Шерлок Холмс и Священный Меч - Томас Фрэнк - Страница 44

– А как поступить с рабочими? – спросил я и тут же пожалел. Лучше бы я этой темы не затрагивал.

Мудрая усмешка шейха напомнила, что это другой мир с непонятными мне нравами и обычаями.

– Я со своими людьми отправляюсь на юг, к нашим родным кострам. Если я захвачу этих людей с собой, в этом не будет ничего необычного, а их судьба не будет хуже, чем сейчас.

Предложение казалось вполне разумным и обоснованным, но я чувствовал, что шейх не договаривает. Кто знает, что произойдет на самом деле? Однако Холмс явно был несклонен к каким-либо расспросам, и я, следуя его примеру, промолчал.

Наше путешествие в Долину царей было довольно странным приключением, чреватым всякого рода опасностями и осложнениями, но закончилось оно довольно просто.

На другой день мы с Холмсом вместе с шотландскими солдатами и Греем отправились прочь из Долины, а затем, распрощавшись с полковником и его людьми, возвратились в Луксор. Перед тем как расстаться, шейх долго беседовал с Холмсом, и я дорого бы дал, чтобы слышать их беседу. Я просто не представлял, что может быть общего между вождем племени и великим сыщиком. Впоследствии я не раз пытался расспросить Холмса, по так ничего и не добился до 1896 года, когда при Китченере началось новое завоевание Судана.

Состояние задумчивости, в котором пребывал Холмс, пытаясь заново осмыслить факты, сменилось лихорадочной активностью. Не теряя времени, мы переправились через Нил, а когда достигли Луксора, Холмс тут же поспешил в армейский штаб, чтобы отослать телеграммы. Затем мы возвратились в Каир, куда позднее на поезде должен был прибыть и Грей.

По пути Холмс объяснил мне, что убедил местное командование ускорить отправку шотландского полка в Индию, и я хорошо понимал причины, побуждавшие его так действовать. Ни к чему, чтобы сопровождавшие нас солдаты распространяли всякие слухи о необычайных приключениях в странной долине и их неожиданном завершении. Было совершенно ясно, что Холмс старается скрыть существование еще не открытой гробницы, хотя и не ясна была его преувеличенная озабоченность. В течение многих лет расследование каждого очередного дела нередко превращалось в своеобразную игру между нами и, должен сказать, Холмс интриговал меня частой сменой настроений, периодов относительной разговорчивости и периодов молчания, когда, погруженный в свои раздумья, он не всегда даже мог выдавить из себя «Доброе утро». Но всякое терпение имеет свои границы и по пути в египетскую столицу я решил непременно добиться от него объяснений недавних событий и причину резкой перемены планов. К своему удивлению, я обнаружил, что он совсем не прочь обсудить со мной наше последнее дело.

– По зрелом размышлении, дорогой друг, я пришел к выводу, что излишне драматизировал события. Эта древняя страна и ее история окутаны покровом вечной тайны, но не будем говорить об этом, ибо нам следует оперировать лишь фактами. Мы знаем, что Чу Санфу – отъявленный негодяй, к тому же и мегаломаньяк. Вполне подходящее душевное состояние, добавил бы я, для человека, задумавшего основать империю. – Это утверждение сопровождалось легкой улыбкой. – Поднятое им брожение прокатилось по мусульманским территориям и, по всей видимости, достигнет наибольшей высоты в Каире, где должны собраться приверженцы этой широко распространенной религии. Китаец, конечно, не может выдать себя за истинного правоверного, ибо магометанство не нашло распространения на Дальнем Востоке. Поэтому у него должен быть какой-то другой план собственного возвышения. В этом мы можем быть полностью уверены. Если вы помните, иероглифы и тайные письмена с трудом расшифровываются именно потому, что визуально отражают не только слова, но и идеи. Золотые таблички все время поглощают мои мысли, потому что являются уникальными образцами тайных письмен.

– Но Андраде – единственный, кто может их расшифровать, – вставил я, воспользовавшись молчанием Холмса.

