Позывной: Колорад. Наш человек Василий Сталин - Большаков Валерий Петрович - Страница 5

К концу ужина у командира 4-й эскадрильи в подчинении оказалось ровно десять летунов.

Кроме семерки «ветеранов», к новому комэску перешли Миша Гарам, Коля Шульженко, гвардии капитан, и Володя Орехов.

– Это правильно, – усиленно кивал головой Степа Микоян, – это хорошо! А то не понять, кто мы тут!

– Не-пришей-кобыле-хвост, – определил статус «ветеранов» майор Зайцев. – «При полку».

– Во-во!

– Заноси нас в плановую таблицу, – сказал Быков, обращаясь к заму, и встал из-за стола.

– Чтобы все, как у людей! – поддакнул полковник Коробов.

Бабков энергично кивнул.

– Понято, «Колорад»! Тогда готовьтесь, вылет с утра.

Сталину была выделена комнатенка в избе, которую он делил с Микояном, инженером полка Марковым, заработавшим прозвище «гвардии Петрович», и капитаном Котовым.

Раньше каждый вечер в большой комнате избы собирались комэски и прочие «приближенные», пили да болтали до ночи, но Быков был тверд: никаких «посиделок».

Они на фронте, а не в пивной.

Спаленка полковника Сталина размерами и роскошью не поражала: стол да стул, зеркало на стене.

Кровать, застеленная солдатским одеялом. Вешалка в углу.

Бездумно пощупав китель и шинель, Быков вздохнул.

Неприятные ощущения по поводу чужого тела оставили его, зато появились иные назойливые мысли.

Кем бы он ни был в будущем, но представлял себя самого, Григория Алексеевича Быкова, капитана, участника и прочая, и прочая.

Здесь же его не стало. Хотя…

Если хорошенько подумать, не стало как раз Василия Иосифовича Сталина. Остался пустой сосуд, содержимое которого выплеснуто.

Григорий усмехнулся: старое вино влили в новые меха.

Да, он не сможет заявить о себе, как о Быкове, но кто ж ему виноват?

Пятьдесят пять лет он грелся под солнцем и мок под дождями, и кому нужна была его личность?

Кому интересны были его мысли и суждения?

Кто вообще знал, что живет на свете такой индивид, как Г.А. Быков?

Славы Чкалова или Кожедуба ты не добился, Гришенька, да и не слишком-то и стремился. Верно?

А теперь тебе, по сути, второй шанс даден.

Свою жизнь ты, извини, просрал – дерево не сажал, дом не строил, сына (а лучше дочку!) не растил.

Врагов, правда, положил кучу, и за это тебе, может быть, зачтется.

Или уже зачлось?

В общем, «нэ журысь», товарищ Быков, как «Медведь» говаривал.

Давай, хоть чужую жизнь проживем так, чтоб не стыдно было людям в глаза глядеть!

«Колорад» подошел к окну.

Стемнело. Затихла аэродромная жизнь.

Заборовье выглядело точно так же, как и любой другой аэродром в прифронтовой полосе – землянки да капониры с краю летного поля.

В любую минуту могли поднять тревогу, избушки да землянки моментом наполнятся галдежом и топотом, забегают технари и красноармейцы БАО, готовя «Яки» к вылету, и – в бой.

Но пока было тихо.

Быков прижался лбом к холодному стеклу.

Далеко на западе, за пильчатой линией елок, слабо позаривало – это были отблески далекой канонады.

Шла война.

Цитата из политдонесения:

«1 марта 1943 г. во время осмотра самолета «Як-9», принадлежащего командиру 32-го гвардейского истребительного авиаполка гвардии полковнику Сталину В.И., обнаружено в соединении первой тяги от хвоста рулей глубины воткнутое техническое шило, которое заклинивало управление самолета. Предварительным расследованием выяснилось, что самолет последний полет имел 26.02.43 г., с тех пор на нем производилась работа по проверке шасси и съемка бензобаков…

Считаю: совершен акт с диверсионной целью.

Необходимо немедленно: для личной охраны гвардии полковника Сталина, штаба полка, самолетов Сталина и капитана Микояна прикомандировать к полку 2-го отделения по 10 человек автоматчиков из внутренних войск НКВД.

Заместитель командира 32 ГИАП по политической части, гв. майор Стельмашук».

