Волк. Горизонт надежды - Гетто Виктория - Страница 7

— Айили?

Голова под покрывалом качнулась чуть вперёд, потом мягкий высокий голос ответил:

— Да. Вы — Александр?

— Да. Кстати — человек. Приятно познакомиться.

— Приятно познакомиться.

…Хм, она что, будет за ним слова повторять? Посмотрим, как она знает русский язык… Кивнул на узелок:

— Это все твои вещи?

Фигура чуть колыхнулась:

— Нет. Их привезут завтра… Если они мне понадобятся…

— Ладно. Завтра, так завтра. Пойдём в наш дом?

— Наш дом? Да. Конечно.

Подхватил свой чемодан, чуть подкинул торсом рюкзак за спиной, чтобы улёгся поплотней, замер на месте. Она тоже не двигалась.

— Ты чего? Иди вперёд.

— А?

Наклонила голову, что ли? Терпеливо пояснил:

— У нас принято пропускать женщин вперёд.

— Ой, нет. Идите вы первым, а я — позади.

…Мысль в голове окончательно сформировалась — из Халифата. Одежда — оттуда. Привычка ходить — оттуда. Даже практически незаметный акцент, и тот сильно напоминает халифатское наречие… Значит, дядюшка договорился с ними. Шагнул вперёд, выискивая, где ему взять адрес коттеджа, направляясь к светящемуся естественным светом выходу. Айили бесшумно двинулась следом, он чувствовал её. Едва подошёл к занавеске оттуда, как та раскрылась, и в проёме появился сухопарый саури. Скорчил презрительную гримасу:

— Человек?

На сопровождение Александра даже не обратил внимания, словно её и не было.

— Бери.

Едва ли не воткнул в русского свёрнутый лист писчего пластика. Даже не дожидаясь, чтобы тот его взял, выпустил из руки и вновь скрылся за тканью. «Ха, не дождёшься»! Чуть поддел носком кроссовок падающую трубку, подкинул, подхватил свободной рукой. Снова двинулся вперёд, выйдя наружу через пять шагов. Сразу отошёл чуть подальше по посыпанной песком площадке, движением руки развернул лист. «Аллея цветущих кустов. Жилище номер тринадцать». Крючковатые письмена саури сложились в понятную фразу. Крутанул головой влево — вправо, выискивая схему — ничего. Остановился. Даже узнать, где эта аллея, и то не у кого.

— Почему ты остановился?

— А где мне искать эту аллею цветущих кустов?

Голос из-под паранджи был полон удивления:

— А разве ты не видишь? Вот же они, кусты, покрытые цветами.

Идиот. Выругал себя Александр. Действительно, не увидеть длинный ряд покрытого яркими цветами кустарника не мог только слепой. Зашагал, ругая себя за то, что сразу опростоволосился… Тринадцатое жилище… Домики студентов выглядели… Ну, немного странновато на его вкус. Но и не совсем чуждо. Правда, не имели углов, больше напоминая круглые веретёна исполинских размеров, разрезанные пополам и поставленные острым концом вверх. Да ещё опоясанные галерей поверху. Зато низенькие заборчики, опоясывающие участки, на которых стояли эти улья, были совсем человеческие: штакетник вразбивку с острыми верхушками. Тринадцатый дом оказался примерно в середине улочки. Справа. Толкнул калитку, вошёл. Была мысль пропустить Айили, но пропала. Она ни за что не станет входить впереди мужчины. Если из Халифата, естественно. Но пока всё говорит за это. К его удивлению, улей был не заперт. Вошёл внутрь, с любопытством осматриваясь по сторонам. Мда… Такие же неровные и грубо окрашенные стены, как и в приёмном зале вокзала. Первый этаж совершенно пустой. Только посередине небольшой водоём, огороженный обычным круглым булыжником. Вода на вид совершенно чистая. Вдоль стены вьётся лестница. Широкая. Уже хорошо. Как он понимает, жилой является верхняя часть, или второй этаж, балки которого нависают над первым. И именно там проходит галерея. Крыша сплошная. Виден каркас, смыкающийся в вышине, примерно на пятнадцати метрах. Ах, да. Там же ещё шпиль непонятно для чего. Скинул рюкзак, поставил, наконец, чемодан на примитивный, глинобитный пол. Хотя бы чистый. Видно, прибрались перед их приездом. Оставив вещи на полу, взглянул на свою спутницу:

— Похоже, жилые комнаты наверху. Пойдём выбирать?

