Чудак. Неправильный вор - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 20

Одно дело – ловко выудить из кармана гопника ворованное добро, и совсем другое – опоить его и обворовать бесчувственное тело. Да и кабак пострадает ни за что. Это, конечно, всего лишь программы, но мой поступок от этого выглядел не менее мерзко.

До сих пор мне как-то удавалось сводить вместе реальность и привитые с детства нравственные догмы, но шитое белыми нитками полотно начало расползаться.

Так, главное – успокоиться… Возможно, на мои мысли давит усталость.

Игру я покинул, так и не приняв четкого решения, но то, что не смог остаться ночевать в чужом доме, было тревожным звоночком.

Глава 7

Утро и рассердившееся на тепло осеннее солнышко изменили многое. Душ и обильный завтрак, проведенный в компании Бима, наполнили тело бодростью. Так что в игру я вошел переполненный решимостью.

Все выглядело не так безнадежно, как вчера, но стоило заглянуть в сумку, и вернулось чувство неправильности. Раньше я планировал оставлять себе четверть добытого плюс все, что могло понадобиться моему персонажу из вещей. Вечером совесть вступила в жаркий спор с жадностью, и процент снизился до десяти. Теперь же эти спорщицы дружно молчали: жадность – удрученно, а гордость – надменно.

Черт с вами!

Добравшись до ближайшей лавки, я продал все добытые у мага вещи. Много за них не дали, и все же ворованная сумма выросла до десяти золотых монет и восьми – серебра.

Так, теперь нужно найти новую хозяйку жгущих мне руки монет, пока жадность не пришла в себя и не начала пилить, подобно сварливой жене.

Увы, метка, которую я повесил на Улялю, на карте Славии отсутствовала. Либо няшка обиделась на весь свет и не входила в игру, либо, что маловероятно, сбежала в другой город.

До момента самопроизвольного спадания метки оставалось еще несколько часов, так что отчаиваться рано.

Первым делом я направился на главную площадь и нашел там вялых по причине слишком раннего для них утра скоморохов. Дядька Стах некоторое время чесал седую макушку, пытаясь понять, что от него требуют в такую рань. И все же опыт и жизненная мудрость победили. Внеся несколько поправок, он одобрил мою идею. Теперь осталось забрать из лавки заказ, и к вечернему выступлению будет все готово.

Ну и чем теперь заняться? В лавку рано, а на полях с жуткими кроликами мне по-прежнему делать нечего. Ладно, пройдемся по рынку.

Торжище Славии совсем не походило на аналоги в других игрушках. Во время погони за магом-гопником все пролетело мельком. Теперь же у меня было время осмотреться.

Честно говоря, и сравнить-то было не с чем. Размах – не самых маленьких оптовых рынков, а вот колорит – непередаваемый. Казалось, здесь смешалось все. Со стороны центра властвовали деревянные лотки с небольшими навесами. Каждая деталь этих прилавков была украшена резными узорами со славянскими мотивами. Центральную часть рынка затапливало целое море восточного базара. Здесь торговали прямо с ковров. Причем это совсем не напоминало жалкие барахолки. Каким бы ни был стилистически наряд игрока-торговца, возлегая на подушках у заваленных товаром ковров, они выглядели настоящими восточными эмирами. С одной стороны, странно видеть такую картинку в центре славянских земель, но и здесь исторические консультанты корпорации оказались на высоте – в древние времена на больших славянских торжищах преобладали именно восточные купцы.

Чтобы найти нужную вещь среди этого бедлама, у игрока имелись две возможности – просто ходить между рядами как на обычном рынке или же подойти к столбу объявлений. Прикоснувшись к отполированной множеством рук поверхности, можно открыть большой экран с перечнем представленных на рынке товаров. Здесь же – списки перепродающих вещи спекулянтов. Причем среди них имелись как неписи, так и игроки. К этой же информации можно добраться и через свиток-наладонник, но за товаром все равно пришлось бы идти на базар и лично общаться с торговцами.

Пока мой поход больше являлся экскурсией, поэтому с возможностями столба я лишь ознакомился.

