Не будите спящего барона - Михеев Михаил Александрович - Страница 16

Ну да, в том году. Ирма это помнила, ей тот же Аллен и рассказывал. Правда, у него это тогда получалось как-то весело, будто речь шла о легкой прогулке. Ну, прискакали орки, блокировали несколько пограничных городков. Народ в тех местах привычный, из окрестных деревень сразу убрался под защиту стен. Кто не успел… Что же, им можно только посочувствовать, но, опять же, это зло привычное, да и немного таких неудачников. А потом, как всегда, король собрал дворянское ополчение, поднял регулярные войска, и рыцарская конница втоптала храбрых, но плохо вооруженных и организованных степняков в грязь. Если бы орки были чуть поумнее, то сделать это, может, и не удалось бы – все же легкая конница мобильнее, и всегда может выйти из-под удара закованного в латы противника. Лучшая защита имеет и обратную сторону – подвижность рыцарей оставляет желать лучшего. Однако кодекс чести орков заставлял их не уклоняться от схватки, чем люди раз за разом и пользовались без зазрения совести. А в лобовом столкновении, грудь в грудь, шансов те не имели. Словом, все как всегда, и Аллен на той войне получил боевое крещение и первую рану. Совсем легкую – стрела ударила в шлем, скользнула по нему и кончиком угодила под забрало, распоров кожу над бровью. Он был не в обиде – война есть война.

– Во-вторых, – барон загнул второй палец, – для такой войны наемники не нужны. Не тот противник, честно говоря. А ведь их кто-то специально собирает. В-третьих, помимо этого на городских складах идет заготовка припасов. То есть возможность осады не исключается. Имеются и другие нюансы, но все говорит о грядущей большой войне. Не о пограничной стычке, а именно о войне. А вот с кем… тут возможны разные варианты.

– Может, с соседями?

А что? Очень даже может быть. Человеческие королевства, столкнувшись с враждебностью иных рас, против них, случись нужда, выступали единым фронтом. Обиды прошлого не забылись за прошедшие века, и достаточно было кинуть клич «Наших бьют!», как взаимные распри забывались, и недавние противники совместно наваливались на тех же гоблинов. Однако в другое время люди частенько собачились между собой, и междоусобицы редкостью не были.

– Может, и с ними, – Аллен не стал спорить, лишь задумчиво переплел пальцы и несколько секунд рассматривал получившуюся композицию. – А может, и нет. Мало информации и много слухов, истина в них попросту тонет. Поэтому давайте не забегать вперед, и… В общем, я тут привез кое-что. Хочу здесь спрятать, а то мало ли. Времена наступают сложные, захоронка на черный день не помешает. Да и вам, случись что со мной, будет, на что жить.

– А что может случиться? – тут же влезла в разговор Лиина.

– Да все, что угодно. Времена, похоже, грядут неспокойные, – барон пожал плечами, и Ирма в очередной раз удивилась. Он ведь не красуется, хорошо понимает, что погибнуть может запросто, и отсиживаться в стороне, случись война, не станет. Такое уж у него понятие о чести, и не трус он. И все равно – спокоен. Конечно, люди, существа по сравнению с эльфами короткоживущие, теряют со смертью не века, а всего лишь годы, максимум десятилетия, а потому к факту возможной гибели в бою относятся спокойнее. Не зря же там, где эльфы начинают в панике отступать, человеческая пехота лишь стискивает зубы да плотнее сдвигает щиты. Такие упорство и стойкость, в принципе, и позволили людям завоевать континент. Вот только Аллен даже на фоне других людей отличался спокойным, даже непробиваемым фатализмом и равнодушием к собственной судьбе.

О том, чего барону стоит такая непробиваемость, девушка не знала. Маска, которую Аллен надевал так часто, что она почти приросла и стала уже практически частью его самого, позволяла ему избегать многих проблем. На самом же деле, и об этом мало кто догадывался, темперамент у него был взрывной. Впрочем, Ирме об этом знать и не стоило.

