Потанцуй со мной - Райс Луанн - Страница 8

Хлоэ полезла в карман. Она заранее разорвала тетрадные листки на маленькие кусочки. Пока мать вела машину, Хлоэ писала. По строчке на одном кусочке бумаги. Мама даже не взглянула на нее.

Она, видимо, думала, что Хлоэ делает домашнюю работу.

А в городе, на другом берегу реки, Джейн развернула бурную деятельность. Она собрала миски, кастрюли, масло, муку и яйца. Она взяла маму с собой вниз, несмотря на запреты Сильви.

— Ты в порядке, мам? — спросила Джейн, отмеряя муку.

— О, я отлично, дорогая, — сказала Маргарет, осматриваясь вокруг. Она сидела за столом, держа куклу в руках, — так хорошо сидеть в моей собственной кухне.

— Как твоя нога?

Маргарет повела плечами, смело улыбаясь:

— Великолепно. Я надеюсь, ты отведешь меня наверх прежде, чем твоя сестра вернется домой. Она не выпускает меня из кровати.

Джейн засмеялась:

— Ты говоришь это так, как будто она твой тюремщик.

— Так и есть! — сказала Маргарет. — Она замечательная, и я люблю ее, но Господи, можно подумать, я ее шестилетний ребенок, а не мать. Я была директором школы! Я привыкла отдавать приказы.

— Я помню, у тебя хорошо получалось, — улыбнулась Джейн.

Ее мать рассмеялась. Джейн ничего особенного не подразумевала, и она была рада, что мама не обиделась. При этом ей казалось, что фраза повисла в воздухе, некоторое время витала меж ними, затем исчезла, как листок в вихре ветра.

— Да, я считалась строгим директором, — вспомнила Маргарет, — я видела столько перемен в школе. Когда ты и Сильви были маленькими, наша главная проблема состояла в том, что ученики переписываются в классе, шумят в библиотеке, дерутся в столовой. А когда я увольнялась, пришлось установить детекторы, обнаруживающие пистолеты и ножи. Столько побед.

— Насилия, — мягко поправила Джейн.

— Теперь скажи мне, что ты готовишь. — Мама, кажется, не услышала.

— Бисквиты, — ответила Джейн, — они без сахара, так что ты сможешь попробовать кусочек.

— Это потрясающе! — восхитилась Маргарет, стискивая свою куклу. — Сильви так строга ко мне, иногда я думаю, что она мстит мне за все те разы, когда я запрещала ей есть сладости…

— Ты знаешь, что это не так, — сказала Джейн.

— Знаю. Она хорошо заботится обо мне, — Маргарет вздохнула, — и я знаю, что ты из-за этого вернулась домой. Что она тебе сказала?

— Что ты упала, что у тебя все болит.

— Я поранила ногу, когда падала, но что меня беспокоит, так это мои ступни, — заметила Маргарет, хмурясь, — это из-за диабета. Они хотели положить мне в ботинки магниты, представляешь?

— Правда?

— Это чтобы контролировать боль. Разрешено медицинским сообществом и страховыми компаниями. Они выглядят как стельки, надо вставлять их в ботинок, чтобы они вытягивали боль из тела.

— Это какая-то алхимия, — сказала Джейн, улыбаясь, — как будто в лаборатории где-то есть секретная комната и в ней сидит колдун…

— А на нем большая высокая шляпа, синяя с серебряными звездами, — подхватила мать, — у него в банках морская соль, звездная пыль и огромные тома старинных рецептов…

— Похоже на кулинарное шоу, — сказала Сильви, входя в кухню с большими пакетами, — о чем это вы?

— О маминых магнитах, — ответила Джейн, поднимаясь, чтобы помочь сестре. — Они действительно работают?

— Ну… — начала Сильви, разбирая пакеты.

— Работают! — заявила Маргарет. — Или будут… Я должна верить, что они мне помогут. Я не могу даже думать о том, чтобы вернуться к тем таблеткам от боли. Они ужасны, они делают мой разум туманным и заставляют меня забывать разные вещи. Даже когда я перестала принимать их, я все равно осталась такой же… любознательной.

— Какой, мам?

— Такой непонятной, — поправилась Маргарет таким тоном, как будто она все еще оставалась директором школы, но ее глаза выдавали тревогу, она знала, что говорит что-то не то, но надеялась, что ее дочери этого не заметят.

