Око за око - - Страница 94

— Вперед, водитель, — приказал Неджас. — Нам придется подъехать поближе. Остановись перед первыми зданиями. Мы очистим поселение от врага, а затем продвинемся дальше.

— Будет исполнено. — Танк покатил вперед.

Застрочил пулемет, гильзы посыпались на пол.

— Что такое? — с тревогой спросил Неджас.

Смотровая щель не давала Уссмаку полного обзора. Один из глазных бугорков невольно повернулся в сторону люка над головой. Если в танк попадет снаряд, Уссмак надеялся, что успеет выскочить наружу. Однако Неджас успокоил свой экипаж.

— Все в порядке, самцы. Пара машин доставила подкрепление. Упрямые британцы не хотят признать поражение.

— Если нам придется послать в бой больше самцов, чем мы рассчитывали, что ж, делать нечего, — сказал Скуб. — Нам необходимо форсировать реку и соединиться с самцами на севере.

«Интересно, почему это так необходимо?» — подумал Уссмак. Простой ответ был очевиден: самцы на севере попали в трудное положение и могут погибнуть. Ни Неджас, ни Скуб не заметили противоречия в своих высказываниях. Они оба были основательными самцами и отличными солдатами, но не умели посмотреть на проблему со стороны.

Нижняя челюсть Уссмака слегка приоткрылась в ироническом смехе. С каких это пор он стал философом и научился рассуждать о подобных вещах? Только отчуждение, возникшее в отношениях с остальными самцами Расы, позволило ему отвлечься от выполнения своих обязанностей и обратить внимание на явные несоответствия в ведении кампании.

Когда самцам наконец удалось уничтожить или вытеснить последних защитников Вогрейва, спустилась ночь. Но даже и после этого британцы продолжали стрелять из леса, которым поросли склоны холма, где находилось поселение.

Агрессивно настроенный офицер послал бы самцов очистить лес от Больших Уродов, однако местный командир не стал этого делать. И Уссмак его не винил. Даже с инфракрасными приборами ночного видения темные тосевитские леса оставались одним из самых страшных мест для самцов Расы. Большие Уроды чувствовали себя среди деревьев и кустов как дома, умели бесшумно передвигаться между ними. Многие самцы нашли свою смерть, пытаясь привыкнуть к ночному лесу.

— Может быть, вылезем наружу, чтобы размять ноги и повертеть обрубками хвостов? — осведомился Неджас. — Один Император знает, когда у нас вновь появится такая возможность.

Как и положено, при упоминании имени Императора Уссмак опустил глаза вниз.

— Снаружи холодно, — отозвался Скуб, — но я выйду. Лучше уж увидеть Больших Уродов, чем целый день смотреть в перекрестие прицела.

— А ты что будешь делать, водитель? — спросил Неджас.

— Благодарю вас, недосягаемый господин, — ответил Уссмак. — С вашего разрешения я останусь в танке. Я уже нагляделся на города Больших Уродов.

— Ты не хочешь вылупиться из нашего замечательного стального яйца? — шутливо спросил Неджас. — Как пожелаешь. Не буду утверждать, что тосевитские города мне нравятся. Обычно они уродливы и до того, как мы их разрушаем, а уж потом на них и вовсе не хочется смотреть.

Он вылез из башни. Скуб открыл аварийный люк и последовал за командиром. Уссмак дождался, пока оба захлопнут за собой крышки люков. Потом засунул руку под сиденье и вытащил маленький флакончик с имбирем. Во время боя ему мучительно хотелось глотнуть из спасительного флакона, но он сумел удержаться. Самцы, которые отправлялись в бой под воздействием имбиря, часто вели себя храбро — но становились глупее. Плохое сочетание.

Но теперь — Уссмак вытащил пробку и зашипел от разочарования. На ладонь высыпалась маленькая горка коричневого порошка — и все. Его раздвоенный язык ловко слизнул драгоценное угощение.

— Ах! — пробормотал он.

Уссмаку сразу же стало хорошо. Страх, одиночество и даже холод исчезли. Он гордился тем, что является самцом Расы, что несет отсталым тосевитам свет цивилизации. Уссмак решил, что способен в одиночку форсировать Темзу и обеспечит!? соединение с самцами Расы, находившимися к северу от Лондона.

Он с трудом заставил себя убрать руки с рычагов управления, а ногу с педали газа. Он уже давно принимал имбирь и знал, что его возможности совсем не так безграничны, как ему кажется.

Однако он поступил не слишком разумно, израсходовав последнюю порцию. Ему следовало выйти из танка вместе с остальными и найти знакомого пехотинца, чтобы пополнить свои запасы. А теперь он будет выглядеть глупо, если полезет наружу. Более того, он будет выглядеть подозрительно . Неджас и Скуб не употребляли имбирь и думали, что Уссмак также не имеет этой пагубной привычки. Если они узнают о его пристрастии, его тут же с позором отправят на базу — а на его руках появятся зеленые полосы.

Но если он в ближайшее время не найдет имбиря, то выдаст себя с головой. Его ноздри станут красными, к тому же он перестанет справляться со своими обязанностями. Если ты начал употреблять имбирь, он уже никогда не выпустит тебя из своих когтей.

Возбуждение от наркотика постепенно проходило. Теперь с вершин наслаждения Уссмак рухнул в бездну страдания. Ему хотелось только одного: сидеть тихо и делать вид, что мир за пределами танка перестал существовать. Неджас правильно выразился: Уссмак использовал могучую машину как яичную скорлупу, чтобы защититься с ее помощью от остального мира, который не сможет сюда проникнуть.

Но он проник в лице Неджаса и Скуба. Командир танка сказал:

— Ты оказался мудрее нас, водитель. Там не на что смотреть и нечего взять. Выходить не стоило.

— И мы решили спать здесь, несмотря на тесноту, — добавил Скуб. — Я не хочу оказаться под открытым небом, когда британцы сбросят на нас газовые бомбы.

— Мы не будем спорить, — заявил Неджас, когда начались дебаты относительно сомнительной привилегии провести ночь на полу рядом с сиденьем Уссмака. Второму предстояло спать в башне.

Поскольку Неджас был командиром танка, он и вышел победителем. Впрочем, победа не принесла ему ничего хорошего, поскольку пол был засыпан стреляными гильзами.

Он резко приподнялся и зашипел от боли, ударившись о потолок узкого помещения.