевозможные хроники создания княжеств мира. Династии, сменяющиеся с поколением. Подноготная всех правителей, когда либо, властвовавших на Кириане. Даже 'грязное белье' аристократов было описано в подробностях. Эти хроники больше напоминали черновики. И если честно, то очень сложно отшлифовать нужную информацию. Хотя именно с таких 'кусочков' и складываются легенды, пишутся истории и увековечатся в веках герои!

И вот главный вопрос, почему этот 'золотой' архив находится в обыкновенном поместье? Не безопаснее ли было бы это держать в дворцовой библиотеке за 'семью печатями'?

- Оппа! - сейчас у меня в руках находилась рукопись в кожаном переплете и по содержанию она была больше похожа на чей-то дневник. - Пусть простит меня владелец этой вещицы, - заранее извинилась я перед неизвестным за то, что сую нос в чужое 'имущество'. - Но вдруг здесь есть что-то интересное для нашего дела? Мы ведь хотим помочь миру? Хотим, а это значит, что нужно использовать любую подвернувшуюся информацию.

Я удобно уселась на диван вместе с ногами, и погрузилась в чтение.

Дневник был настолько ветхим, что казалось, рассыплется прямо в моих руках, но к счастью этого не произошло. Видно, что первые страницы вырваны, а вот дальше начиналось самое интересное...

