Вояж - Стил Даниэла - Страница 46

По пути домой Мэдди решила купить что-нибудь для завтрака. У кассы ей бросился в глаза заголовок на первой странице «желтой» газеты: «Муж Мэдди Хантер все еще беснуется из-за ее ребенка?» Ниже было написано: «Сладкая месть: похоже, у него самого новая малышка». Тут же красовалась фотография: Джек с какой-то женщиной. Трудно было понять, фотомонтаж это или нормальный снимок. На нем Джек выходил из танцевального клуба «Аннабел» под руку с молоденькой блондинкой. Выражение его лица было испуганным. Мэдди испугалась еще больше, но, взяв себя в руки, добавила газету к своим покупкам. Дома она внимательно прочла статью и призналась Лиззи, что огорчена.

– Ты же знаешь, как это бывает. Наверное, была большая компания, а может, это просто знакомая, жена или подружка кого-то другого. Все эти папарацци – мерзкие лгуны! Им никто не верит, – успокаивала Лиззи мать. Та, зная, что дочь права, все же чувствовала себя униженной и не могла оторвать взгляд от Джека и его спутницы.

Он не звонил ей уже два дня, и она решила набрать номер отеля «Кларидж», который он ей оставил. Там напомнили, что мистер Хантер уехал на уик-энд, и сказали, что у них нет его номера. Мэдди волновалась весь уик-энд и в понедельник, когда он вернулся, встретила его недовольная.

– Что у тебя с настроением? – будто между прочим спросил он уже вечером, дома. – В чем дело, Мад? Все еще ухо беспокоит? – Сам он был в прекрасном расположении духа.

Она молча сунула ему под нос газету, которую специально приберегла. Джек бросил взгляд на фотографию, пожал плечами и ухмыльнулся:

– Ну и что? Велика важность! У нас была целая компания, мы выходили все вместе. Разве это преступление? – Он совершенно не чувствовал себя виноватым, не думал просить прощения. Это была либо дерзость, либо свидетельство невиновности. Мэдди, глядя на мужа, не знала, что и думать.

– Ты с ней танцевал? – спросила она, буравя его взглядом.

– А как же! И не только с ней. Мы не трахались, если ты об этом. – Он сразу взял быка за рога. Его уже раздражала ее подозрительность. – Ты же в этом меня обвиняешь, Мад? – Тон у него был такой, как будто это она перед ним провинилась, а его верность непоколебима.

– Я беспокоилась. Она хорошенькая, тут все изображено так, будто вы были там вместе.

– А о тебе такое пишут, что можно решить, что ты настоящая шлюха. Я же им не верю!

Эта реплика стала для Мэдди ударом под дых.

– Нехорошо так говорить, Джек, – тихо сказала она.

– Разве это не правда? Меня по крайней мере не фотографируют с незаконнорожденными детьми, так что у тебя нет никаких оснований для претензий. Что, молчишь? Ты столько мне врала, столько от меня скрывала, что никто бы меня не осуждал, если бы я тебе изменил.

Виновата, как всегда, оказалась она. Мэдди не могла не признать, что Джек отчасти прав. Она до сих пор не сказала ему, что переселяет Лиззи в Вашингтон, что иногда видится с Биллом и каждый день с ним разговаривает. Джеку опять удалось все перевернуть и вызвать у нее чувство вины, вместо того чтобы ответить толком, был ли он ей неверен.

– Прости. Просто это так… – Тон у Мэдди тоже был виноватый, она уже устыдилась, что так плохо о нем подумала.

– Не торопись тыкать пальцем, Мад. Так что там на работе?

Как всегда, он с презрением поставил ее на место. Джек соглашался обсуждать предложенную ею тему только тогда, когда ему интересно; в данный момент это было не так. Слова Мэдди он обратил во вред ей же и, как обычно, выставил ее виноватой.

Из-за того что она сказала и подумала, увидев фотографию в газете, он вздумал упрекать ее во флирте с новым соведущим. Элиот был молод, холост и хорош собой, и Джек стал твердить, что о них уже ходят слухи. Мэдди с трудом это терпела и поделилась новой бедой с Биллом, который объяснил, что Джек попросту отвлекает ее внимание. Но она все равно считала, что муж верит слухам, и не находила себе места.

Правда, то, что он говорил об Элиоте, не шло ни в какое сравнение с тем, что он изрыгал по поводу Билла после того, как услышал от кого-то, что их видели вместе за ланчем в клубе «Бомбей».

