Желтая Тень - Верн Анри - Страница 16

— А дакоиты? Они с вами?

Все так же глядя вперед, Таня Орлофф мотнула головой.

— Нет. Мадам Мо во всем подчинялась Мингу, но он презирал ее за слабость и боязливость. Банде дакоитов с которыми вы имели дело, было приказано следить за ней днем и ночью.

— А как же случилось, что несколько минут назад вы оказались у меня на пути, мадемуазель? Это что, счастливая случайность?

— Не совсем, я проследовала за нами до Фаланкс-стрит, чтобы посмотреть, как развернутся события, и протянуть руку помощи в случае необходимости. Я встретила людей, которые гнались за вами, и от них узнала, что вы с вашими товарищами скрылись. Помощник Минга при мне отдал приказ направить людей в дои, подозревая, что вы можете оказаться там. Сделав вид, что наблюдаю за ходом операции, я стала бродить по окрестностям в надежде встретить вас, если не будет поздно…

— Да уж, вы повстречали меня в самый подходящий момент, — весело сказал Боб. — Вы просто спасли мне жизнь, с лихвой заплатив за ту маленькую услугу, что я вам оказал. Позвольте задать вам еще несколько вопросов.

Девушка слегка повернула к нему лицо и просто ответила:

— Ну что ж, задавайте, командан Моран. Посмотрим, смогу ли я на них ответить.

— Сначала, — продолжал Боб, — мне хотелось бы кое-что выяснить о Джеке Старе. Если он представляет какую-то опасность для Желтой Тени, то почему его не прикончили?

— Просто потому, что мой дядя был занят этой ночью. Он хотел допросить Стара лично завтра утром, чтобы выяснить, что он сообщил полиции. Именно поэтому ваш друг и был на время спрятан в старом доме на Фаланкс-стрит. Возможно — хотя я и не совсем уверена, — его казнили бы после этого. Достаточно такого объяснения, командан Моран?

Боб утвердительно кивнул:

— Вполне. Но вот что мне непонятно: в чем смысл поступков господина Минга? Чего он добивается?

— Мой дядя считает, что западная цивилизация, которая постепенно овладела остатками мира, дурна и ведет человечество к гибели. Он жаждет уничтожить эту цивилизацию, а поскольку не верит в добрую волю людей, то действует с помощью террора…

Боб задумался. Он понял, почему Желтая Тень потребовал разрушить Центр ядерных исследований в Харуэлле: этот Центр олицетворял для него цивилизацию, которую он ненавидел.

— Как вы считаете» — наконец спросил он, нарушив молчание, не работает ли Минг на одну из сверхдержав, являясь просто агентом-исполнителем?

— Конечно, нет. Мой дядя из тех, у кого не может быть хозяина— Его интеллект и знания огромны, а богатства невообразимы. Он в одиночку может вести тайную войну с обществом.

— Я знаю способности и возможности вашего дяди, мадемуазель Орлофф, — проговорил Боб. — Это выдающееся создание и к тому же ужасное, ибо стремится ко злу и цели его преступны.

Нажав на тормоз, Таня Орлофф остановилась у края тротуара. Повернув залитое слезами лицо к французу, она с жаром произнесла:

— Я люблю своего дядю, командан Моран. Он мне — второй отец, но он внушает мне ужас своей бесчеловечностью. Есть только два средства остановить его: переубедить или уничтожить.

Девушка замолчала, лицо ее отражало сильнейшее душевное волнение. Справившись с собой, она продолжила:

— Уничтожить! Но я не могу даже подумать об этом. Остается одно — заставить его прислушаться к голосу разума. И только один человек может сделать это — вы, командан Моран.

Француз вздрогнул.

— Я?! Почему я?..

— Однажды вы спасли ему жизнь, когда он был готов убить вac. Вы один, кто может постоять за себя в борьбе с ним. Вот те две причины, по которым я вам доверилась.

Моран раскрыл было рот, но Таня не дала ему прервать себя,

— Извините. Дайте мне закончить. Этой ночью Минг должен быть в курильне Лайменхауза, чтобы принять свою ежедневную порцию опиума. Она находится в подвальном помещении антикварной лавочки на Ямайка-стрит, которую содержит некий Тзин Ле. Вас пустят туда, если вы скажете, что пришли от Ма Линга. Это имя самого крупного торговца наркотиками в Гонконге, дружка Тзин Ле, Вы постучите: сначала три длинных удара, потом три коротких. Вас тут же проводят в курильню. А там вы доберетесь и до моего дядюшки. Однако учтите, у него сильная охрана. Когда вы встретитесь с Мингом, попытайтесь убедить его. Если вы не сможете сделать этого, то не сможет никто.

