Щит Компорена - Томас Росс - Страница 15

— "Альберт Шиппо и компания", — ответил мужской голос.

— Я хотел бы поговорить с мистером Шиппо.

— Я — Шиппо.

— Меня зовут Филип Сент-Ив. Вы позволите заехать к вам?

— Зачем?

— Джонни Паризи полагает, что нам следует повидаться. Ему кажется, что вы сможете мне помочь.

— Паризи, значит?

— Паризи, — подтвердил я.

— Вы оптовый продавец?

— Нет.

— Ну, розничной торговлей я практически не занимаюсь, но раз Паризи считает, что нам нужно повидаться, возражений у меня нет. Когда вы хотите подъехать?

— Сегодня днем, если вас это устроит.

— В любое время. Я на месте.

— Я буду у вас в половине третьего.

— Третьего, четвертого, какая разница. Я никуда не собираюсь.

Переговорив с Шиппо, я налил суп в тарелку, достал коробку крекера и бутылку пива и поел за восьмигранным столиком, предназначенным для игры в покер.

Контора «Альберт Шиппо и компания» находилась в восточной части 24-й улицы, на восьмом этаже Джордж-Билдинг, здания, столь же незапоминающегося, как и его название. Из двух лифтов работал только один под присмотром старика в поношенном костюме, с длинными седыми волосами.

— Восьмой, — сказал я.

Дверь не хотела закрываться, поэтому он пнул ее тяжелым башмаком, после чего кабина лифта, поскрипывая, поползла вверх.

Выйдя в коридор, я довольно быстро нашел дверь с панелью из матового стекла, на которой значилось «Альберт Шиппо и компания». На приклеенной липкой лентой бумажке указывалось, что перед тем, как войти, следует постучать. Я постучал, и мужской голос разрешил мне войти. Всю обстановку составляли дубовый стол, два стула и четыре конторских шкафа. Единственное окно покрывал густой слой пыли и грязи. За столом восседал Альберт Шиппо, представляющий, как я понял, и себя и компанию.

Выглядел он лет на сорок пять. Двойной подбородок, обширная лысина, бакенбарды на толстых щеках. Маленький ротик под розовым носом, очки в тяжелой роговой оправе. Под двойным подбородком белел воротник рубашки, стянутый галстуком в сине-белую полоску.

Я сел и огляделся. Черный телефон на столе, на стенах ничего нет, даже календаря. Безликость полная. Альберт Шиппо мог переехать сюда как сегодня утром, так и шесть лет назад.

— Как вы уже поняли по нашему телефонному разговору, я оптовик и розничной торговлей более не занимаюсь, — начал Шиппо. — Но раз Джонни посоветовал вам заехать ко мне... — заканчивать фразу он не стал.

— Расслышали ли вы, как меня зовут? — поинтересовался я. — Сент-Ив. Филип Сент-Ив.

Шиппо кивнул.

— Шесть или семь недель назад вы звонили Паризи насчет меня.

— Я много кому звоню.

— И чем вы торгуете?

— Произведениями искусства. Допустим, человек хочет открыть собственное дело. У него есть работа, но хочется чего-то своего, чем можно заниматься, не выходя из дома. И я даю ему такое дело. Письма к конкретным адресатам. Причем всю черную работу выполняет почтовое ведомство. — Он сунул руку в ящик стола, вытащил лист бумаги и протянул мне. — Вот один из последних вариантов. Отдача — тридцать процентов, это чертовски высокий результат.

Я взял листок и посмотрел на него. Отпечатанное на ксероксе рукописное письмо, начинающееся словами: «Привет, дружок!» В правом верхнем углу размытая фотография обнаженных мужчины и женщины. Ниже следовал текст:

"Я — Салли, а рядом со мной Билл. Мы — свободно мыслящие люди и не возражаем против того, чтобы показать вам, чем мы занимаемся друг с другом и с нашими приятелями. Я блондинка со стройной фигурой. Билл высок ростом, хорошо сложен. Мои размеры 36— 24— 36[11].

В прошлом месяце мы ездили в Мехико-Сити с моими подругами и посетили один из экзотических ночных клубов, о которых вы, должно быть, слышали. В Мексике они запрещены законом, и попасть в них довольно сложно. Но вы, конечно, знаете об их существовании, как и о том, что творится внутри.

