Полуночная девушка - Грей Мелисса - Страница 55

Улыбка Гая была грустной, но очаровательной. Как и он сам. Эхо точно знала, что это подумала не она.

– Это прекрасная мечта, не более. Такому не бывать. Я слишком стар, чтобы надеяться на что-то иное.

И снова невидимые руки стиснули сердце Эхо.

– Значит, настал черед мечтателей взяться за дело, – заявила она.

Гай поднес их сплетенные руки к губам, поцеловал пальцы Эхо, и девушка заметила, как в его глазах блеснули слезы.

– Едва ли им это понравится, – произнес Гай, касаясь губами кожи Эхо. – Альтаиру. Танит. И им подобным. Они будут сражаться до последнего.

– По-твоему, и пробовать не стоит?

– Ты говоришь совсем как она, – с нежностью ответил Гай.

Как Роза. Эхо не знала, нравится ей это или нет. В эту минуту Гай вовсе не был похож на почти бессмертное существо двухсот пятидесяти лет от роду. И на Повелителя драконов, призванного нести груз надежд и ошибок своего народа. Он был просто Гаем. Серьезные зеленые глаза, темно-каштановые, почти черные, волосы, легкая улыбка на губах, когда он не хмурится. Интересно, подумала Эхо, таким ли увидела его Роза? Из-за этих ли черт влюбилась в Гая сотню лет назад?

– Итак, что мы имеем, – произнес Гай. – Воришка, которая умеет вызывать пламя, свергнутый правитель, ученица лекаря, бывший начальник королевской стражи и мошенник, который служит и нашим и вашим. – Печаль его испарилась, точно лужа под лучами солнца. Гай рассмеялся, и Эхо захотелось набрать этот звук в бутыль и сохранить навечно. – Что у них может пойти не так?

– Честно? – откликнулась Эхо. – Все что угодно.

Глава пятьдесят девятая

– Они будут тебя искать, – предупредила Птера, глядя, как Эхо раскладывает на кровати Джаспера вещи, которые намеревалась взять с собой. Эхо хотелось сесть возле Птеры, положить усталую голову ей на плечо, как не раз бывало раньше, успокоиться в ее сильных объятиях. Но так поступил бы ребенок, а время ребячества давно прошло.

– Танит, – продолжала Птера. – Альтаир, если выжил. Их враги. Их союзники. Все, кто хочет обладать могуществом жар-птицы.

– Знаю, – ответила Эхо и спокойно засунула вещи в рюкзак. Девушка старалась не думать о том, что оставляет: о Гнезде, о доме, куда, быть может, уже никогда не вернется, о Роуане, на которого не может и не станет взваливать ношу своей вновь обретенной силы. Рядом с рюкзаком лежал кинжал и красиво блестел на белых простынях Джаспера. Кинжал Эхо упакует последним.

– Тебе нельзя здесь оставаться.

– Знаю, – ответила Эхо.

Она оглядела просторный светлый лофт на самом верху Страсбургского собора. Сквозь витражные окна сочился свет, окрашивая безнадежно испачканный белый ковер сотней оттенков оранжевого, фиолетового, зеленого и синего. Жилище под стать Джасперу. Как быстро она освоилась здесь, как легко делила его с прочими обитателями – дракхарами, птератусами, людьми.

Остальные собирали вещи, которые понадобятся в дороге. Дориан с Айви упаковывали медицинские инструменты и лекарства, которые только смогли найти у Джаспера, а тот лежал на диване и дулся на весь мир. Айви и Птера сделали невозможное, но рана еще не зажила, а времени ждать не было.

Гай поймал взгляд Эхо, тепло улыбнулся ей, и Эхо не удержалась от улыбки. Тут его окликнул Дориан, и Гай отвернулся. Эхо по-прежнему чувствовала присутствие Розы. С этим надо было разобраться. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула. И Роза исчезла, как призрак, которым, в общем-то, и была.

Птера расправила юбку цвета меда и спросила:

– Что ты намерена делать?

– То же, что и всегда. – Эхо перебросила рюкзак через плечо и сжала в руке кинжал. Блики солнца плясали на сороках из оникса и перламутра. Если повернуть рукоять к свету, казалось, будто птицы летят. – Уносить ноги, если придется, и сражаться до победного конца.