Прорыв в Пангею - Атаманов Михаил Александрович - Страница 44

– Куда же ты делся? – донесся до меня его недовольный шёпот.

Человек постоял ещё минуту, затем вынул из кармана и надел простую маску с прорезями для глаз. Медленно пошёл по тёмному переулку, внимательно глядя по сторонам. В одной руке у него появилась деревянная дубинка. Я подождал, когда незнакомец отойдет подальше, и извлёк из рюкзака свою. Потом бесшумно спустился вниз и, сливаясь с тенью, начал красться следом.

Метров через пятьдесят переулок заканчивался глухим тупиком. Тем не менее мой преследователь не повернул назад, а внимательно изучал растущие у забора невысокие кусты – он явно считал, что я прячусь за тем укрытием. О том, что выслеживаемая добыча сама может превратиться в охотника, он не догадывался.

Я осторожно приблизился к нему и, размахнувшись, ударил по голове дубинкой. Не издав ни звука, мужчина тяжело рухнул на землю. Сорвав маску, я вгляделся в его лицо. Нет, определённо я видел этого человека впервые. Зачем же он следил за мной? Кинжалом я распорол рукав его куртки. На плече виднелась татуировка, но не в виде свёрнутой спиралью чёрно-зелёной змеи, а в виде двух вложенных колец с мелкими рунами по ободкам. Если этот символ что-то и означал, то я не имел об этом ни малейшего представления. Тщательный обыск ничего, кроме пары серебряных монет, не дал.

Оставив обездвиженного преследователя валяться на земле, я отправился в гостиницу. Я не торопился, внимательно изучая окрестности. Особенно меня интересовали склады и богатые дома – а такие изредка встречались посреди бедных кварталов, резко выделяясь на общем фоне. Но каждый такой особняк был окружен высоким забором и наверняка охранялся. Их владельцы сделали все, чтобы защитить себя от незваных гостей.

На этот раз я без приключений добрался до гостиницы. На всякий случай еще раз проверил наличие возможного хвоста – в хорошо освещенном месте свернул за угол и притаился в тени. Но всё было чисто, никто меня не преследовал.

На следующее утро я направился в Храмовый район почти налегке – с собой взял лишь непривычно пустой рюкзак с запасной одеждой и дубинкой, на пояс повесил арбалет и пару метательных ножей. На этот раз я отказался от помощи проводника – я уже достаточно сносно ориентировался в городе, да и не желал, чтобы болтливая дочка хозяина видела, что я иду в храм бога воров Белла.

Храмовый район находился во внутреннем городе, и я в очередной раз удивился, насколько разительно всё здесь отличается от внешних кварталов. Опять, как и в предыдущие разы, по дороге я не встретил ни одного богатого горожанина – попадались только редкие прохожие с жёлтыми бирками, пришедшие из внешних кварталов, нечастые патрули городской стражи и многочисленные рабы в серебряных или медных ошейниках.

По дороге в Храмовый район я опять вышел к реке – предстояло перейти длинный мост, изящной дугой перекинутый с берега на берег. Набережная усиленно охранялась – через каждые пятьдесят метров стояли стражники, вход на мост также находился под охраной. Похоже, богатые обитатели внутреннего города стараются максимально отгородить себя от простолюдинов – они выходят из своих роскошных домов только после заката, когда посторонние уж покидают богатые кварталы, а все входы во внутренний город охраняются бдительной стражей.

И всё же одну возможную лазейку я заметил – мост через Стреминку начинался на некотором расстоянии от берега, проходя над охраняемой набережной на уже значительной высоте. Чисто теоретически под покровом ночи по мосту можно прокрасться над набережной и, не встречаясь со стражей у выхода с моста, просто перелезть через перила и спрыгнуть в сторону в кусты.

Не знаю уж, почему мне в голову лезли такие криминальные мысли, раньше ничего такого за собой не замечал. Хотя, признаться, мне было очень интересно попробовать свои возможности в воровском ремесле. Но выуживать медяки из карманов бедняков или отлавливать припозднившихся пьяниц – это не для меня. А вот проникнуть в охраняемый, как настоящая крепость, богатый дворец, обмануть стражников, обойти все ловушки, суметь открыть замки и, забрав хороший куш, незаметно скрыться – вот это интересно, это именно то, чему я хотел научиться.