Нахмурившись и задумавшись, так что лоб избороздили морщины. Боб молчал. Он понимал, что согласие на предложение молодой женщины равносильно согласию сунуть голову в волчью пасть. Но в то же время он ясно видел, что если не взять верх над Желтой Тенью, то последуют новые жертвы, И если был хоть один шанс мирным путем урегулировать конфликт между Мингом и человечеством, то пренебрегать этим шансом было нельзя.

— Хорошо, мадемуазель Орлофф, — наконец проговорил Моран. — Я пойду на Ямайка-стрит и попытаюсь встретиться с вашим дядей. Обещайте мне, однако, что, если я погибну, вы обратитесь в Скотленд-Ярд и сообщите все, что знаете о Желтой Тени.

Молодая женщина заколебалась.

— Обещайте, — настаивал Боб, Таня решилась.

— Обещаю, — сказала она. — Если вы не вернетесь, я предупрежу Скотленд-Ярд. Но сейчас вам следует обсохнуть, а то вы промокли насквозь.

Она включила систему обогрева, и Боб почувствовал, как жаркий ветерок обдувает его тело.

— И последний вопрос. Не знаете вы, добрались мои друзья до укрытия? Удалось ли им ускользнуть?

— Если бы они были убиты или схвачены, я бы знала, командан Моран.

— Ну что ж, тогда будем надеяться, что они живы и здоровы.

Эта надежда вдохнула в него новые силы и мужество для встречи с безжалостным, сильным и демонически опасным господином Мингом.

Глава 11.

Лавочка Тзин Ле под вывеской «Китайские древности» была расположена во дворе, куда он попал через длинный проход между двумя стенами со стороны Ямайка-стрит в грязном и убогом квартале Лайменхауз. Когда Моран условным образом постучал в дверь, ее открыл китаец, возраст которого было невозможно определить. Из предосторожности цепочку он не снял.

— Господин у нас не бывал, — констатировал он.

— Вы правы, — согласился Моран, — но я от Ма Линга.

Китаец с уважением склонил голову.

— Добро пожаловать, достопочтенный друг Ма Линга, — проговорил он.

Открыв настежь дверь, он пропустил Морена в лавочку, через которую проводил гостя в кладовую, набитую разного рода странными предметами: старыми глиняными горшочками, ободранными паланкинами, кривыми бронзовыми статуэтками, многочисленными кусками нефрита. Стена в глубине повернулась вокруг оси вместе с закрепленными на ней предметами, и открылся вход на каменную лестницу, освещенную старой медной керосиновой лампой. Китаец, скорее всего это был caм Тзин Ле, пригласил Морана войти и закрыл секретный проход.

Француз, спускаясь, насчитал тридцать ступеней, пока они не оказались в небольшой квадратной комнате, стены которой были выкрашены в красный цвет-Другой китаец в живописном шелковом халате, расшитом драконами, поклонился и спросил:

— Что желает уважаемый господин?

— Я от Ма Линга, — ответил Боб, — и хотел бы покурить…

Китаец снова поклонился и произнес:

— Друзья Ма Линга у себя дома в храме Черной Богини.

Он проводил Боба через огромный зал, где на циновках возлежало с десяток людей, курящих опиум. Целая куча кошек лежала вперемешку с людьми, видимо надышавшись наркотического дыма.

Подойдя к красной деревянной двери в конце зала, проводник открыл ее и ввел гостя в узкий коридор, по обе стороны которого были двери с встроенными в верхнюю фрамугу вентиляторами. Китаец открыл одну из них, и Боб вступил в уютное помещение, стены которого били затянуты вышитым пагодами и драконами шелком» а пол покрыт толстым ковром. Вся обстановка комнаты состояла из невысокой кушетки и столика эбенового дерева с инкрустацией из слоновой кости, на котором лежали принадлежности для курения.

Проводник еще раз поклонился Морану и, кивком указав на курительные принадлежности, спросил: