Рекламное бюро господина Кочека - Тевекелян Варткес Арутюнович - Страница 43

— Вполне!

— Тогда после работы заезжай за мной на Северный вокзал. Я возьму чемодан из камеры хранения и буду ждать тебя у главного входа. Какое время тебя устроит?

— Хорошо бы в шесть тридцать. К этому времени вернется Лиза, и мы втроем поедем за город.

— Отлично, буду ровно в шесть тридцать!.. Скажи своим, что я представитель обувной фирмы «Батя» из Чехословакии. Приехал договариваться о заказе на рекламу в Латинской Америке. На случай, если нас увидят вместе, — привез тебе привет от родителей.

— Хорошо, только у нас вряд ли кто будет интересоваться вами. У меня бывают десятки посетителей на дню… А что вы будете делать до вечера?

— Поброжу по Парижу. Может человек позволить себе изредка такую роскошь? Позавтракаю, почитаю газету в кафе, вот время и пройдет. Ты обо мне не беспокойся, не пропаду! — Он надел шляпу и вышел.

«О делах — ни слова!.. Вот выдержка у человека», — подумал Василий.

Он накупил всякой еды, прихватил несколько бутылок вина, — знал, что «отец» любит французские вина. Заехал домой за Лизой, и в седьмом часу они подъезжали к Северному вокзалу. Василий издали увидел высокую фигуру «отца» в модном летнем реглане, в широкополой шляпе, со щегольским чемоданом в руке. Василий подкатил к ступенькам главного входа. «Отец» быстро открыл дверцу, сел рядом с Лизой на заднее сиденье, и они тронулись.

— Лучшего места для деловых разговоров, чем машина, я не знаю. Рассказывайте, товарищи парижане, что у вас нового? — спросил «отец».

— Все идет своим чередом — в общем, нормально, — отозвался Василий. — Мы от вас ждем новостей.

— Мои новости не ахти какие. Помнишь, Василий, больше года назад я говорил тебе, что в Германии к власти придут фашисты? К сожалению, мой прогноз оправдался. И знаете, друзья, что самое странное? Политические деятели Англии, Франции и Америки словно загипнотизированы! Они делают вид, что не замечают опасности, которую готовит им Гитлер. Более того, всячески ублажают его. Глупцы, они не понимают, с кем имеют дело!..

— Дело не только в слепоте политических деятелей, а еще и в том, что у фашизма немало сторонников, — сказал Василий. — Во Франции они развивают бешеную активность по созданию «пятой колонны». Одни делают это ради денег, которыми их щедро снабжает немецкое посольство, другие — из-за ненависти к Народному фронту, к коммунистам прежде всего. За последние полгода фашистские и профашистские организации, такие, как «Боевые кресты», «Объединение бывших фронтовиков», «Патриотическая молодежь», активизировались. Имея поддержку со стороны префекта парижской полиции Кьяппа, они действуют без опаски!..

— Все это я знаю, в частности и из вашей же информации: вы толково работаете!.. Могу сообщить, что мы ничего не знали о том, что фашисты подготавливают политический террор в других странах. Ждали от них всякой пакости, но такого, признаться, не ожидали!..

— А удалось сообщить кому следует о готовящихся убийствах? — спросила Лиза.

— Удалось-то удалось, а вот сумеют ли они обезопасить своих руководителей — неизвестно! Уж больно беспечные люди эти враги Гитлера… Бенеш, например, считает, что эти опасения преувеличены — никакое, мол, уважающее себя государство не станет на путь убийства из-за угла своих политических противников! А король Югославии Александр убежден, что времена плаща и шпаги давно миновали…

— Как бы не пришлось им расплачиваться кровью за свое благодушие! — сказал Василий.

— Ну, а как ты живешь, моя красавица? Привыкла к парижскому климату? — обратился «отец» к Лизе, желая, видимо, переменить тему разговора.

— Так вот и живу!.. Всего много — и денег, и нарядов, а на душе смутно… Очень я устала, затосковала, хочу домой… «Отец», помогли бы вы нам вернуться домой… Если не насовсем, то хотя бы в отпуск съездить, повидаться со своими…

— Что же, в отпуск, пожалуй, можно… Нужно только сперва заглянуть в Чехословакию, взять там ваши советские паспорта, вернуться опять сюда и вместе с Василием поехать домой через Швейцарию или Скандинавию. Ехать через Германию, даже транзитом, опасно… А вот и сюрприз: я привез вам обоим письма из дома! — «Отец» достал из кармана два письма и протянул Лизе. Ей очень хотелось тут же прочесть их, но она сдержалась.