– Так вот почему ты напустилась на меня из-за тех танцулек? Думала вывернуться? Ты спишь с этим скучным дряхлым дедом, Мад? Если да, мне тебя жаль. Наверное, это все, на что ты можешь претендовать.

– Какая гадость! – крикнула она, не выдержав этого обвинения и пренебрежения к Биллу. Ей самой никогда не пришло бы в голову назвать его скучным и дряхлым. Наоборот, с ним интересно, весело, он добр, благороден и очень симпатичен внешне. Самое забавное – в общении с ним Мэдди не чувствовала 26-летнюю разницу в возрасте.

Потом Джек стал расспрашивать одну из девушек, дежуривших в холле, и та наболтала какие-то глупости: дескать, Билл звонит Мэдди чуть ли не ежедневно. Через пять минут после этого Джек влетел в кабинет жены с обвинениями и угрозами.

– Ах ты, шлюха! Что вы затеяли? С каких пор? Эта ваша комиссия по спасению обиженных баб – форменный бордель! Забыла, что ли, что у этого сукиного сына на руках кровь жены? Смотри, как бы он и с тобой так же не обошелся…

– Как ты можешь это говорить? – Своей бранью Джек довел Мэдди до слез. Она не знала, как ей обороняться, как доказать, что не спит с Биллом Александером. – Мы просто друзья. Я никогда тебе не изменяла, Джек. – Ее взгляд молил о доверии. За поток брани, изрыгавшийся Джеком, его впору было возненавидеть.

– Расскажи это кому-нибудь другому! Я тебе не верю, поняла? Я – тот, кому ты врала про своего ребенка.

– Это разные вещи… – Мэдди всхлипывала, съежившись в кресле за своим рабочим столом, а он продолжал ее карать.

– Это одно и то же. Я больше не верю ни одному твоему слову. Как можно тебе верить? У меня есть все основания в тебе сомневаться. Твоя так называемая «дочь» – лучшее доказательство, других не нужно.

– Мы с Биллом просто друзья, Джек…

Но он не желал ничего слушать. Выбегая из кабинета жены, он с такой силой хлопнул стеклянной дверью, что чуть не разбил. Мэдди трясло крупной дрожью. Звонок Билла час спустя застал ее еще в слезах. Она ничего от него не скрыла.

– Вам нельзя мне больше звонить. Джек думает, что у нас роман…

О совместном ланче сегодня и речи быть не могло. У нее было чувство, что вся ее жизнь рушится. Но выбора не оставалось.

– Я сама вам позвоню, так будет проще, – грустно сказала Мэдди.

– Он не имеет права так с вами разговаривать!

Слыша, как удручен Билл, она вкратце поведала ему о ссоре с мужем, но без подробностей. Если бы он все слышал собственными ушами, то с ума сошел бы от волнения за нее.

– Мне очень жаль, Мэдди…

– Ничего, я сама виновата. Я его раздразнила, обвинив в том, что он с кем-то встречался в Лондоне.

– Вы же видели их фотографию! Что еще вам было подумать? – Билл не сомневался, что Джек обманывает ее, но говорить этого не стал. А задал вопрос, не дававший ему покоя: – Сколько вы будете все это терпеть, Мэдди? Этот человек ни во что вас не ставит, вы для него – грязь под ногами, разве вы не видите?

– Вижу. Но он тоже прав: я обманывала его насчет Лиззи. Я сама его спровоцировала. Про вас я ему лгу. Мне бы тоже не хотелось, чтобы он каждый день вел разговоры с другой женщиной.

– Вы хотите, чтобы мы перестали разговаривать? – испуганно спросил Билл. Она поспешила его успокоить.

– Нет, не хочу. Просто понимаю чувства Джека.

– По-моему, вы совершенно не представляете его чувств. Вы даже не знаете, есть ли у него какие-нибудь чувства. Ему главное – манипулировать вами, он настолько искушен в своих пороках, что заставляет вас ощущать вину. Это он должен просить у вас прощения!

Мэдди стало совестно, что она так огорчила Билла. Они договорились, что она сама будет звонить ему каждый день, но вместе обедать пока перестанут, разве что будут время от времени перекусывать у него дома. Это казалось ей нечестным, но осторожность требовала, чтобы их не видели вместе, а совсем перестать встречаться они уже не могли. Ей был необходим друг, ведь у нее не осталось никого, кроме Лиззи.