Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна - Башибузук Александр - Страница 16

Жорж с видом превосходства ухмыльнулся и, добив флягу, не глядя откинул ее пажу. Получив взамен точно такую, но полную, отпил добрую толику и пояснил:

– Эти фигляры говорят на понятном народу языке. Они сами – народ. Плоть от плоти его. Поэтому и пользуются успехом.

– Но, черт возьми, при чем здесь это? – начал свирепеть буйный бритт. – Святой Варфоломей! Я требую, Жорж, ваших объяснений.

– Джон, как вы не можете понять? Жан сыграл представление для козопасов. Сыграл изумительно и на понятном им языке. Уподобился, так сказать, что само по себе свидетельствует об уме. Барон, сразу вам говорю – я просто восхищаюсь вами. Это же надо: так рассчитать поединок, чтобы свести его к такому пафосному примирению! Я лично думал, что вы его на куски порубите. Видал вас в деле, так сказать.

Я скромно промолчал. Не будешь же прояснять, что оно само так вышло. Силен горец оказался, реально силен.

– Но это же. Это же!.. – изумленно воскликнул бритт. – Это же можно приравнять к потере…

– Лучше закусите, сэр Джон… – Я сунул ему в рот кусок ветчины. – Это можно приравнять к военной хитрости. А если вы сейчас о потере чести, то хорошенько подумайте, прежде чем сказать. Потому что сказанного можно уже и не воротить. Вы мне друг, но!.. В общем, вы поняли…

– А-а-а?! Военная хитрость! Сразу бы и сказали!.. – быстро согласился бритт. – Я все понял. Мы их обвели вокруг пальца! Ну да…

– Не мы, а Жан… – поправил его Жорж. – И вообще…

Теперь на привале мы. Возвратиться решили поутру, так, чтобы ни одна тварь в лагере не сказала, что мы не выполнили приказ. Солдатики пропитание себе организовали, благо некоторый провиант мы из лагеря успели захватить, а лично мы пока бухаем: так сказать, разминаемся перед основным блюдом. Я, Миддлетон, де Розюмбо, Гримальди и Логан с Бошаном.

Ночь, сосны, похожие на сказочных великанов, искры от костра взметаются в черное небо, усыпанное бриллиантовыми россыпями звезд, рядом на вертеле жарится с десяток курочек, ну и заедки разные с вином лежат на попоне. Про воздух, подобный целительному бальзаму, я уже не говорю. И мы – живые и невредимые. Ну что сказать? Парадиз, однако. Особенно на фоне того, что еще несколько часов назад нам было уготовлено судьбой лежать на поле боя порубленными и раздетыми хладными трупами. Вот на этом контрасте такое воодушевление посетило, что мы вот-вот выдуем месячный запас вина. Но, честно говоря, мне немного мешает опухшее до размеров слоновьего колено. Долбаный швис! Но это все ерунда.

– Государь будет вам признателен, Жан, – заметил де Розюмбо. – Вашими… ну и немножко нашими действиями позорное поражение сглажено. Я уже сочинил приличествующий рапорт. Хотите послушать?

– А кое-кому сей успех Жана – как цепом по шарам… – вдруг невпопад брякнул Джон.

– Жорж, я с удовольствием послушаю ваш рапорт, но чуть позже. Сэр Джон, это кому не по нраву мой успех? С указанием имен и титулов, пожалуйста…

– А вы еще не догадались, барон?

– Нет. А должен был?

– Странно, ломбардский след в покушении на вас ясно дает понять. А если учесть еще некоторые мелочи и мои последние наблюдения, то…

После этого разговора мне как глаза протерли. Вот же черт!!! Хотя… хотя пока толком ничего не ясно. Но есть след! Конкретный жирнющий след! Вот от него и будем плясать. А пока… пока радуемся жизни. В доступных для нас пределах, конечно.

– Эй, кто там!.. Нам подадут, в конце концов, пожрать?! Иост, Клаус, да напинайте вы, в конце концов, повару! Жорж, в самый раз обсудить рапорт государю…

Ночь прошла спокойно, а рано утром мы выступили. А еще через пару часов встретили крупный отряд бургундских жандармов. Карл отправил их прояснить нашу судьбу, а заодно обязал отлавливать по пути сбежавших солдатиков.

У Шарля де Вомберга, командира жандармов, чуть глаза на лоб не вылезли, когда он увидел организованную колонну при знаменах и нас во главе ее – уже записанных в боевые потери и чуть ли не отпетых заочно.

