Понаехавшая - Абгарян Наринэ Юрьевна - Страница 26

– Мы даже водки не стали брать! – водрузила на стол две бутылки шампанского О. Ф. – И еды взяли минимум – хлебушек, колбаса. Торт. То есть буквально выпили, закусили, и всё, аривидерчи.

– Вот и славно, – обрадовалась Понаехавшая. – Часа два я точно продержусь.

– Тридцать минут! – покрылась комсомольскими мурашками О. Ф. – И ни секунды больше!

Первые три часа Понаехавшая держалась молодцом, потом выдохлась и перешла на автопилот. Но автопилот через какое-то время тоже заглох. В ушах противно зазвенело, начались глюки. Со всех без исключения купюр на нее укоризненно глядел Эндрю Джексон. С некоторых грозил пальцем.

Понаехавшая пугалась, бегала к ближайшему автомату – за очередной порцией кофе. От кофе клонило в сон.

Меж тем в обменнике разворачивалось прямо-таки античное пиршество, как минимум сатурналии. И если сначала подгоняемые полусладким шампанским и бутербродами с колбасой девочки держались ледями и вели светские разговоры за жизнь, то после нового рейда в продуктовый и двух бутылок полусухого решили более не сдерживаться и перешли на водку. Пели «Сюзанна, мон амур», травили анекдоты, рвались станцевать белый танец, дамы приглашают кавалеров. Не обнаружив в обменнике ни одного кавалера, сильно озадачились, традиционно обозвали козлами. Выпили, не чокаясь, за настоящих мужиков, закусили чипсами.

Потом кончились деньги. У всех.

– Не бздим, а действуем! – встопорщилась О. Ф. – Где там ваша нежрав… нежравав… тьфу! Кастрюлю дайте мне!

– Кастрюлю в студию! – заголосили девочки.

– Зачем вам кастрюля? – выплыла из анабиоза Понаехавшая.

– Сказано – не бзди! – остановила ее царским жестом О. Ф. – Лучше работай, видишь, там у тебя в окошке какой-то пидор маячит.

Понаехавшая обернулась к окошку и похолодела – сквозь мутное бронированное стекло на нее глядел начальник гостиничной охраны Сергей Владимирович по кличке Дровосек.

– Это кто меня тут пидором называет? – полюбопытствовал он.

– Ой, это она не вас, – затрепыхалась Понаехавшая, – это она меня.

– В смысле тебя? И что это у вас там происходит? Чего вы на всю гостиницу горланите?

– Да вот! – Понаехавшая повернула настольную лампу и посветила внутрь обменника. – Юбилей у нас.

– Тридцать лет! – полезла в окошко О. Ф.

– Ну, тогда ясно, – расплылся в улыбке Дровосек. – Только вы это, потише, что ли. А то на все фойе орете.

– Извини, Сергей Владимирович, больше не будем!

– Ладно.

Как только Дровосек отошел от окошка, О. Ф. вооружилась кастрюлей, а Добытчице Наташе всучила контейнер для хранения продуктов:

– Пошли!

– Куда?

– Сказано – пошли, значит, вперед и с песней!

– Может, лучше я? – вскочила Понаехавшая.

– Сиди! – пригвоздила ее к месту взглядом О. Ф. – И работай! А вы, – обратилась она к остальным девочкам, – освежите пока закуску. Чипсов положите, чего там у нас еще осталось? Хлеба? Вот и хорошо, хлеба положите. Аккуратным веером на тарелочке разложите, чтобы культурно и красиво. А мы пошли. Будем через десять минут!

И, элегантно зажав под мышкой трехлитровую кастрюлю и несколько заслонившись от любопытных взглядов крышкой, О. Ф. выплыла в фойе. Следом выпала Добытчица Наташа, пестуя на груди вакуумный контейнер для хранения продуктов.

Движение в фойе моментально встало. Гостиница с интересом наблюдала, как дуэт работниц обменника, вихляя посудными принадлежностями, огибая непринужденной синусоидой замершие соляными столпами препятствия, уходит вдаль, в сторону лифтового холла. В авангарде, истинным воплощением хитроумного идальго Дона Кихота Ламанчского, маршировала О. Ф., сзади топталась верная Санчо Панса Наташа. Поворот налево О. Ф. взяла умеючи, большим кругом, чтобы не вписаться в угол.

– Не бзди! – донесся до Понаехавшей ее окрик – видимо, арьергард не справился с управлением и таки врезался в зловредно выпирающий угол лифтового холла.