Глава 3 «Дело о шиле»

– Контакт!

– Есть контакт!

– От винта!

Техники, прокручивавшие пропеллер в поиске утечек масла, живо отскочили.

Тезка Быкова, Григорий Вавула, обслуживавший сталинский «Як», крикнул:

– Есть от винта!

Быков провернул кран самопуска, тот пшикнул.

– Воздух!

Самолет ворохнулся, как живой, словно просыпаясь.

Винт лениво, будто нехотя, описал круг.

Продуваемый мотор зачихал, стрельнул выхлопом – и тут же зарычал, как разбуженный зверь, завыл, засучил невидимыми шатунами, пуская дрожь по корпусу.

– Убрать колодки!

Григорий стал прогревать движок, варьируя обороты, и огляделся. Пилоты сидели по кабинам «Яков» или выруливали со стоянок, соблюдая очередь.

– «Колорад», как слышишь? – прохрипели наушники голосом Бабкова.

– Слышу хорошо, – ответил Быков.

– Первая эскадрилья – по самолетам. Вылет по мере готовности.

– Вас понял! – вклинился Долгушин.

– Полковник Сталин в паре со старшим лейтенантом Ореховым, – официальным голосом сказал «Петрович», – и капитан Холодов в паре с лейтенантом Макаровым вылетают прикрывать боевые порядки 1-й ударной армии в районе Демянска. Понято?

– Так точно!

«Як-9» плавно тронулся вперед, чуток покачивая крыльями.

Быков добавил газу, выруливая на старт.

Глянул на полуобвисший «колдун» – ветра нет. Почти.

«Почти» не считается…

Истребитель взлетел легко, будто птица вспорхнула.

Четыре самолета потянули к линии фронта.

Летели на тысяче метров, и Быков только головой покачал – ориентироваться тут было сложно, глазу не за что зацепиться. Сколько тот глаз хватал, сплошь черный с бурым отливом лес, да белые пятна приваленных снегом озер и болот.

Вскоре, однако, «достопримечательности» появились – сожженные дотла деревни, воронки, брошенные окопы…

Линия фронта походила на степной пожар – по кривой пылали подбитые танки, дома без крыш, перевернутые машины, не понять, свои или чужие.

Сверкали вспышки выстрелов, взрывы подбрасывали грязный снег и комья мерзлой земли.

И дым, дым полосой…

От самого Демянска, крошечного городишки, мало что осталось.

Год назад в этих местах образовался самый настоящий котел, Демянский котел – Красной армии удалось тогда окружить части 16-й армии вермахта и дивизию СС «Тотенкопф» – «Мертвая голова».

Правда, гитлеровцы прорвали-таки кольцо – самолеты Люфтваффе перебрасывали окруженцам боеприпасы по «воздушному мосту».

Каждый божий день сотни транспортников – «Юнкерсов -52» и «Хейнкелей-111» – сновали по этому мосту челноками, хотя долетали не все.

Быков был предельно внимателен и сосредоточен – это только на глупых плакатах немцы изображаются трусами и неумехами.

Нет, Красной армии противостояло умелое, упорное, сильное и опасное воинство.

Только попробуй, дай слабину – все, сомнут.

Что ж, тем весомей победа над фрицами…

– «Колорад»! – резануло уши. – Вижу самолеты противника! Шесть «худых» и четыре «фоккера»!

– Аллес гут, – буркнул Быков.

Немцы, пользуясь своим численным преимуществом, сразу набросились на «Яки».

По всей видимости, вся их десятка была группой расчистки воздушного пространства – в задачу таких «чистильщиков» входил разгон истребителей противника, чтобы свои бомбардировщики могли спокойно сбросить смертоносный груз.

Холодов первым повел в счете, подранив «Фокке-Вульфа» – тот, оставляя тающий след вытекающего масла, потянул к своим.

Ну, одним меньше…

– Командир, отходи, – послышался голос Володьки Орехова, – я прикрою.

– Атака! – резко сказал Григорий.

Чертова дюжина самолетов закрутилась и завертелась – стая против стаи.

Красные звезды и черные кресты так и мелькали.

Казалось невозможным уцелеть в этой свалке, но летчики уворачивались.

Самый наглый «фоккер» примерился, как бы зайти в хвост Холодову.

Быков дал по нему короткую очередь, и немец ушел боевым разворотом наверх.