— Такой забывчивой? — подсказала Джейн.

— Точно, — сказала Маргарет. Она поцеловала свою куклу, которую звали Лолли, в честь давно потерявшейся, — мы все знаем, о чем я говорю.

Вид матери, держащей куклу, заставил сердце Джейн сжаться. Что бы подумали все те десятки учеников и их родителей, если бы увидели, как Маргарет Портер — их величественная, умная «мать-директор» — играет с куклой? Хотя Джейн и купила игрушку сама, подобного она как-то не ожидала… Мама шептала что-то кукле, как будто рассказывала секрет. Джейн вздрогнула. Она вспомнила, как когда-то нашептывала ребенку. Она закрыла глаза, чтобы не думать, что мама вырастила двух детей, и сделала так, чтобы у Джейн никогда не появилось шанса вырастить своего.

— О боже! — воскликнула Сильви, распаковывая мясо. Она изучала пакет с гамбургерами, который держала в руках.

— Что-то не так? — спросила Маргарет.

— Взгляните на это, — сказала Сильви, протягивая кусочек белой бумаги, который был прикреплен к упаковке.

— Там что-то написано? — удивилась Джейн.

— Коровы прекрасны. Вы точно хотите съесть одну?

— Как отвратительно, — передернулась Маргарет.

— Это ужасно, — сказала Сильви, — я ходила в Крофтон, чтобы купить свежих ягод, которых там не оказалось, и в конечном итоге купила испорченное мясо!

— Повсюду маньяки, — важно изрекла Маргарет.

— Ладно, как только я измерю твой сахар, позвоню менеджеру магазина. Мы не будем есть это мясо.

Джейн смотрела, как Сильви направляется к буфету за принадлежностями для теста. Не только ее лицо, но и фигура выражала недовольство от того, что ей приходится тащить на себе двойную тяжесть: заботу о матери и поиски страшного сочинителя записок.

— Ей правда лучше в кровати, — прошептала она одними губами.

Джейн передернула плечами и пробормотала:

— Прости…

Приготовившись уколоть матери палец, Сильви взяла куклу и протянула ее Джейн.

Маргарет улыбнулась:

— Глупо, не правда ли? Человек моего возраста играет с куклой? Но она так похожа на мою первую Лолли… и еще больше на моих двух девочек. Самыми счастливыми днями в моей жизни были дни, когда вы родились.

— Сиди спокойно, мам, — попросила Сильви.

— А теперь вы такие… это просто сон — вы обе дома, вместе со мной, — сказала Маргарет. Ее голубые глаза казались из-за сильной катаракты совсем светлыми, выцветшими. Когда-то великолепные каштановые волосы стали седыми. Слезы набухали в уголках ее глаз, скатывались по сморщенным щекам. Джейн наклонилась. Мамины щеки были мягкими, как бархат.

Джейн с матерью смотрели друг на друга, между ними приютилась кукла.

— Иногда мне казалось, что ты не вернешься, — сказала Маргарет.

— Ты же знала, что я вернусь.

Пожилая женщина покачала головой:

— Иногда, на Рождество, на вечеринке по случаю моего выхода на пенсию… все так быстро. Мне все время хотелось, чтоб ты осталась. Чтобы ты жила наверху, в своей старой комнате, чтобы ты никогда не уезжала.

Кожу Джейн покалывало, когда она протянула куклу обратно матери. Вот почему молодая женщина старалась оставаться подальше от дома столько, сколько это было возможно. Потому что, хотя она и любила свою мать и знала, что Сильви нужна помощь, Джейн никогда не смогла бы забыть того, что сделала Маргарет.

Джейн стала помогать Сильви разбирать покупки.

— Приготовить чай? — спросила Сильви.

— Было бы замечательно, — ответила Маргарет.

Джейн казалась внешне совершенно спокойной, она стояла, держа в руках пакет замороженных ягод. Пальцы мерзли. Молодая женщина никогда не сомневалась в том, что мать любит ее, любит очень сильно. Но никакой любовью не восстановить того, чего уже нет. Годы, воспоминания, две жизни.

— Джейн?

— Если мы подождем пару минут, бисквиты будут готовы. И я могу разморозить ягоды…

— Это будет почти как торт! — воскликнула Маргарет. — Звучит потрясающе. Но есть еще что-то… что-то, что я хотела сказать по поводу того, что Джейн дома. Что же это?