Мы попросили сфотографировать нас вместе с другой парой. Девушек с девушками, а потом всех вместе в самых разнообразных позициях. Это не те подделки, что продаются в магазинчиках. Фотографии подлинные.

Я пришлю вам весь комплект, за восемь долларов — черно-белые фотографии, за 12 — цветные и добавлю парочку снимков, где только я и Бетти. Вышлите мне деньги, и я незамедлительно отправлю вам фотографии.

Искренне ваша,

Салли".

Я бросил письмо на стол.

— Дело выгодное, да?

— Будьте уверены, — кивнул Шиппо. — Я поставляю все: письмо, набор фотографий, список адресатов. Им остается лишь ксерокопировать письмо, разослать копии и ждать, пока закапают денежки. Они остаются с наваром, я — тоже, а многие одинокие люди получают хоть какое-то развлечение. Хотите комплект цветных фото? Уступаю за пятьдесят баксов.

— В письме сказано — двенадцать.

— Так я добавлю кое-какой информации.

Я кивнул.

— Позвольте мне сначала взять ваши фотографии. — Он поднялся, подошел к одному из шкафов, достал конверт из плотной бумаги, заглянул в него, чтобы убедиться, то ли он взял, вернулся к столу, сел.

Я вытащил бумажник, из него — две купюры по двадцать и одну — в десять долларов и положил их на стол. Шиппо протянул мне конверт.

— Когда звонили, мы выяснили, остается сказать — кто?

Шиппо оглядел стол, словно понял, что пришло время прошелестеть бумагами.

— Забавный случай вышел с вашей фамилией. Звонит мне парень, которого я не видел лет пять или шесть, и спрашивает, не знаю ли я, кто может охарактеризовать некоего Филипа Сент-Ива. Я отвечаю, что знакомых у меня полным-полно, но его интересует человек, на слово которого можно положиться. Я интересуюсь, как насчет моего доброго друга Джонни Паризи, его слова достаточно? Парень удивляется, откуда я знаю Джонни Паризи. Я отвечаю, что мы с Джонни давние друзья.

— Что он еще сказал?

— Ничего. Попросил позвонить Джонни Паризи и разузнать кой-чего о вас.

— Что именно?

— Во-первых, можно ли иметь с вами дело. И во-вторых, действительно ли вы посредник. Хотите знать, что сказал о вас Паризи?

— Нет, меня интересует, кто спрашивал обо мне.

— А, этот тип. Я взял с него тридцать баксов, большего он не стоил, но за пару телефонных звонков это не так уж и мало.

— Разумеется. Так кто он?

— Фрэнк Спиллейси, но вы должны понимать, что он звонил мне по чьей-то просьбе.

— Как мне найти Спиллейси?

— По телефонному справочнику. Манхэттен.

— Что он делает?

— Чем зарабатывает на жизнь?

— Вот-вот.

Шиппо пожал плечами.

— Разве важно, как это называется? Я вот считаю себя торговцем произведениями искусства, помогающим одиноким людям, и поверьте мне, таких у нас предостаточно. А вы знаете, как меня назвали эти подонки из почтового отделения? Распространителем порнографии. Так я послал их к черту и больше не пользуюсь их услугами. Отправляю все посыльным, если недалеко, или через «Рейлуэй экспресс».

— Им, должно быть, не понравилось, что вы отняли у них жирный кусок?

— Вы говорите о почтовиках?

— Да.

— У них столько работы, что они и не заметили отсутствия моих писем.

— Так чем все-таки занимается Спиллейси?

— Всем помаленьку.

— К примеру?

— Ну, пять или шесть лет назад у него играли в карты.

— На деньги?

— Естественно. Я иной раз помогал ему, и дела шли весьма неплохо, но потом возник какой-то конфликт с полицией, и Спиллейси пришлось прикрыть лавочку. Потом я пару лет о нем не слышал. Вероятно, он уезжал из города.

— А может, отбывал срок?

— Да, он нашел себе не слишком прыткого адвоката. А адвоката нужно брать самого лучшего, если хочешь выжить в этом мире. Не зря же его называют джунглями.

— Но к настоящему времени Спиллейси вернулся в Нью-Йорк. Так чем он сейчас занимается?

— Он говорит что-то насчет торговли недвижимостью. О каком-то проекте в Аризоне.