Воспоминания - фон Тирпиц Альфред - Страница 33

Когда руководитель знает, чего он хочет, он всегда может зацепиться за хорошие стороны своих подчиненных и при условии современной организации дела отказаться от того, чтобы самому поднимать груз на десять футов в вышину; вместо этого он должен помочь всем своим подчиненным приподнять его на один дюйм.

Моя деятельность приучила меня к большой разносторонности. Но чем больше усложняется организм, тем более дифференцированным органом становится голова; чтобы она оставалась ясной, ей не следует брать на себя работу отдельных членов. Я окружил себя специалистами, которые, в общем, хорошо разрабатывали материал, и заботился лишь о связи между ними, так что в случае надобности их всегда можно было выдвинуть на первый план. Я всеми силами способствовал выдвижению независимых натур, но пришел (хотя и поздно) к твердому убеждению, что подлинно творческие силы встречаются очень редко и что натуры, зарекомендовавшие себя на вторых ролях, могут с треском провалиться на первых. Поэтому при назначениях командного состава хорошего старшего офицера иногда превращают в плохого командира, и с этим трудно что-либо поделать.

В имперском морском ведомстве меня заверили, что мы не сможем провести судостроительную программу в виде закона. Того же мнения держался наш авторитетный парламентский друг – лидер национал-либералов фон Беннигсен, который советовал попробовать включить необходимые расходы в ежегодные ассигнования. Я настаивал на законе, решившись или добиться того, что считалось невозможным, или сойти со сцены.

Мне нужен был закон, чтобы защитить строительство флота со всех сторон; к тому же в пользу закона особенно говорило то обстоятельство, что, приняв его, рейхстаг избавил бы себя от соблазна ежегодно входить в технические тонкости, как это было в прежнее время, когда каждый корабль становился «темой для дебатов», а имперское морское ведомство требовало не того, что было важно, а того, что можно было провести через парламент с его вечно меняющимся большинством.

При наличии партийных коалиций, рассматривавших корабли как объекты торга, невозможно было построить флот, создание которого требовало целого поколения терпеливой и единообразной работы.

Хаос, для борьбы с которым мне нужен был закон, угрожал и со стороны самого флота. В вопросах, для решения которых нужны специальные познания, расхождение во мнениях бывает особенно велико. Когда я был назначен статс-секретарем, германский флот был собранием образчиков, хотя и не столь пестрым, как русский флот при Николае II. Английский флот также является в известной мере такой коллекцией; но там деньги не играют никакой роли; если серия кораблей строилась неправильно, ее выбрасывали и заменяли новой. Этого мы не могли себе позволить. К тому же в Англии понимали, что взгляды меняются, в то время как доктринер-немец немедленно заявлял: Он построил что-то негодное, anathema sit! {63} Немец скорее склонен верить в систему. Я не закрывал глаза на мелкие недостатки избранной мной формы, но если мы хотели идти вперед, у нас не было другого выхода.

Между тем живая натура кайзера, на которую влияли самые разнообразные впечатления и люди, также увлекалась судостроением. Во флоте пожелания и предложения дешевы и меняются, как в калейдоскопе; стоило кайзеру поговорить с каким-нибудь офицером или увидеть что-нибудь новое за границей, как он уже выдвигал массу новых требований, конструировал, обвинял меня в отсталости, подхлестывал предупреждениями, так что наряду с неоднократными прошениями об отставке лишь придание программе формы закона позволило мне обеспечить то постоянство развития, которое является основной предпосылкой всякого успеха.

Такая форма имела и то преимущество, что, имея возможность смотреть далеко вперед, мы могли вести дела более по-коммерчески и располагали свободой действий в экономической области. А бережливость, соединенная с большой предусмотрительностью, являлась горькой необходимостью для германской обороны.

Уже в начале 1897 года я имел беседу с тогдашним министром финансов Пруссии фон Микелем, причем обсуждал с ним политическую сторону судостроительной программы.

Он заверил меня в своей поддержке. Поэтому меня очень поразило опубликование в «Норддейче Альгемейне Цейтунг» от 5 августа инспирированной фон Микелем статьи, в которой указывалось, что придание судостроительной программе формы закона само по себе желательно, но в данное время невозможно; дальнейшее развитие флота необходимо, но оно должно протекать без ограничения парламентских прав рейхстага.

Опубликование этой статьи было, без сомнения, недопустимым и опасным для закона. Все же я не пошел на открытый конфликт. Как и все министерство, Микель был против закона, но из-за кайзера не хотел проявлять свою оппозиционность открыто и резко, а потому старался лавировать и убеждал меня отказаться от моего плана, пугая трудностями. Когда он увидел, что я твердо решил настоять на своем, он стал податливее.

Скептическое отношение верхов и равнодушие народных масс привели меня к мысли искать поддержки у Бисмарка.