Покрышкин - Тимофеев Алексей Викторович - Страница 20

Строгую медицинскую комиссию Покрышкин все же преодолел со второго раза. Как вспоминал Б. В. Захаров: «Были мы парни рослые и физически крепкие, но худоватые...» Александр уехал в Пермь, не сказав никому ни слова...

Прощай, Каменка! Прощай, ярко-белый, не тронутый гарью и копотью чистейший снег детства. Прощайте, цветущие в буйной траве сибирские огоньки, тихие улочки, где у каждого домика — мальвы, георгины, пионы... Прощай, левый берег — простор между степью и тайгой, со стройкой иска, встающей из громадных котлованов...

Прощально мерцала огнями бакенов Обь. Ушел к океану ледоход, сильное зрелище ломающихся друг о друга, вздыбленных льдин...

Как вспоминала Ксения Степановна, не любил ее сын тесниться в переполненном вагоне «передачи». Он обязательно цеплялся на подножку, дышал ветром, скоростью, оглядывал дали...

Прощай, родной город! Ты в сердце навсегда.

IV. «Даешь воздух!»

В городе Пермь Покрышкина, как сам он говорил, ожидал «тяжелый удар». Наверно, потемнело в глазах у юного обладателя путевки «Комсомолец, на самолет!», когда в училище всем объявили о закрытии летного отделения. Курсантов стали готовить только по программе авиатехников. Однокашник по школе ФЗУ Борис Захаров, также прибывший в Пермь, вспоминал: «Я был разочарован и, пройдя ряд комиссий, без билета, с одной буханкой хлеба, которую захватил на кухне, уехал домой в Новосибирск. По линии комсомола мне за мой поступок попало».

У Покрышкина же состоялся разговор на повышенных тонах в кабинете начальника школы. Александр Иванович рассказывает о нем так:

Большинство курсантов молча приняли известие об изменении профиля училища, а тех, кто протестовал, начальник, как и Покрышкина, вызывал к себе на беседу, убеждал, уговаривал. Для «усмирения» самых строптивых были применены трехдневные усиленные занятия на плацу строевой подготовкой, изучение устава внутренней службы, а также инеочередные наряды.

В тяжелом настроении смотрел курсант Покрышкин на открывавшиеся с берега Камы уральские виды. Не радовали его ни гладь напоминавшей Обь многоводной северной реки, ни красивый город, имевший давнюю историю...

Пермь, как и Новосибирск, стоит на перекрестке направляющих судьбы России дорог. Здесь определили место для медеплавильного завода посланцы Петра Великого артиллерии капитан В. Н. Татищев (знаменитый автор «Истории Российской с самых древнейших времен») и генерал-майор В. И. Геннин. Дата закладки завода в мае 1723 года стала датой рождения Перми. И здесь просеки в бору превращались к прямые улицы и проспекты... Завод строился с применением новейших западных технологий. За два без малого века дореволюционной истории город был почти весь замощен, благоустроен, имел сады и театры, электрическое освещение и водопровод. Писатель П. Мельников-Печерский оставил справедливый отзыв: «Пермь на матушке святой Руси не последняя спица в колеснице».

На берегу Камы, на улице Трудовой (бывшая Монастырская, ныне-имени Орджоникидзе) 1 июля 1931 года открылась Военно-техническая школа Воздушных сил Рабоче-Крестьянской Красной армии.

Учились курсанты в трехэтажном здании бывшей духовной семинарии, построенном еще в царствование Николая I, по-уральски основательно, с мощными стенами, высокими потолками. Мемориальные доски на здании свидетельствуют о том, что в семинарии учились в свое время известные писатели — сказочник П. П. Бажов и романист Д. Н. Мамин-Сибиряк, а также изобретатель радио А. С. Попов.

Рядом с семинарией, а затем Военно-технической школой, на самой высокой точке приречной горы — монументальный Спасо-Преображенский кафедральный собор, шпиль колокольни которого и поныне возносится над уральским градом. Интересно, что именно в день праздника Преображения Господня, 19 августа, что совпало со днем авиации, будет обнародован Указ о присвоении А. И. Покрышкину звания трижды Героя Советского Союза... Таких «совпадений» в отечественной истории немало, стоит только присмотреться. Почему именно день 2 августа определен в советские годы и остался до сих пор днем Воздушно-десантных войск? Ведь это Ильин день, день пророка Илии, который был взят на небо живым, в огненной колеснице, и должен вернуться на землю в последние времена. А для крупнейшего ядерного центра по неизвестным причинам не нашлось в 1940-е годы иного пристанища, кроме как Саровский монастырь — место жития известного пророчествами о грядущей Руси преподобного Серафима Саровского. Серафим в переводе значит пламенный...

Училище, которое закончил будущий маршал авиации, впоследствии еще не раз переименовывалось. С 1973 года это Пермское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск имени Маршала Советского Союза В. И. Чуйкова, современное название — Пермский военный институт ракетных войск.

...Юный Покрышкин оказался в тисках судьбы. Как вспоминал он спустя много лет: «Подаваемые мною рапорты ничего изменить не смогли, разве только прибавляли к обычным нарядам внеочередные. Пришлось сложить мне свои крылья и браться за ключи... Понятно, что специальность авиатехника я изучал без особого энтузиазма, ходил в «крепких середняках», хотя и сознавал, что кому-то же нужно обслуживать самолеты на земле».

В Новосибирск Александр приехал на побывку в конце лета 1932 года, о том, что поступил не в летное, а в техническое училище, никому не говорил...

Неразлучным другом Покрышкина в училище стал такой же непокорный «неудачник» — уралец Константин Пильщиков. Нашлась и отдушина — полеты на планере. Выручил Осоавиахим, родной для многих летчиков. В статье «За воздушный спорт» в 1945 году Александр Иванович писал: «В технической школе в Перми, где я учился, существовал планерный кружок. С утра до сумерек каждое воскресенье мы проводили на планеродроме. Это были наиболее яркие дни моей юности». Вместе с Пилыдиковым Покрышкин много времени проводит и в мастерских, ремонтируя потрепанные ип параты. Вместе с Костей они, отличные лыжники, входят II сборную Уральского военного округа, участвуют в 50-километровых гонках с полной выкладкой и со стрельбой из боевого оружия. Вместе сидят на гауптвахте за молодецкие проделки. В «Небе войны» Александр Иванович описывает случай, как они укоротили длинные, не по росту, рукава нижних рубах и этими обрезками, когда старшина поскупился на ветошь, чистили винтовки. Возражений старшина, конечно, не любил.