'... Ты ошибался, - начинались строки, написанные красивым ровным почерком. - Они не такие плохие, как ты говорил. Я живу среди них уже сто лет, и мне это нравится. Конечно мои маги не без пороков, но если бы этих пороков не было, то было бы слишком скучно и однообразно жить, - не поняла, что значит 'мои маги'? Они что кому то принадлежали раньше? - Ты знаешь папа, мне очень нравится смотреть на то, как нарушаются законы и как наказывают за эти нарушения, - что-то владелец этой вещицы мне не очень импонирует уже. Как может нравиться, чья-то казнь в качестве наказания? Похоже больная голова у этого неизвестного писаки. Ладно, читаем, что дальше. - Мне нравится наблюдать, как люди учатся на своих и чужих ошибках. И ты был не прав, когда запрещал мне жить среди своих 'детей', - эта писанина больше похоже на письмо, на исповедь дочери отцу, а не на дневник, как я предположила сначала. И кто это у нас интересно папашка, кому обращены эти строки? - Я люблю наблюдать за влюбленными, которые способны ради своих чувств 'свернуть горы'! Люблю смотреть, как зависть и ненависть пытается разрушить то светлое и хорошее, что есть в человеке. Мне нравится наблюдать за внутренней борьбой человеческих чувств. Это невероятные ощущения! Различать горечь ненависти и сладость любви! - Боже, это точно ненормальный писал! Видимо там и папашка больной на голову, как и неизвестная дочурка! - Я уже взрослая, - а по прочитанному и не скажешь. - Твоя маленькая Таира научилась жить среди людей и ей это нравится! Я полюбила жить обычной жизнью, - о Боже мой! Неужели этот незадачливый писака наша потеряшка Таира? Быть не может! Да даже если это и так, то как запись сохранилась столько лет? Как эта исповедь прошла сквозь века, не потерявшись и не рассыпавшись в прах? Это невозможно! Но тем не менее это так. И теперь мне стало понятно ее 'нравится'. Девчонка вырвалась из-под отцовской опеки! И все остальные наблюдения, это простое 'детское' любопытство. Я конечно не знаю, как развлекаются в божественных пенатах, но если ей понравилось нахождение среди обычных смертных, то это толкает на мысль что там у Богов скука смертная, поэтому они и развлекаются, как умеют. Вон Ханун из-за своей безалаберности и разгильдяйства чуть один свой мир не скормил другому. В общем, вся эта семейка ненормальная! Дальше шло повествование о жизни в каждом из княжеств, в которых она проживала не более десяти лет. Она не вмешивалась в поток событий. Она была сторонним наблюдателем. - Папа ты смеялся надо мной, что я не смогу жить без своих магических способностей в этом мире, что я не смогу без тебя, но ты снова оказался не прав, - о, а вот здесь читаем внимательнее. Похоже на то, что Ханун стал непроизвольным катализатором ее нахождения здесь. - Я заблокировала свою божественную суть, оставив лишь столько магии, сколько и в любом другом маге моего мира. Да внутренний резерв у меня бесконечен, но я обхожусь без него. Мне хватает и остатков, - хм, получается, что Таира ограничила свои возможности. Дальше опять описывается ее переезд в очередное княжество и тут начинается самое интересное. - Папа ты не поверишь, да и я бы не поверила, если бы сама не ощутила! - кажется, что мы подбираемся к истине. - Папа он самый лучший и любит меня, а я теперь наконец-то за столько лет проживания на Кириане узнала каково это любить по-настоящему и быть любимой! Это потрясающее, невероятное чувство! Я бы никогда не могла подумать, что могу быть настолько счастливой! Гремиус боготворит меня! - знакомое имя. Это о нем рассказывала Адели. - Я даже придумала, как мы сможем продлить свое счастье до бесконечности, и надеюсь, что ты папа нам поможешь, - или я чего-то не понимаю, или здесь идет речь о новом будущем боге, или божественном зяте? Это типа из той серии 'и после смерти вместе'! - Я не раскрылась перед ним, ведь ты взял с меня обещание, что я никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не расскажу о том, кем я являюсь на самом деле для этого мира. Но ты не представляешь, как мне хочется поделиться с ним своим секретом. Он тебе обязательно понравится, - какая же она наивная! Ребенок, вырвавшийся из-под опеки родителя! Ребенок, обретший независимость и свободу! И ребенок, впервые влюбившийся! Это вечная проблема отцов и детей! Самоутверждение, самоанализ и выражение собственного характера. Но это, когда просто ребенок, а не божественное чадо. И несмотря на то, что жила она здесь сто лет среди пороков, любви и независимости, именно ее самоутверждение оказалась губительным для мира, хотя кто бы мог подумать, что все обернется именно так? Дальше она описывает свою жизнь рядом с Гремиусом. Ничего на первый взгляд необычного, но она очень часто упоминает о том, что Гремиус стал пропадать в своей лаборатории, куда доступ для других был закрыт и ее тоже не допускал туда. Она не придавала этому значения, а продолжала все так же слепо отдаваться любви. Гремиус же все больше и больше удивлялся необычности своей девушки. Она была, как все, но все же отличалась от других. Таира владела в равной степени всеми видами магии, на тот момент существовавшей на Кириане. В то время, как на одного мага этого мира припадало только один или два вида силы, она имела все! И он пытался изучать этот феномен и усердно выспрашивал у юной Богини, как такое возможно? И однажды не сдержавшись, нарушив обещание, данное отцу, она рассказала о своей божественной сущности. Рассказала ему о себе абсолютно все, умолчав лишь о том, что после его смерти он тоже станет богом. Папа поможет! Но очень жаль, что в моменты ее рассказа, она не видела зажегшийся алчностью взгляд Гремиуса. Тогда он задумался о том, как можно стать богом, как стать всемогущим, как подчинить себе мир. О Таире он в тот момент и не думал. Лишь грезил о том, как получить ее силу. - Папа, я заметила, что мой любимый стал очень задумчив и раздражителен. Я не знаю в чем причина. Он буквально поселился в лаборатории и не обращает на меня внимание. Мне обидно и больно оттого, что его чувства ко мне угасают. Я это вижу и сейчас жалею о том, что рассказала ему о себе. Прости меня папа. Я чувствую, что движется что-то ужасное и возможно это последняя исповедь перед чем-то неизбежным, но я не буду обращаться к своей силе, чтобы узнать. За все свои ошибки я отвечу сама, какие бы последствия не были'.