Дальняя часть рынка практически полностью была отдана неписям, торгующим в основном маунтами и големами. Здесь я застрял надолго. До безумия захотелось стать обладателем одного из этих великанов, но удовольствие обладания пилотируемым големом было просто запредельно дорогим. Гномом я не стал не потому, что плохо относился к этой расе, – просто, имея меньше чем тысячу золотых, на стартовой площадке подгорного царства делать нечего.

– Нравится? – прогудел подошедший мастер, которого я сразу и не заметил, потому что пытался рассмотреть четырехгранный шип, торчащий вверх на шарообразной голове гуманоидного голема.

– Слов нет; да что толку – не по Сеньке шапка, – автоматически ответил я и только после этого подумал, что гном может и не понять поговорку. Все-таки это программа, а не человек.

Но взгляд поверх головы обладателя низкого голоса показал, что опасения были напрасными. Передо мной стоял игрок. Причем для богача, влившего в игру бездну денег, выглядел он слишком простовато. Но и это не самое странное: мастер был таким же полукровкой, как и я! Возможно, именно поэтому в его голосе не было ноток пренебрежения, которые мне пришлось услышать не только от неписей, но и игроков.

Внешне он похож на чернобородого Санта-Клауса, каким его рисуют в некоторых мультиках – широкогрудым, мускулистым и с пивным животом. Ростом обладатель двух кровей – чуть ниже меня.

– Это да, – искренне улыбнулся полугном с именем Гайкокрут и похлопал голема по щиколотке, так как до колена он не достал бы при всем желании. – Мой красавец стоит три штуки голды. Каждую заклепку сам поставил и все руны лично прописал.

Действительно красавец. На толстых как колонны ногах покоилось бочкообразное тело. И все же простоватую бочку оно не напоминало. Казавшиеся поначалу беспорядочными линии клепаных соединений органично вплетались в вязь угловатых гномьих рун. Местами поверхность шла гофрированной рябью, делая боевого робота устрашающе-прекрасным. Из туловища в положенных местах торчали две руки. Вопреки ожиданиям, у этих рук по два сустава, а заканчивались они массивными секирами.

И как апофеоз – все это венчала заинтересовавшая меня голова с торчащим вверх рогом. Сама голова была шарообразной, со стандартным смайликом вместо лица, и лишь вокруг приделанного на макушку шипа шла невидимая снизу инкрустация.

– Спрашивай, – лукаво улыбнулся Гайкокрут, – вижу же, что очень хочется.

– На кой у него этот шип торчит из головы? – Заметив, что улыбка полугнома стала еще шире, я добавил: – Наверняка все этим интересуются?

– Ты угадал, но отвечать я не устал, – хохотнул, прижимая руками пивное брюхо, големостроитель. – Смотри.

Гном закатал рукав, под которым вместо привычного узкого браслета с камнем находился массивный наруч со светящимися рунами. Толстые пальцы замелькали по рунам с ловкостью пианиста-виртуоза.

Голем вздрогнул и зашипел, что едва не заставило меня подскочить на месте. Гибкие руки с секирами сошлись вместе, словно ловя жертву. Из плоских сторон секир выскочили крючья-захваты. В это же время шип на макушке голема скользнул вперед. Шарообразная голова провернулась. Смайлик скрылся, а его место заняло то, что раньше было неопознаваемой инкрустацией. Теперь предо мной стоял какой-то демонический Буратино – иначе и не скажешь.

Словно чтобы подтвердить зловещую внешность, голем резко дернул руками-секирами на себя и в это время качнулся туловищем вперед. Не требовалось никаких уточнений, чтобы понять – тому, кого клюнет такой вот Буратино, мало не покажется.

Все это произошло за пару секунд, а еще через три секунды голем вернулся в исходное положение, и милый смайлик вновь радовался яркому солнышку.

– Круто, – выдохнул я.

– А то, – самодовольно хмыкнул полугном, запихивая большие пальцы рук за широкий пояс. – Будет золото – заходи.

– Боюсь, что не в этой жизни.

– А что так? – изогнул бровь Гайкокрут.