Честно скажу, свое прибытие мы с вечера немного срежиссировали. Для пущего эффекта…

Отряд выстроили на плацу перед ставкой. Ну… сами понимаете, явились герои, покрывшие себя славой… и прочее. Опять же сохраненные знамена, орудия и бравый вид солдатиков наглядно об этом свидетельствуют. А сами отправились к герцогу.

Дежурный офицер вошел для рапорта, а мы, наведя на себя жутко героический вид, остались в коридоре. Я, к примеру, даже не стал смывать с вечера кровь на лице и доспехах. Смотрюсь, наверное, жутко убойно. Прям на секунду оторвался от истребления врага, доложусь – и опять резать супостата. И не надо смеяться, внешние эффекты являются неотъемлемыми составляющими успеха. Время такое… фанфаронское…

Тонкая перегородка позволяла отчетливо слышать происходившее в зале совещаний…

– Кто?.. – изумленный голос Карла. – Срочно сюда!

– Сир… – Де Розюмбо, формально старший среди нас по чину, начал доклад. – Согласно вашему приказанию, проход де Люп был удержан до необходимого времени, неприятель понес урон и значительную конфузию. Наши потери минимальны. Помимо этого, приведена в подчинение определенная часть отступающих войск и организована для выполнения боевой задачи…

Я не слушал Жоржа, для меня он ничего нового не скажет. Реакция Карла тоже в некоторой степени предсказуема. Я смотрел в глаза…

Карл прервал капитана и бросил холодный взгляд на графа Кампобассо:

– Граф, как нам понимать ваше заявление о том, что вами получены сведения о сдаче в плен этих господ? Потрудитесь объяснить.

– Сир… – Ломбардец склонился в низком поклоне. – Я был уверен в невозможности подобного – рыцарственность и доблесть сиих господ известна, но все же обязан доводить до вас все сведения без исключения…

– Извольте в дальнейшем проверять подобного рода сведения, ибо вы можете ввести в заблуждение… – сухо посоветовал графу герцог. – Приказываю вам предоставить господину Морье этих лазутчиков. Немедля!

Ломбардец опять поклонился и, одарив меня взглядом, полным тщательно скрываемой ненависти, вышел.

Вот так… сомнений у меня уже нет. Все сложилось в крепкую цепочку. Порву суку…

– Господа! Я никогда не сомневался в вашей доблести! Но продолжайте, продолжайте! Нет! Я хочу услышать каждого. До вечера все прибывшие свободны, а вас, господа, прошу ко мне в кабинет… Распорядитесь о завтраке, – бросил камергеру…

Что сказать?.. Триумф, однако… Карл заставил несколько раз повторить рассказ о нашем героическом сидении в обороне. Поединок с швейцарским гауптманом вообще привел его в буйный восторг. Он, как ни странно, мою байку о военной хитрости воспринял очень благожелательно. На вечер, а верней – на ночь пригласил на ужин и назначил раздачу плюшек. А еще он выразил намерение посвятить Логана и английского лейтенантика в рыцари. Но это такое дело… как говорится, обещанного три года ждут. В свое время меня он тоже обещал женить на датской гревинде, то бишь графине. Но забыл. Только вот в этом случае его забывчивость как нельзя кстати.

Ладно, Карл, отпускай меня в шатер… Спать хочу, да и компресс надо приложить к ноге. Сколько можно разглагольствовать?..

Оказавшись в расположении, я сразу залез в бочку и отмокал пару часов, а только затем рухнул в походную койку. Но поспать как следует не получилось. Ужин у герцога и раздача слонов. И Логан приперся, весь такой воодушевленный. Но лохматый, как пудель…

– Расчешись, я сказал… – Я осторожно прошелся и с радостью убедился, что боль в ноге немного поутихла. – Возьми мой гребень, если своего нет, и расчешись. Чай к государю приглашен…

– Монсьор… – Тук осторожно оттер меня от зеркала и пригладил свои космы пятерней. – Вот прямо так и сказал государь?

– Да, прямо так и сказал. Грит, посвящу шалопая, грязнулю, скупца и развратника юнкера ван Брескенса в рыцарственное звание, согласно перечисленным бароном ван Гуттеном соответствующим заслугам.

– Да какие там заслуги… – На лице Логана застыл благоговейный восторг.