— Когда же можно поехать за паспортами? — спросила она.

— Да хоть завтра, если, конечно, Василий не будет возражать!

— Мы это еще обсудим, — спокойно сказал Василий.

— Правильно, нужно обсудить!.. У меня, Лиза, есть к тебе просьба. Когда ты вернешься из отпуска, придется тебе на время расстаться с мужем и поехать в одну страну для выполнения такого же задания, что и здесь. Но — самостоятельно, без помощи Василия. Думаю, ты уже набралась опыта, справишься…

— Вот уж не знаю… Одно дело — справляться с работой, когда у тебя есть твердая опора, и совсем другое, когда ты одна. Лучше уж я останусь с Василием!..

— Василий нужен здесь, а ты — там… Понимаешь ли, какое дело, — двое мужчин, толковые, опытные работники, побывали там и ничего не смогли сделать. Нужна женщина, спокойная, вдумчивая, преданная долгу. В той стране немцы укрепляют свои позиции, вербуют своих сторонников не только из среды продажных политиканов, но и в армии. Как они добиваются всего этого, через какие каналы? Нам неизвестно, а знать надо. Правда, помешать этому мы не можем, но быть в курсе событий обязаны. Ты понимаешь меня? — «Отец» повернулся к Лизе и посмотрел ей в глаза.

— Понимаю, конечно, — тихо сказала Лиза. — Но учтите, что связь со стенографисткой немецкого посольства фрау Браун поддерживается здесь через меня. Она никого больше не знает и знать не захочет!

— Учитываем и это. Но поскольку твое пребывание в той стране нужно до зарезу, будем искать другие пути для связи с Браун. В недалеком будущем сюда приедет на постоянное жительство Шульц. Ей, австриячке, скоро будет невозможно пересекать границу и поддерживать связь с вами. В Париже она начнет работать портнихой. Разве нельзя, чтобы она заменила тебя? Они ведь, кажется, знакомы?

— Знакомы…

— Вот видишь, все складывается как нельзя лучше!

— Правильнее будет сказать: вы все предусмотрели заранее! Но я не хочу, не могу ехать без Василия! — твердо сказала Лиза.

— Понятно, твою волю насиловать никто не собирается, решение остается за тобой. Хочу, однако, добавить, что это не мое личное мнение, а партийное поручение, — в голосе «отца» прозвучал холодок.

В машине наступило молчание, только и было слышно, как шуршали шины по гладкому асфальту. Не оборачиваясь, глядя на шоссе, Василий сказал:

— Мы себя считаем солдатами партии, и для нас ее поручение — закон. Лиза не раз доказывала это на деле. Раз нужно — она поедет куда угодно и когда угодно, хоть к черту на рога!..

Машина остановилась у коттеджа Сарьянов. Прежде чем войти в дом, «отец» осмотрелся и, похоже, остался доволен. Особенно понравилось ему то, что можно подняться на второй этаж со двора, минуя хозяев.

Ужинали все вместе внизу, в столовой. Василий представил «отца» Сарьяну и Жаннет как одного из директоров обувной фабрики «Батя» в Чехословакии, приехавшего в Париж для деловых переговоров о рекламе, и добавил, что мсье Волочек, хорошо знакомый с его родными, привез от них письма.

Журналист не поверил ни единому слову Василия, но ничем этого не проявил. Как радушный хозяин, он подливал в бокалы вино, предлагал закуски, рассказывал веселые истории.

У себя наверху Лиза показала «отцу», шутя называя его мсье Волочек, его комнату. Но прежде чем лечь спать, они еще долго беседовали.

— К тому времени, когда вы вернетесь из отпуска, фрау Шульц, видимо, обоснуется в Париже. Нужно, чтобы Лиза свела ее с Браун. Это целесообразно со многих точек зрения. Во-первых, Лиза некоторое время будет отсутствовать, — нужно, чтобы в это время кто-то снабжал Браун деньгами и регулярно получал от нее информацию — вдруг произойдет что-то важное! Во-вторых, немка ничего но должна знать о Василии. В жизни всякое бывает, и нужно, чтобы он, как жена цезаря, оставался вне подозрений при любых обстоятельствах, — тихо говорил «отец». — Для связи с вами вместо Шульц придется подыскать другого человека…