Горький ветер свободы - Куно Ольга - Страница 51

– Да что я, по-твоему, должна видеть, Бьянка?! – спросила я с бо?льшим раздражением, чем следовало. – Что? Цветы он мне дарит, комплименты говорит, сладостями угощает, руки целует? С какой стати ты сделала такой странный вывод?

– А вы не заметили, как он меняется в вашем присутствии? – ответила вопросом на вопрос Бьянка. – Впрочем, как вам заметить? Вы же его в другое время не видите.

– И как же, интересно знать, он меняется? – Я добавила в голос побольше скептицизма. Но ни за что бы не пропустила ответ.

Бьянка неопределенно качнула головой.

– Мягче становится. Нежнее. Более… теплым, что ли. Как будто обидеть боится.

– Просто он знает, какой реакции от меня можно ожидать, – улыбнулась я, припомнив наш с Данте первый разговор, состоявшийся на вершине башни.

Бьянку такой ответ явно не убедил, но она решила подойти к теме с другой стороны:

– А вы сами совсем никаких чувств к нему не испытываете?

– К дону Данте?

– Да.

– Бьянка, не смеши меня. – Лгать в лицо не хотелось, говорить правду – тем более. – Где он и где я?

Не так уж и далеко, – возразила девушка. – Вы с ним из одного теста. Я просто подумала, – она лукаво ухмыльнулась, – может быть, вам поэтому было в тягость вчера с младенцем нянчиться? Это ведь, как говорят, его ребенок?

– Да в сущности, не так уж это было и в тягость, – пожала плечами я. – Симпатичный, на самом деле, ребенок. Он мне даже улыбнулся два раза.

– Так ему же два месяца? – удивилась Бьянка.

– Ну да, – подтвердила я. – А что?

– В два месяца дети обычно еще не умеют улыбаться, – пояснила она. – Чаще всего только в три начинают.

– Ну, а этот, стало быть, раньше начал, – вновь пожала плечами я.

И тут весь смысл сказанных Бьянкой слов достиг моего сознания.

– Бьянка, ты молодец! – воскликнула я и выскочила из комнаты, так и не дав горничной закончить прическу.

Далеко бежать было не нужно. С трудом успев своевременно затормозить, я постучала в одну из соседних дверей.

– Донья Сандра? Очень рад вас видеть!

Росси говорил совершенно искренне. В подтверждение своих слов лекарь широко распахнул дверь, приглашая меня войти. Я благодарно приняла приглашение.

Внутри меня ожидал сюрприз: мне навстречу со стула поднялся Терро. По-видимому, до моего прихода оба лекаря – человеческий и звериный – пили чай.

– Донья Сандра, как это замечательно, что вы зашли! – воскликнул Терро, пододвигая мне третий стул. – Присаживайтесь, устраивайтесь поудобнее, не дожидайтесь, пока этот склеротик вспомнит о правилах гостеприимства.

– Кто склеротик? Я склеротик? – возмутился Росси. – Да я как раз собирался пригласить донью выпить с нами арканзийского чаю.

– Ты собирался, а я пригласил. – Терро лукаво мне подмигнул.

– Зато чаю нашей гостье смогу налить только я! – торжественно объявил Росси, незамедлительно приступая к делу.

Он подошел к буфету с прозрачными дверцами и извлек оттуда чашку с блюдцем из того же сервиза, что и стоявшая уже на столе посуда – светло-зеленая, с причудливым золотистым рисунком.

– Дон Росси, у меня к вам возникла одна просьба, – сказала я, прижимая руки к груди.

– К нему? А почему не ко мне? – обиделся Терро.

– Ну… Речь в данном случае идет о человеческом организме, – извиняющимся тоном объяснила я.

– Ты все понял? – торжествующе обратился к коллеге Росси. – Тараканы у доньи Сандры пока не болеют, так что ты не у дел.

Я кашлянула. С чистотой в армоне у Данте все было в порядке, так что тараканы у меня в покоях не водились. Только в голове. А уж эти были здоровы, бодры и веселы и в лечении явно не нуждались.

– Я отлично могу помочь и с человеческим организмом, – заверил меня Терро, игнорируя слова приятеля. – В свое время я даже был лучшим студентом на соответствующем курсе.

