Рыцарь Шестопер - Соколовский Фёдор - Страница 50

Легендарные сокровища князя Балоша Скорого манили к себе.

Глава двадцать первая

ПУСТИТЕ ПОГРЕТЬСЯ, А ТО ПЕРЕНОЧЕВАТЬ НЕГДЕ…

Импозантная и подвижная тетушка Кэйтрайона была родом из Шотландии. Когда-то ее родители приехали в Вищин, сопровождая рыцарей-бриттов, да так и осталась. И ни разу не пожалели. Их дочь, выросшая здесь, считала королевство своей истинной родиной. Но от местных дам, которым за пятьдесят, она отличалась крайней изысканностью, знанием трех языков и римским носом с горбинкой.

Болтая без умолку, Кэйтрайона с ходу оценила клиентов и назвала свой обычный процент за посредничество. Узнав, что им надо, стала предлагать различные варианты. Причем начала с приличных апартаментов и с отдельных домов средней стоимости. Иначе говоря, с таких, которые стоили от пяти золотых в месяц.

Петри, правда, пытался влезть со своим: «Извините, а за четыре ничего нет?», но был проигнорирован. А больше в его сторону полная высокомерия шотландка даже не взглянула. Но дома на выбранном как бы наугад участке показала все, раскрывая их достоинства и мизерные недостатки.

Шестопер слушал, присматривался и наконец, когда они оказались на заранее выбранном месте, указал на облюбованное здание:

— А здесь что интересного? И сдается ли?

Кэйтрайона взглянула на него с сомнением, но дом похвалила:

— Прекрасный дом, тем более отдельно стоящий и примыкающий к стене! Четыре комнаты, кухня, подвал и несколько кладовок. Есть свой палисадник, пусть и небольшой, но цветы в нем — истинная прелесть. Да и чердак громадный, на нем удобно сушить белье, грибы, фрукты. Видите, крыша на южную сторону склоном обращена? А с его большого окна поверх города открывается великолепный вид на Днепр. В доме сейчас проживает семейная пара стариков, некогда служивших в княжеском тереме. Но они давно предупреждали, что, если найдутся желающие снять их дом за десять золотых, они съедут жить к детям.

— Ого! — вырвалось у Ольгерда. — За такие деньги можно полквартала снять!

С этого самого момента и его тетушка Кэйтрайона стала презрительно игнорировать. На пижонистого, разодетого рыцаря она тоже глянула насмешливо, когда тот повернулся, чтобы уйти прочь. Но он неожиданно остановился и спросил:

— А старики сейчас дома? Можно с ними переговорить?

— Конечно! Сейчас попробую к ним достучаться! — обрадовалась посредница и метнулась к калитке. Стучала долго, видимо, старики были туговаты на ухо. В конце концов, ее усилия увенчались успехом, и, быстро переговорив с вышедшей из дома пожилой женщиной, Кэйтрайона приглашающе махнула рукой Шестоперу: — Входите, доблестный рыцарь! — И довольно жестко остановила оруженосцев: — Хозяева опасаются впускать в дом посторонних мужчин в большом количестве, так что подождите здесь!

Петри чуть не плакал, шепча в спину рыцарю:

— Грин! Не вздумай! Это чрезмерно дорого!

Ну еще бы ему не плакать! То в нищете жили, а то вдруг деньгами швыряться! Въевшуюся скупость так быстро не искоренишь. Да и о глобальных задумках рыцаря он даже не догадывался.

Старики оказались довольно приветливыми, милыми и разговорчивыми. Райкалин расспросил, не шалят ли тати, присматривают ли стражники за домом со стены, насколько далеко отсюда до рынка и нет ли на примете приличной кухарки. Старушку умилили вопросы о том, как надо ухаживать за цветами в палисаднике и о регулярности поливки капризных растений.

О себе гость тоже откровенно поведал: часто в походах, роскошествовать некогда, но сильно хочется в редкие дни отдыха почувствовать домашний очаг, вспомнить о родителях и посидеть в блаженном уюте, помечтать… А разве такое возможно в общей казарме?

В итоге, когда речь зашла об оплате, старики согласились сбросить с десяти золотых до восьми с половиной. Чем несказанно поразили в первую очередь тетушку Кэйтрайону:

— Они солидной семейной паре недавно за девять с половиной категорически отказали, — призналась она позже. — Видимо, вы им очень понравились.