Администраторши из ресепшн пришли в себя первыми, обернулись к обменнику, вопросительно повели скулами. Понаехавшая посветила им лампой: точка, тире, точка и еще множество хаотичных точек – помогите, SOS. Администраторши порадовались цветомузыке, весело помахали в ответ.

«Сейчас умру», – подумала Понаехавшая.

В обменнике меж тем творилось дивное – Красавица Настя учила девочек, как путем применения острого каблука системы шпилька обезвредить насильника летней ночью в подъезде. На вопрос Понаехавшей, почему именно летней ночью, веско ответила, что зимой не все ходят на шпильках, поэтому в холодное время года против насильников применяются совсем другие предметы.

– Ножи? – испугалась Понаехавшая.

– Можно ножи, – согласилась Настя. – Но лучше, конечно, зонтики. А то доказывай потом, что это ты в целях самообороны его ножиком в лапшу покрошила. А зонтик – практически безобидная штука. Раскрыл и обезвредил.

И Настя, схватив с полки линейку, кинулась с жаром демонстрировать, как можно обезвредить насильника зонтиком.

Минут пятнадцать Понаехавшая наблюдала рукопашную девочек, потом, дабы взбодриться, сама полезла в драку. Была моментально выкинута метким пинком обратно на рабочее место. Как раз очень вовремя, потому что в следующий миг из лифтового холла вынырнула странная процессия. Впереди процессии волнительным зигзагом, мелко ковыляя в унисон, шли на полусогнутых О. Ф. и Добытчица Наташа. Сзади, высоко держа перед собой вакуумный контейнер для хранения продуктов, аккуратно ступала Ираида Михайловна, врач из медпункта на третьем этаже. В мареве бронированного стекла Понаехавшая не сразу разобрала причину столь интригующей походки своих коллег. И только когда они поравнялись со стойкой ресепшн, стало ясно, что бравые коллеги, вцепившись с двух сторон в ручки, несут приснопамятную кастрюлю. Кастрюля явно была наполнена чем-то доверху, поэтому О. Ф. с Наташей шли чуть ли не на корточках – чтобы не пролить содержимое.

– Неужели там водка? – ужаснулась Понаехавшая.

О. Ф., словно услышав мысли подчиненной, сделала успокаивающий жест рукой.

– Не бзди! – пронеслось раскатисто по фойе.

– Не бжю… бжу… бздю, – засемафорила настольной лампой Понаехавшая.

В кастрюле оказался гороховый суп. О. Ф. выпросила его в столовой для гостиничных сотрудников, с далеко идущими планами выпросила. Крепко обещалась расплатиться назавтра. Далее, чтобы не заплутать и не дай бог не сбиться с намеченного маршрута, они с Наташей вцепились в кастрюлю, кое-как добрались до лифта и поехали на третий этаж – менять суп на медицинский спирт. Тут далеко идущие планы О. Ф. чуть не рухнули, потому что Ираида Михайловна категорически отказалась идти на обмен.

– На всех медицинского спирту не напасешься! – встала руки в боки она.

– Сорок пять лет! – пошла на трагическую исповедь О. Ф.

– Мать твоя женщина, что же ты молчишь! – заохала Ираида Михайловна, забрала у Наташи контейнер, наполнила его на три четверти спиртом, долила воды, размешала градусником. – Пойдем, я вас провожу.

Проснулась Понаехавшая в шесть часов утра. Сильно удивилась, обнаружив себя за столом лежащей лицом в калькуляторе. Подняла голову, поймала свое отражение в окошке. Отпрянула от ужаса – из ушей воинственно торчали скрученные трубочкой салфетки. Выдернула импровизированные беруши, окинула взглядом обменник.

На диване, тесно прижавшись друг к другу, спали О. Ф., Добытчица Наташа и Бедовая Люда. Куда подевались остальные девочки, было неясно.

Понаехавшая попыталась вспомнить вчерашний вечер. Тщетно. Нет, кое-что всплывало в памяти, какие-то обрывчатые кадры, например, как О. Ф. с Наташей затаскивали в обменник кастрюлю с супом. Засылали в столовую Трепетную Наталью – выпрашивать тарелки с ложками. Разливали по одноразовым стаканчикам спирт с помощью шприца – чтобы ни капли мимо!

Последнее, что запомнила Понаехавшая, – это как О. Ф. с Ираидой Михайловной шли зигзагом по фойе. Несли перед собой кастрюлю с остатками супа.

– Куда это они? – выдохнула Понаехавшая.