Она молча кивнула, сделав жест в сторону лестницы. Молча на этот раз. Тьфу, совсем зашуганная. Хотя бы здесь, где никого нет, могла бы вести себя посвободнее, сдёрнуть с головы этот ужас… Осмотр не занял много времени. Санузел, представляющий собой обычную дыру в полу. Нечто вроде душа в виде торчащей из стены груши толстым концом наружу и тремя замысловато изогнутыми ручками, плюс, он едва не высказался нецензурно, закрытый на этот раз обожжённой глиной пол с небольшими отверстиями. Затем перешли к комнатам. Те были… Просто полукруглыми, разделёнными перегородками, причём, не до верха, а всего лишь по пояс ему. Посреди двух из них имелись прямоугольные возвышения, и ещё одна общая, так называемая комната, похоже, для учёбы дома. Совершенно голая и пустая. Правда, в её середине имелся крошечный фонтанчик. Похоже, питьевой. Все помещения занимали половину второго этажа. Остальная часть была просто плоским полом без всякого ограждения, нависающая над первым этажом. Отсюда можно было выйти на галерею. Хвала Богам, хоть на той был какой-то парапет, и, к тихому ужасу молодого русского, из обычной глины пополам с соломой. Самой настоящей соломой! Хвосты растений выглядывали из буровато — коричневого монолита. Осторожно подошёл, выглянул вниз, потом посмотрел на соседний «коттедж», ничего не произнося, двинулся на другую сторону улья. Окна в комнатах представляли собой обыкновенные узкие стреловидные арки, прорезанные в толще внешней стены. Мать Богов! И в таких условиях живёт элита, насколько ему поведала Ююми Рогова, Кланов? Её молодая поросль? Надежда надежд? Она что — издевалась над ним? Двинулся вниз, спустился, уселся на чемодан. Вот уж попал. Перед ним безмолвной статуей застыла Айили. Уныло спросил:

— Как тебе жильё?

И едва не свалился с чемодана, услышав неподдельные восторг и воодушевление в её голосе:

— Действительно, Чемье не зря называют университетом для очень — очень богатых! Такая роскошь! Как они только могут себе такое позволить.

— Ик!

Он почувствовал, что хозяйка паранджи очень внимательно смотрит на него через эту непрозрачную плёнку.

— Это — роскошь? Это, по — твоему, роскошь?!

Девушка кивнула, затем на удивление горячо заговорила:

— А ты разве не видишь? Есть даже туалет и можно помыться! К тому же, уже готовое спальное место! Только застелить одеждой, и можно спать!

— Погоди… Ту дырку в полу ты считаешь роскошным туалетом?!

Айили горячо закивала головой. Александру стало не по себе. Из какой же дыры она приехала?!

— А почему это жильё роскошное?

— Но как же?!

В её голосе прозвучала обида. Причём, настолько неподдельная, что он на миг испугался.

— Нам выделили огромный, роскошный дом с водой! Отдельный! Мы будем жить здесь совсем одни! Спать одни! Мы можем спокойно учиться, и никто не станет нам мешать. Места для уединения! Подумать только!

..Нет, он явно что-то не понимал…

— Подожди секундочку, Айили… Никак не могу понять. Ты считаешь этот дом роскошным из-за того, что она выделен на нас двоих. Так?

Последовал утвердительный кивок.

— А ещё из-за чего? Из-за того, что в нем есть вода?

Снова кивок и счастливый возглас:

— Можно даже помыться!

— Понял. Из-за той дырки в полу, которую ты называешь туалетом?

— А разве место для отправления естественных надобностей, может быть каким то другим?

Удивлённо произнесла та, опять, судя по всему, наклонив голову в бок. Александр охнул, но тут его осенило:

— Слушай, может этот дом дорого стоит? Судя по всему, кроме простой глины и соломы с деревом, для его постройки ничего другого не использовалось. Он так дорог из-за натуральных материалов?

Девушка отчаянно замотала головой, едва не плача от того, что человек её не понимает:

— Ну как тебе объяснить?! Нет! Не из-за этого! Он большой, удобный, в нём есть все удобства…

— У- у — удобства?!!

…теперь он действительно свалился. Прямо на глиняный пол, пачкая свои брюки полувоенного образца. Глаза от изумления были готовы вылезти из орбит. Ююми рассказала ему много о нравах и правилах, принятых здесь, ни словом не заикнулась о том, в каких условиях живут студенты. Молча поднялся, отряхнул ладонью штаны. Топнул кроссовком по полу. С неудовлетворением отметил почти незаметное облачко глиняной пыли. Покачал головой — жить в таком хлеву он собирался.