— Скорей это они мне понравились. Милые, симпатичные люди. Да и вам огромное спасибо! Что бы мы без вас делали! — воскликнул Грин, вручая даме заслуженные комиссионные.

Все остались довольны, и уже завтра старики обещали съехать, предварительно вывезя самое ценное для себя и наиболее хрупкое. Добра у них было немного, основное их богатство заключалось в доме, который когда-то отменно подремонтировали по личному распоряжению прежнего князя.

Именно это упоминание о князе разрешило последние сомнения Райкалина. У сильных мира хватает причуд, возможно, добрый Балош тут пол города от щедрот своих подремонтировал, но именно в этом месте? Вплотную к крепостной стене? И совсем недалеко от цитадели с княжескими палатами?

Люди совсем иные, города не те, весь мир не похож, а такие вот странные совпадения. Наверное, в идентичных мирах с одной древней историей, а в особенности с единой географией, пригодной для удобной постройки городов, все-таки сказывается инертность вселенского мышления, его однообразность и повторяемость на каждом временном витке спирали. Или, говоря языком простого крестьянина, у дураков мысли сходятся.

Покидая дом, в котором уже завтра можно будет ночевать, Василий усиленно размышлял над очередной проблемой: «Как бы мне миноискатель соорудить из подручных средств? Или ультразвуковой эхолот для поиска пустых пространств в стенах? Не хочется варварски разрушать дом таких милых стариков…»

Поджидавшие на улице оруженосцы, расспросив его об итогах переговоров, взгрустнули по причине излишнего расхода средств, но, пожалуй, больше расстроились по другому поводу: что опоздали на обед.

— Ха! Да сколько можно питаться какой-то дрянью! — приобняв своих помощников за плечи и подталкивая их в сторону центральной улицы, балагурил рыцарь. — Мы сегодня здорово заработали на продаже и сэкономили целых полтора золотых на аренде! Это же какие деньжищи у нас в руках! А? Значит, можем себе смело позволить отпраздновать этот день, последний день нашего проживания в казармах. Где тут лучше всего кормят?.. Эх, жаль у тетушки Кэйтрайоны не спросил…

— Сэкономили… — ворчал все еще недовольный Петри.

А вот Ольгерд сразу оживился:

— Я слыхал, лучшая харчевня поблизости от цитадели — это «Заколдованный кабан». Да мы недавно мимо нее проходили, ты еще обратил внимание на вкусные запахи.

— А цены там какие! — еще больше занервничал Петри.

— Подумаешь! — хохотнул Грин. — Сколько бы ни стоило, вычту из вашего жалованья, и вся недолга! — И расхохотался во весь голос, глядя на округлившиеся глаза товарищей. До тех вроде дошло, что это господин так шутит, но все равно следовало поощрить парней дополнительно: — Из тех денег, что сейчас у вас, возьмите себе по два золотых. Причем это не в счет жалованья или долга, это награда.

Ольгерд в восторге закатил глаза, а Петри все равно проворчал:

— Ну вот, дополнительные расходы!

Но пообедали они действительно шикарно. И по кубку вина выпили отменного. Даже сладкого пирога на десерт вкусили.

Разговор за столом шел на тему повседневной и парадной одежды. Выходца из другого мира в первую очередь интересовали карманы. Он без них не мыслил своего существования, а здесь их практически не было. Средние века сказывались, и на искусство портных некие ускорения прогресса никак не повлияли. А скорей всего и не повлияют так скоро, как Василию хотелось бы. Потому что Париж являлся одной из захудалых провинций Римской империи, и двор Людовика Пятнадцатого, с его нововведениями в моде, вряд ли появится в здешней истории вообще. Все ценное и необходимое носилось в мешочках, котомках и сумках. В крайнем случае на широких поясах делались потайные отделения.

Следовало такое положение менять, но так менять, чтобы с этого получить некоторые финансовые дивиденды. Как выяснил Василий, местные портные слыли страшными консерваторами. Все, что шилось для разных сословий, строжайше регламентировалось строгими канонами, и никакие нововведения не приветствовались. В крайнем случае, если только из столицы проистекала некая новая деталь в одежде, иной фасон или даже иная расцветка, это со скрипом вводилось и в провинциях.