– Сколько десятилетий назад это было? – замахал на него руками лекарь. – Ты давным-давно все позабыл, старый склеротик! И потом, ты ведь ушел с факультета, после того как провалил экзамен!

– Когда это такое было? – возмутился Терро.

– Вот! Я же говорил – склеротик! – победоносно объявил Росси.

– Господин Росси, – несмотря на то удовольствие, которое оба, без сомнения, получали от распри, я была вынуждена вклиниться в дискуссию, – скажите, вы можете определить возраст грудного ребенка?

– Если получу возможность его осмотреть? – деловито уточнил лекарь.

– Разумеется, – подтвердила я.

– Определенно, – ответил на мой вопрос Росси. – Дату рождения, конечно, не назову, но смогу назвать возраст с возможной погрешностью до двух недель.

– Я думаю, этого будет достаточно, – кивнула я. И сразу же вскочила на ноги. – Простите, дон Росси, мне надо срочно переговорить с доном Данте. Если не возражаете, я допью свой чай немного позже.

– Он же остынет! – крикнул мне вслед лекарь. – Я приготовлю вам новый!

Терро тем временем уже доказывал, что может определить возраст ребенка ничуть не хуже, чем Росси.

Ребенка осмотрели. Вывод был сделан однозначный: мальчику около четырех месяцев. «Никак не меньше трех с половиной», по словам Росси.

При разбирательстве с Анитой я не присутствовала, но в тот же день горе-невеста уехала из армона. Правда, не без увесистого кошелька, который Данте все-таки выдал ей на содержание ребенка.

Назавтра Данте пришел ко мне в библиотеку.

– Вчера я так толком и не успел сказать тебе спасибо, – заметил он, остановившись у моего стола. – И тем не менее я чрезвычайно тебе благодарен. Похоже, ты как-то незаметно превратилась в моего ангела-хранителя.

– Я тут ни при чем, – замотала головой я, стараясь унять ускоренно заколотившееся сердце. Так всегда бывало, если я встречала Данте неожиданно, не успев психологически к этому подготовиться. – Это Бьянка заметила нестыковку.

– Значит, перед Бьянкой я тоже в долгу, – согласился Данте. – И все-таки сопоставила факты именно ты.

Он опустил руку на спинку стула для посетителей, собираясь отодвинуть его, чтобы сесть. Я поспешно поднялась с собственного места. Стул архивариуса был намного дороже и удобнее, чем стул для посетителей, и я чувствовала, что из нас двоих лучшее место должен занять Данте.

– Сиди. – Он откровенно поморщился, разгадав причину моего смятения. Кажется, мое поведение ему по-настоящему неприятно. А я ведь пыталась поступить так, как было бы правильно. – Это твое рабочее место, а я здесь своего рода гость.

– Вообще-то это твой армон.

– Спасибо за напоминание. Полагаешь, сидя на более скромном стуле, я моментально об этом забуду?

Я пожала плечами. Спорить на данную тему уж точно не имело смысла.

Я говорил вчера с Анитой, – сообщил Данте, закидывая ногу на ногу. Будто хотел наглядно продемонстрировать, что ему и на этом стуле вполне удобно. – Оказавшись прижатой к стенке – в фигуральном смысле, – она призналась. Ребенок действительно был зачат за пару месяцев до нашего с ней знакомства. Видишь ли, меня с самого начала несколько удивил тот факт, что Анита заявилась сюда лишь сейчас, когда стало известно про найденное месторождение. Да, это событие сделало меня существенно богаче, вернее, в скором времени сделает. Но я и прежде не бедствовал. И раз уж эта женщина была заинтересована в подобном браке, непонятно, почему она не обратилась ко мне еще во время беременности. Или хотя бы сразу после того, как ребенок родился. Теперь же все встало на свои места. Настоящий отец мальчика – человек также весьма состоятельный. И сначала Анита пыталась добиться брака с ним. Но из этого ничего не вышло. А вскоре после того, как он окончательно отрекся и от нее, и от ребенка, ушей Аниты достигла история о залежах магических камней, найденных на моей земле. Тогда-то ей и пришла в голову эта затея. Она решила, что у нее появился шанс устроить свою судьбу еще лучше, чем при настоящем отце ребенка.

– Понимаю, – вздохнула я. – Что ж, к счастью, из этого плана ничего не вышло.