Боярин - Логинов Александр Анатольевич - Страница 21

– Ты же сказывал про одну ладью? – удивился Лука.

– Сказывал. Но одной, думаю, мало будет. А вот парочка – самое то. Главное, чтобы вместительные кораблики были, товару чтоб могли изрядно. На скорость не смотрите особо, но если еще и плыть ходко будут, то будет лепо. – Андрей ввернул понравившееся ему словечко. – Лука, ты ведь родом с Новгорода?

– Ну да, – подтвердил новгородец.

– Наберешь людей там с полсотни. Назначаю тебя сотником. Кузьму и Афоню – полусотниками.

– Все исполним, боярин, – Лука встал и отвесил земной поклон. – За доверие спасибо. Не подведу, боярин. Живота не пожалею.

– Выступаете сразу, как Иван Андреевич скажет. Как, Иван Андреевич, готов? – спросил купца князь.

– Через три дня крайний срок.

– Что с тазиками? – напомнил Андрей.

– Таки все сговорились. Купцы отдали весь товар. Два дня торговались, взял я у них четыре дюжины вьюков камхи, вьюк дороги кашаньской и иной шелковой ткани, дюжину вьюков бумазеи, вьюк киндяки, пару вьюков алачи и пять батманов фиников из Тарома[25], что по нашему весу почти пуд, еще купцы приплатили золотом – скрепя сердце отвалили двадцать золотых монет.

– Нехило, – Андрей очень удивился такому обмену. В запасе у князя оставались еще почти три десятка зеркал. Он, можно сказать, сказочно богат!

– Вот еще что… – купец хитро прищурился, незаметно подавая знак слуге.

Через пару минут в комнату вошли слуги, неся на руках два халата из золотого зарбафе[26], сафьяновые сапоги, дорогие опояски и две восточные сабли в очень простых ножнах. В ткани халатов Андрей безошибочно узнал парчу, но он уже успел узнать, что «парча» – это по-персидски значит – «кусок», именно кусками в розницу продавалась зарбафа, потому, наверное, эту ткань и стали потом называть парчой. Хотя уже сейчас можно нередко услышать от покупателя вопрос: «Есть ли парча?»

– Вот, государь, поминки от тазиков, – с гордостью сказал Иван Андреевич, демонстрируя восточные халаты.

– Ух ты! – ничего подобного Андрей еще не видел.

Шелковые пояса застегивались на застежку из литого золота в виде крыльев бабочки. Сабли – настоящее произведение искусства.

– Булат! – ахнул Лука Фомич.

– Устрой мне встречу с этими тазиками, – попросил Андрей, любуясь узорчатой дымкой клинка с позолоченными долами на голомени[27].

– Так они завтра уезжают, – развел руками купец.

– Значит, сегодня устрой встречу! – сердито ответил Андрей, молниеносным движением приставив лезвие сабли к горлу купца.

– Ей-ей устрою, – сглотнул слюну испугавшийся купец, кося взглядом на клинок у своего горла.

– Ты еще здесь? – строго спросил Андрей, не понимая, откуда в нем такая властность проснулась. Ну прямо самодур-диктатор.

– Бегу! – Иван Андреевич отступал мелкими шажками от острого клинка, потом резво рванул к дверям.

– Иж ты, чуть не обделался купец-то наш, – хохотнул Лука Фомич.

– Собирайся. Со мной поедешь, – резким голосом сказал Андрей, наставив саблю на Луку.

– Так ить смеркается ужо, – возразил Лука Фомич. – Не примут тазики на ночь глядя, поутру съездим, – предложил Лука, игнорируя маячившую у его носа саблю.

Иван Андреевич обернулся быстро. Не прошло и часа, как он примчался с вестью, что тазики изволят принять позднего гостя.

Хасан-Ходжа, мужчина среднего роста с ярко выраженной восточной внешностью, принимал гостя по восточному обычаю. Андрей обрадовался настоящему кофе, чарующий запах которого чуть не свел Андрея с ума. С наслаждением смакуя настоящий крепкий кофе, Андрей вызвал нешуточное удивление хозяина.

– Вы бывали на Востоке? – осторожно спросил восточный купец.

– Увы, не приходилось, – улыбнулся Андрей. – Но кофе доводилось пробовать. С тех пор я не могу без него обходиться.

