Яд власти (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" - Страница 26

Витус Умелец ногами вперёд протиснулся в окошко и повис на веревке.

- Пока! – крикнул витус Умелец. – Как знать, может мы ещё свидимся!

Перебирая руками, витус Умелец быстро утонул в чёрной бездне за окошком. Жуан, выполняя приказ, старательно навалился обоими руками на бронзовый крюк. Верёвка ещё какое-то время елозила туда-сюда по ту сторону окошка, но вскоре успокоилась.

Для верности Жуан сосчитал в уме до пятидесяти и лишь после осторожно потянул толстую верёвку на себя. Крюк, получив слабину, тут же соскочил с каменного подоконника и едва не улетел в темноту. Буквально в последний момент Жуан успел схватить его за лапу и прижать к подоконнику.

К счастью, витус Умелец уже спустился на дорогу между ступенями, или, если к несчастью, сорвался. О втором лучше не думать. Жуан, налегая всем телом, кряхтя и проскальзывая на запорошенном снегом полу, потянул крюк с привязанной к нему верёвкой обратно в кабинет. Пятидесятиметровая верёвка весит до чёрта, а ему уже давно не двадцать лет.

С горем пополам, охая от сильной боли в спине, Жуан еле-еле затащил в кабинет все пятьдесят метров. Перекрученной чёрной змеёй толстая просмолённая верёвка наконец-то успокоилась на мокром полу. Жуан с преогромным облегчением захлопнул окошко. Злой ветер тут же перестал закидывать в кабинет охапки снежинок, но легче на душе не стало.

Кто бы мог подумать, Жуан, тяжело дыша, без сил плюхнулся на стул. Только что, собственными руками, помог единственному и неповторимому Великому Сахему сбежать с Утёса. Что же теперь будет с Вилурой? Через какие тяжкие испытания ей теперь предстоит пройти? До самого последнего момента в душе теплилась крошечная надежда, что витус Умелец одумается и вернётся на свой каменный трон. И тогда в стране вновь воцарятся мир и порядок. Но! Не судьба.

Глава 10. «Бегство с Утёса».

Это даже хорошо, что снаружи темно, валит снег и бесится ветер. Когда вокруг тебя одна свистящая муть, как-то не верится, что под ногами пятидесятиметровая бездна, узкая дорога вдоль Утёса и ещё пятьдесят метров. Саян, обхватив толстую верёвку руками и ногами, осторожно скользит во тьме на диком ветру. Тёплое пятно света из окошка быстро потускнело, задёрнулось белой рябью и пропало.

Прилипший к верёвке снег немного подтаял и тут же быстро застыл. Гудящие от холода ладони скользят по хрустящей корочке льда. Держаться трудно, зато спускаться легко. Ветер, зараза, раскачивает немилосердно. Саян то и дело скоблит плечами, локтями и коленями по каменному боку Утёса. Наконец ноги погрузились в маленький сугроб, ступни упёрлись в твёрдое основание.

Господи, неужели спустился? Саян с трудом отцепил руки от верёвки и сделал пару шагов вдоль стены. Левая ступня едва не поскользнулась на свободном конце. Метра три толстой верёвки лежит на дороге. Саян, скользя пальцами по каменному боку Утёса, пошёл вниз.

В снежной темноте ничего не видно. Без ориентира, без холодной громады Утёса под пальцами правой руки, можно запросто сбиться с пути. Да ещё ветер на пятидесятиметровой высоте словно зверь бешенный и очень голодный. Хорошо, что тёплый плащ по-прежнему обёрнут вокруг туловища, а то унесло бы к чёртовой матери.

Снег валит от души, но злой ветер тут же сдувает его с гладкого полотна дороги. Только возле самой стены намело маленькие сугробы, шагать легко, даже слишком. Саян, надвинув на глаза меховую шапку, движется на ощупь вперёд и только вперёд.

Наконец дорога пошла прямо, значит, он уже добрался до небольшой горизонтальной площадки на Первой ступени. Да и ветер уже не так настойчиво пытается насыпать пригоршни колючего снега за шиворот. Где-то здесь, Саян беспомощно оглянулся в чернильной темноте, должны быть ворота, а возле них часовой – первое серьёзное препятствие на пути в большой мир. Наконец где-то впереди замаячило мутное пятно света.

По правилам внутреннего распорядка при наступлении ненастной погоды всякое движение по дороге прекращается. Все ворота запираются, но возле каждой калитки должен гореть фонарь, а по близости должен находиться часовой. Так и есть – загораживая тусклый свет, впереди мелькнул размытый силуэт караульного преторианца.

