Понаехавшая - Абгарян Наринэ Юрьевна - Страница 13

– Present for you.[6]

– Тейк ит изи, – отозвалась Люда удачно всплывшей в памяти строчкой из какой-то песенки.

– Ты сама-то хоть поняла, что сказала? – фыркнула Понаехавшая.

– Не нагнетай, – отмахнулась Люда. – Лучше переведи, что это такое.

Понаехавшая какое-то время внимательно изучала инструкцию.

– Это крем для эпиляции. Для интимных мест.

– Для каких мест?

– Подмышки, зона бикини. – Понаехавшая осторожно открутила крышечку и понюхала крем. – Смотри-ка, пахнет малиной!

– Вау! – по-иностранному обрадовалась Люда. – Приду домой – первым делом обработаю зону бикини!

Крема в тюбике было всего ничего – практически на одну процедуру. Но Люду это не остановило. Тем же вечером она протестировала его и осталась невероятно довольна результатом.

А далее Люда поступила как истинная побывавшая двумя ногами в совке леди – собрала использованный крем в баночку и убрала в холодильник. До повторного, так сказать, востребования.

Только до повторного востребования дело так и не дошло. Потому что следующим утром на крем напоролась Людина подслеповатая свекровь Серафима Петровна.

– Вот блядина! – сделала боевую стойку она. – Сама жреть, а мне не даеть. Что это может быть? Пахнет-то как вкусно. Ажно малиной! Как пить дать ёхурт!

И, пока Люда чистила зубы и наводила марафет, Серафима Петровна мстительно съела несколько ложечек «ёхурта».

– Итить твою мать! Чегой-то туда добавили непонятного. Не разжевать, да и горчить! – давилась Серафима Петровна, но от поставленной задачи – во всех смыслах уесть сноху – не отступала.

Люда дико обрадовалась, когда застала свекровь с остатками крема на усах. «Вот оно, спасение», – подумала она. Но следом закопошилась совесть, и Люда, попутно крикнув мужу: «Жорик, неси воды, твоя мать наелась яду!» – поволокла свекровь в ванную.

Серафима Петровна бойко отбивалась и брызгала матом, но благоразумно дала себя скрутить и напоить двумя литрами воды. Потом она поохала, несколько раз натужно рыгнула и с горя легла спать.

– Который день покакать не может, – рассказывала коллегам Люда, на автомате меняя валюту. – И главное, пилит и пилит. Мол – это все ты, это твои волосы мне «сток забили».

– Так купи ей вантуз! – давились от хохота девочки и утирали выступившие слезы справками строгой отчетности формы Ф. № 377.

Однажды О. Ф. изъявила желание изучать иностранные языки.

– Будешь учить меня английскому, – обрадовала она Понаехавшую.

– Хорошо.

– Как будет по-английски… ну, не знаю, например, «как дела»?

– «How are You», – решила блеснуть британским произношением Понаехавшая.

– По-человечески скажи! По-нашему, по-русски! – рассердилась О. Ф.

– Хау ар ю.

– Хауайу. Звучит как «хуею». Это я легко запомню.

– Ну да, хм.

– Здороваться как?

– Это не так просто будет запомнить, – заволновалась Понаехавшая. – Если здороваетесь утром, то – «good morning», если днем, то…

– Так! Эти мудёрлинги засунь себе знаешь куда?

– Знаю, – сверкнула эрудицией Понаехавшая.

– То-то. Придумай что попроще!

– Можно сказать «хелло»!

– Ну! А то выёбываешься, как муха на стекле. «Хеллоу» – это по-нашему, это я легко запомню. Далее. А как будет «мне нужен ваш паспорт»?

Ответить Понаехавшая не успела.

– Good day! – галантно улыбнулся в окошко высокий холеный иностранец. – I’d like to change…[7]

– Хеллоу, мудёрлинг, – с готовностью откликнулась О. Ф. – Охуе… хауе… какого, в общем, хуя тебе надо?

Иностранец вежливо дослушал приветственную речь, заулыбался пуще прежнего и положил в лоточек для передачи денег сто долларов.

– А улыбаешься на всю тысячу, – пропела О. Ф. и обернулась к Понаехавшей, – спроси у него паспорт!

– Тааак, – протянула О. Ф., когда оглушенный постсоветским сервисом интурист, отвесив обменнику горсть реверансов, побрел восвояси, – а как будет по-английски «пожалуйста»?

– Если вы обращаетесь с просьбой, то «please».

– Как?

– Плиз.

– Плиз-плиз, жополиз. Это тоже легко запомню. А если не с просьбой?

– Ну как не с просьбой. У нас принято говорить «пожалуйста» за услугу, правильно? Они нам «спасибо», а мы им – «пожалуйста». Так вот «плиз» в этом случае говорить нельзя.

– А что можно?

– You are welcome.

– Чегоооо???

– Можно просто «welcome», – пошла на попятную Понаехавшая.

О. Ф. какое-то время напряженно смотрела перед собой, потом махнула рукой, вывела на клочке бумаги печатными буквами «ВЕЛКАМ» и прикрепила к окошку.

– Тут матом делу не поможешь. Придется шпаргалкой пользоваться, – вздохнула она. – А вообще, – через минуту добавила О. Ф., – зря я, конечно, на экономиста пошла учиться. С моими-то способностями к иностранным языкам надо было лингвистом становиться. Что скажешь, чудо с глазами?

Трепетная Наталья была мастером коротких и бессмысленных диалогов, возбуждающих в собеседнике горячее желание прибить ее чем-нибудь тяжелым раз и навсегда. Объяснить сию феноменальную способность Натальи девочки не могли и каждый раз вздрагивали, когда она открывала рот.

Несколько Натальиных диалогов:

Задумчиво наблюдая, как голодная О. Ф. вгрызается зубами в хрустящую горбушку батона:

– Мой дядя двадцать пять лет проработал на четвертом хлебокомбинате.

– И чего?

– Вообще не ест хлеба. Уже двадцать пять лет. Увидел, как его делают, и больше не ест. Брезгует.

Обращаясь к Понаехавшей:

– Ты у нас кто по гороскопу?

– Козерог.

– Оно и видно.

– В смысле?!

– Да ну тебя! Вот я Рыбы и не парюсь!

– Лад, а Лад!

– Наталья, скажешь глупость – получишь в глаз.

– Да не, какая там глупость! Спросить хотела. Ты бородавку на носу сводить будешь или как?

– Не, ну ты вообще охуела? Девчонки, у меня на носу есть бородавка?

Девчонки, хором:

– Нет!

Наталья:

– А что? Уже свела?

Идет известный певец К. в окружении охраны. Вокруг К. снует какой-то маленький человечек, активно жестикулирует руками, что-то убежденно говорит. К. слушает его, утомленно водя бровями.

В какой-то момент человечек запутывается между охранниками, спотыкается и падает. Процессия, не останавливаясь, чуть ли не переступая через него, идет дальше. Человечек поднимается, отряхивает одежду, обратно бежит за К.:

– Иосиф Давыдыч! Иосиф Давыдыч!

Наталья, задумчиво наблюдая эту удивительную картину:

– А говорят, что в шоу-бизнесе всё через постель!

Обращаясь к огромному шотландцу в килте:

– А сумка на пузе зачем?

– Sorry, what?[8]