– Я пришлю вам все свои оставшиеся запасы, – с улыбкой сказал Хасан-Ходжа, подливая горячий напиток в чашку гостя.

– Благодарю вас, уважаемый… – Андрей бросил быстрый взгляд на Ивана Андреевича. Очень уж не хотелось называть восточного гостя тазиком.

– Ходжа, – шепотом подсказал Иван Андреевич.

– Уважаемый Хасан-Ходжа. Позвольте узнать, куда теперь путь держать станете? – поинтересовался Андрей.

– Домой. Пора возвращаться домой. Давно уже не видел жену, детей. Скучаю по дому, – уклончиво ответил Хасан-Ходжа.

– Тогда позвольте спросить прямо. Какой товар повезете на родину? – настойчиво продолжал расспросы князь.

– В Сарае очень хорошие лошади, – лаконично ответил перс.

– Но разве на твоей родине нет лошадей? – Андрей заинтересовался, интересно, как он собирается переправлять лошадей через море? Ради нескольких кобыл стоит ли заморачиваться перевозкой лошадей степной породы.

– Есть, – согласился перс. – Спрос превышает предложение. Что поделаешь, воинам нужно много лошадей.

– И как велик доход? – Андрей понимал, что задает нескромный вопрос, но ждал честного ответа от купца.

– Я вижу, что князь понимает толк в торговле и чует выгоду издалека, – вежливо улыбнулся Хасан-Ходжа. – Я куплю лошадей по шестьдесят дирхемов[28] за голову, если повезет, то и по пятьдесят.

– Рубль московской деньгою, – тихонько подсказал Иван Андреевич, сам с интересом слушая перса.

– Караванными путями я перегоню коней до Хормуза[29]. Там погружу лошадей на корабли и отправлюсь в Индию, где продам по шестьсот дирхемов за голову. Лучшие лошади уйдут за три тысячи дирхемов минимум, – продолжил делиться планами перс.

– Прошу простить великодушно, но я имею торговое предложение, выгодное для вас, – сказал Андрей, откусывая кусочек от вяленой дыни. – Ваш товарищ погонит лошадей. Я хочу послать своего человечка с ним. Сколько лошадей вы собираетесь купить?

– Двести – двести пятьдесят, – лаконично ответил Хасан-Ходжа.

– Хорошо. Пускай будет двести пятьдесят. Столько же погонит мой человек. А вам, уважаемый Хасан-Ходжа, у меня будет иное предложение.

– Внимательно слушаю вас, князь.

– Вы вернетесь на родину и привезете мне еще столько же шелка, сколько вы продали моему купцу. Еще меня интересует восточное оружие. Очень интересует. Особенно клинки из булата. Доспехи для воинов. Редкие луки. Вы понимаете, о чем я?

– Хватит ли у вас серебра? – когда пошла речь о дорогостоящих товарах, перс отринул элементарную вежливость, задав вопрос напрямую.

– Вы получили зеркала за товар. Что вы скажете о еще трех зеркальцах? – усмехнулся Андрей. – Понимаю ваши опасения, я готов передать их вам завтра же под честное слово.

Андрей нисколько не рисковал. Вернее, риск существовал, но исходил не от продавца, который никогда в жизни не подумал бы надуть торгового партнера. Разбойники, шторм на море – вот главные риски. Но честное слово купца на вес золота. Правда, не любого купца, а только восточного. Ганзейцы часто пользовались доверчивостью русских купцов, безбожно обманывая их. Можно не отдавать зеркала сейчас, перс привезет все, что нужно, и так, но Андрею важно стало получить полное доверие перса.

– Буду с нетерпением ждать вашего хазиначи[30], великий хан, – перс склонился в почтительном поклоне.

Ранг Андрея сразу же вырос до уровня великого хана. Умеют персы льстить, тут уж ничего не скажешь. Восток – дело тонкое.

– Хочу дать в спутники моих людей, посмотреть, как люди живут на Востоке, – Андрей не просил, он ставил условие.

– Как будет угодно господину. Но позвольте дать совет. Пусть ваши люди идут только со мной. Мой товарищ продаст ваших лошадей, и серебро будет доставлено вам или товары по вашему желанию. Так будет выгоднее вам. Дорога обходится страшно дорого. И пусть господин простит меня, но с неверных берут пошлину в десять долей из ста от стоимости проданных лошадей. С правоверных же лишь «закат», а это в четыре раза меньше.