Ну что же, пора разыграть представление. Несколько дней, что довелось проваляться на каменному полу в секретной комнате под Нижним дворцом, пришлось долго и мучительно соображать, как же выбраться с Утёса? Саян прокрутил в голове множество вариантов вплоть до самого фантастического: сшить из штор дельтаплан и спланировать на нём с Астрономической башни прямо на крыши Чёрного города. Но, прикинув собственные возможности и время, Саян решил сыграть на жуткой суеверности простых людей, да понадеяться на тёмную ночку и крепкую верёвку.

Главное, злой ветер перестал валить с ног. Саян развернул просторный плащ и закутался в него с головой. Сразу же стало теплее. Подбитый мехом капюшон укрыл многострадальную шею от ветра и снега. И последний штрих, Саян вытащил из кармана деревянную коробочку с разведённым мелом.

От холода белая кашица немного смёрзлась. Пришлось разминать её пальцами и растирать крошечные кусочки между ладонями. Хорошо, что ещё в тепле кабинета летописца догадался обмазать лицо. Ну, готов. Великий Создатель, подари творению своему крупицу своего божественного внимания. Не дай пролиться невинной крови. Саян, стараясь придать лицу выражение надменного величия, тяжёлой походкой двинулся на часового. Но преторианец сам испортил представление.

Заляпанный снегом фонарь едва-едва рассеивает тьму вокруг себя. Саян шагнул в мутный пятачок света, но… никого нет. Преторианца у ворот как будто ветром унесло. К счастью, недалеко.

Бряканье металла о металл сквозь вой ветра резануло по ушам. Часовой должен быть справа, Саян развернулся. Возле створки ворот торчит тёмная фигура в бараньем тулупе с высоко поднятым воротником. Ни рук, ни ног не видно. Преторианец стоит лицом к кирпичной стене и, во нарушитель, упирается в неё лбом.

Случай. Сама судьба преподнесла очень удобный случай. Нужно его ловить. Дар Создателя соскользнул с запястья прямо в раскрытую ладонь. Ещё миг и рука сжимает длинную дубинку – убить не убьёт, но мало не покажется. Саян шагнул к часовому. Дубинка смачно стукнула незадачливого преторианца точно по макушке.

Часовой, сдавлено охнув, сполз по стене и упал на спину. Саян быстро превратил дар Создателя обратно в браслет на правом запястье. Ну и для кого, спрашивается, написан караульный устав? Остаётся надеяться, что преторианец только оглушён.

Маленькая калитка в левой створке ворот должна быть где-то здесь. Саян, перешагнув через часового, озябшими ладонями нащупал толстый деревянный брусок, а мизинец упёрся в тонкий металлический штырь, ручку засова. Вой ветра совершенно заглушил скрип открываемой калитки. Саян, подобрав полы просторного плаща, перебрался через высокий порог. За спиной ветер с треском захлопнул маленькую калитку.

Первое серьёзное препятствие пройдено, впереди ещё одно самое сложное. Дорога вновь пошла под уклон. Главное, не скакать от радости, не мчаться со всех ног вперёд сломя голову. Сделав несколько шагов вправо, Саян нащупал каменный бок Утёса. Осторожно переставляя ноги, скользя кончиками пальцев по холодной скале, Саян двинулся вперёд, до земли осталось каких-то сорок метров.

Шаг за шагом, шаг за шагом. Ветер, словно чувствуя, что добыча ускользает, ревёт ещё громче. Но вот дорога под ногами вновь пошла прямо. Саян улыбнулся. Он всё таки спустился с Утёса. Но это ещё не всё.

Отпускать путеводную стену Утёса ещё рано. Нужно двигаться вдоль неё дальше, пока не упрешься лбом в основание Четвёртой ступени, где две стены расходятся под прямым углом. С каждым шагом противный ветер всё менее и менее настойчиво толкает в спину, зато всё больше и больше заворачивается снежными вихрями. Вот уже ноги вязнут в снежных наносах.

Как и следовало ожидать, в углу между стенами злой ветер вертится словно веретено в руках опытной прядильщицы, не разносит снег, а, наоборот, трамбует его в одну большую кучу. Ноги по самые сапоги увязли в сугробе. Проклятье, Саян остановился. Всё же придётся отпустить путеводный бок Утёса и двинуться по кромке плотной снежной кучи.