Они трепались о том, о сем еще около часа, но больше на серьезные темы разговор не съезжал. О грядущих проблемах Аллен разговаривать настроен не был, и Ирма это чувствовала, а в остальном… Ну, рассказал он девчонкам провинциальные сплетни, которые и сам-то слышал краем уха. Ничего интересного, кстати. Рассказал о том, как ездил в столицу. Не в первый раз ездил, кстати, но на этот раз, помня жадный интерес Лиины, сходил к магу-визуалисту. Тот сделал специально для него несколько картинок с самыми красивыми местами города, невероятно точных, четких и вдобавок объемных. Берешь амулет, слегка его сдавливаешь – и над ним появляется изображение. Проводишь по нему пальцем – оно поворачивается. Толкаешь – меняется на другое, все просто. Ирма даже не пыталась гадать, сколько может стоить такая игрушка, а барон не распространялся, лишь улыбался ехидно. Правда, он мог себе позволить некоторые траты. В принципе, Аллен не скрывал, что в последнее время сделал несколько удачных вложений капитала, и теперь весьма состоятелен даже по меркам столицы. Так что мага уж точно мог позволить, и эльфийки с огромным интересом и удовольствием рассматривали виды королевского дворца, фонтанов, центрального парка с аккуратно подстриженными газонами и деревьями, кронам которых ножницы садовников придавали самые причудливые формы… Правда, Элтон, устроившийся рядом и ехидно комментирующий все это фразами вроде «Вы бы понюхали, как на этой улице пахнет – рядом проложен сток городской канализации, и он постоянно забивается…», или «А на этом дереве, во-он на той ветке, король Акмар Третий повесил свою дражайшую половину, случайно застав ее на сеновале с конюхом», немного разрушали очарование большого города. И все равно хотелось бы там побывать. Все-таки Лиина бывала только в эльфийских… селениях, городами их, с точки зрения человека, и назвать-то сложно, а позже видела лишь провинциальные городки людей, маленькие и несуразные. То же и с Ирмой, разве что она и эльфийских владений не видала. Неудивительно, что на столицу посмотреть хотелось, а заодно поинтересоваться ее историей. Хотя бы, к примеру, тем, что же легендарный король Акмар, славный, как она уже знала, не столько военными, сколько любовными победами, забыл тогда на сеновале?

А потом зашел Пьер, доложил, что баня готова, и мужчины направились мыться. Ирма этого развлечения не понимала. В ее понимании, для того, чтобы быть чистой, вовсе не обязательно сидеть в раскаленном пару и хлестать себя веником. Она вообще плохо переносила жару, а еще хуже – перепады температур. Эти же двое, Аллен и Элтон, еще и окатывали себя ледяной водой. Бр-р-р… В свое время к бане приохотился кто-то из предков Аллена, долго живший на севере, и привил любовь к ней своим потомкам. Ну а сам Аллен, в свою очередь, подсадил на эту забаву целителя, который утверждал, что пар снимает усталость и буквально омолаживает его организм. Нет, конечно, мужчины могут забавляться, как считают нужным, вот только сама девушка старалась держаться от подобных извращений подальше.

Лиина умчалась куда-то по своим делам, оставив Ирму в одиночестве. Девушка вздохнула, встала, накинула на плечи куртку и неспешно вышла во двор. В любой другой день тетя Мила наверняка нагрузила бы ее кучей обязанностей, не в ее правилах было оставлять человека без работы, ибо праздное любопытство, как считала пожилая и многое повидавшая в жизни женщина, разрушительно действует на человека. Может, она и права была, но сегодняшний день не был обычным. Как же, хозяин этих мест приехал, а его слуги уважали. И, самое удивительное, уважают многих, но в большинстве случаев это чувство приправлено изрядной долей страха. А барон ухитрялся добиться уважения без страха. Как? Да вроде бы просто. Люди у него жили лучше других. И хорошо знали не только кому этим обязаны, но и то, что не будет Аллена – они скатятся до уровня соседей. Вроде бы просто, но как ему удалось донести понимание всего этого до сознания не только ближнего окружения, но и тупых крестьян, для Ирмы оставалось загадкой. Но ведь смог – и на его землях даже разбойников не было, что уж и вовсе редкость.

Пройдя мимо бани, из маленького, прикрытого куском мутного стекла окошка которой просачивались струйки густого пара и доносились хлесткие шлепки веников (мазохисты!), девушка вышла со двора и почти сразу наткнулась на Эррхара. Привалившись спиной к глухому забору, дракон лежал на боку и щурился на солнце. Судя по довольной морде, дракон был сыт и сейчас предавался блаженному ничегонеделанью. В чем, в чем, а в лени драконы исключительно похожи на людей. Ну, или на эльфов, если брать за точку отсчета Лиину с Ирмой. При приближении девушки дракон приподнял прикрывающее глаз бронированное веко и фыркнул, выпустив из ноздрей тоненькие, но не менее горячие, чем в бане, струйки пара.