– Не скидывайте со счетов Феномена Макса, старина. Я думаю, что этот человек, являющийся орудием Чу Санфу, вполне способен расшифровать их. Не смейтесь надо мной, но я питал надежду, что эти тайные письмена, до сих пор не прочитанные, могут содержать объяснение, каким образом в Древнем Египте были воздвигнуты колоссальные памятники, методы сооружения которых остаются для нас тайной.

– Боже праведный. Холмс, так, стало быть, вы боялись, как бы какой-нибудь древний секрет, возможно, астрономического происхождения, не оказался в руках преступного маньяка. Ведь в этом могла быть заключена страшная сила.

– В самом деле, выглядит как некое ужасное злодейство в дешевых мелодрамах. Но эта мысль была, видимо, порождена необъяснимыми тайнами этой странной земли. Я очень рад, что она оказалась ошибочной.

– На основании чего вы делаете такой вывод?

– Найденная нами гробница оказалась неоткрытой. Если бы Чу Санфу хотел завладеть какой-то неведомой древней силой, неужели он не взломал бы дверь, дабы овладеть еще несколькими золотыми табличками?

Не видя слабого места в его рассуждениях, я кивнул.

– Поэтому следует вернуться к изначальному предположению. Чу Санфу здесь, в Египте, чтобы поднять мусульман на священную войну. Теперь я в этом уверен. Одного того, что он обладает Священным Мечом, достаточно, чтобы привлечь, нет, приковать к нему внимание мусульман всего мира. Это билет, обеспечивающий Китайцу присутствие на представлении. Какое отношение к его плану могут иметь золотые таблички? Пользуясь языком этих американских детективных книг, которые вы читаете, каково его секретное оружие?

– Но, Холмс…

– Почему же он, расшифровав запись Пуццы, нашел гробницу, добрался до самой ее входной двери, а затем оставил свое намерение? Не вижу в этом никакого смысла.

– Все эти истории с гробницами напоминают американский фольклор о заброшенных рудниках Дикого Запада.

Холмс, стоявший у окна вагона, внезапно повернулся ко мне.

– Каким образом?

– В Аризоне есть, например, рудник под названием рудник Пропавшего Голландца. Говорят, что некий искатель, обнаружив его, добыл руду необыкновенно высокого качества. Но он умер или исчез, и этот рудник так и не смогли отыскать. Кстати, до сих пор ищут. Есть еще рудник Пропавшего Англичанина. Та же история. Эмигрант из Англии нашел богатейшую жилу, но после смерти брата отправился на родину, чтобы унаследовать семейный титул, и с тех пор уже никогда не возвращался.

– Эта история кажется мне невероятной, – заявил Холмс.

– К тому же она слишком походит на историю о Голландце. Лично я думаю, что обе истории – измышления какого-либо мошенника, дабы надуть доверчивого простака.

– Повторите, что вы сказали, Ватсон.

Я со смешком вспомнил сказанное, но тут же глубоко раскаялся.

– Послушайте, Холмс, империя переживает глубокий кризис, а я рассказываю всякие небылицы.

– Но в основе всякого вымысла лежат вполне реальные события, дорогой друг, и посему эти легенды могут представлять определенный интерес. Расскажите мне поподробнее о мошенничестве.

– О, все очень просто. По дорогой цене продается ничего не стоящий рудник: впрочем, однажды один такой мошенник здорово пострадал за свои делишки. Это случилось в Колорадо. Парень по имени Табор нанял двух рудокопов, которым выдал необходимые орудия и деньги в обмен за долю во всех найденных ими месторождениях.

– О-о.

– Двое таких наемных рабочих обнаружили рудник «Маленький Питтсбург», богатейшее месторождение, которое только было найдено в Колорадо. Через короткое время Табор выкупил долю своих партнеров и в скором времени стал мультимиллионером. Но его внезапное богатство не прибавило ему деловой сметки: он покупал все подряд. И вскоре плутовская братия поняла, что он легкая добыча.

– Легкая добыча?

– Да. Глупец, простофиля. Так вот, у одного дельца в глухом местечке Лидвилль был никуда не годный рудник. Подложив туда сверху груду ценной руды, это называется у них «подсолкой», он повел туда Табора.

– И показал подложенную тайно руду?