Храмовый район поражал богатством и чистотой даже по сравнению с другими улицами внутреннего города. Район оказался совсем небольшим. В центре находилась круглая площадь метров триста в диаметре, с дюжиной массивных каменных статуй посредине. По периметру возвышались двенадцать совершенно разных по цвету и архитектуре зданий. Площадь была вымощена каменной плиткой, которая расходилась от центра цветными секторами – белый, зелёный, красный, оранжевый… Посредине площади перед статуями богов молились около сотни человек. У одних статуй образовалась толпа, у других собралось по одному-два человека, у некоторых вообще никого не было.

Люди молились очень тихо, но слова всё же можно было различить. Я прислушивался и таким образом определил статую Латандера – бога здоровья, Гизли – богини материнства, Дерфы – богини урожая и плодородия. Молитва дряхлой старушки помогла мне вычислить Морану – богиню смерти.

Жаль, что я недостаточно внимательно в своё время слушал Илону! Как мне найти теперь статую бога Белла и его храм? Как назло, к другим статуям или никто не подходил, или я не мог разобрать слова. Надо было подумать.

Не опознанными мною остались восемь статуй. Из них две изображали женские божества, так что оставалось шесть. Пожалуй, можно сразу исключить ещё двух – скульптуру мускулистого мужчины с рыбьим хвостом, видимо морского бога, и изваяние полумужчины-полудракона. Илона упоминала о нем, кажется, это бог первородных эльфов. Может, я что-то и перепутал, но крылатый полудракон точно не мог быть богом воровства. Оставалось ещё четыре. Кто же из них Белл? Спросить у молящихся? Кто его знает, как они отнесутся к такому вопросу.

Ничего не оставалось, как продолжать рассматривать четыре неопознанных изваяния. Два из них изображали сильных, мускулистых мужчин, одного с копьём, другого с топором. Оставшиеся два мускулатурой не отличались: тщедушный паренек с посохом и коротким луком за спиной и лысый пузатый дед с кипой свитков и чернильницей в руках. Ни один не походил на бога воров!

В растерянности я стоял в центре площади, не зная что теперь делать, как вдруг различил вдалеке Каришку – она уверенной походкой шла по мосту в Храмовый район. Меня она, похоже, не заметила. Девушка, остановившись на секунду, обвела площадь взглядом и направилась к богатому храму с позолоченным куполом и высокими шпилями по углам крыши. Я посмотрел на соответствующую этому зданию статую – лысый старик с чернильницей. Кто бы мог подумать!

Внутри храма царил полумрак и витал терпкий запах благовоний. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь высокие витражи, освещали лишь центральную часть огромного помещения, оставляя в тени всё остальное пространство. Я потерял Каришку из виду и остановился в нерешительности. Тут же передо мной возник жрец в тёмно-коричневой рясе, в его крашеную вишнево-красную бороду было вплетено множество разноцветных косичек:

– Добро пожаловать в храм Белла, бога торговли и одного из создателей нашей Империи. Чем служители храма могут помочь тебе?

– Мне нужно принести клятву перед алтарём Белла, – честно ответил я.

– Понятно, – ничуть не удивился жрец. – Белл покровительствует ночному ремеслу, следуй за мной.

Мы миновали основной величественный зал с рядами колонн и свернули в боковой. Жрец указал мне на алтарь у дальней стены. Возле алтаря возвышалась огромная мраморная статуя – тот же пузатый старик, но уже в маске и с двумя кинжалами в руках. Перед статуей на коленях стояла Каришка и то ли молилась, то ли произносила слова клятвы. Вдруг все светильники разом ярко вспыхнули, и после полутьмы храма я на несколько секунд ослеп от яркого света. Когда же зрение восстановилось, Каришки уже не было, светильники ровно освещали алтарь.

Статуя Белла возвышалась надо мной, и в колеблющемся свете огоньков казалось, что пузатый великан шевелится и усмехается. После секундного колебания я решил не опускаться на колени. В отблесках пламени мне померещилось, что глаза каменного великана недовольно мигнули. Решив поскорее покончить с этой формальностью, я быстро произнес обещание соблюдать три закона воровской гильдии. Не успел я закончить фразу, как внезапно свет померк, на мои плечи легла огромная тяжесть, а в ушах раздался болезненный рокот: