Фактор «ноль» (сборник) - Дантек Морис - Страница 21

– А разве Клаузевиц не утверждал обратное?

– Конечно, – ответил я. – Он жил больше ста пятидесяти лет назад. Извините меня, капитан Купер, я должен вас покинуть, но сами подумайте, Пентагону необходимо выработать чертовски эффективный план, очень продуманный план действий на постсаддамовский период, потому что именно здесь находится зона взрыва. Благодаря институционному вакууму множество партий пожелает захватить власть и, следовательно, любой ценой вытеснить нас из страны. Я готов заключить с вами пари на сто к одному, что американское правительство будет вынуждено опираться на некоторых представителей партии Баас и на ее только что разгромленную армию для того, чтобы контролировать ситуацию.

Я наговорил уже слишком много – наступление союзных войск начнется еще только через два месяца.

– А впрочем, все это лишь рассуждения, господин Купер, признаю, но что мы можем сделать еще, мы ведь ничего не решаем, не так ли?

– Что касается меня, я пойду готовить «Зодиак», господин Скайбридж. Не припомню такой теплой зимы. Уже середина января, а озеро до сих пор не замерзло.

По этому поводу я тоже мог рассказать кучу вещей.

Но я подумал, что не стоит портить ему день. Кроме того, мне уже было пора идти забирать малышку из школы.

По дороге предстояло еще кое-что купить. Надо было отправить по почте несколько официальных писем. Надо было сменить масло в «додже-караване» у дилера «Крайслера». Я обязательно хотел вернуться домой до темноты. Будет передача об истории Земли, о том периоде, когда она представляла собой ледяной шар, примерно шестьсот миллионов лет назад. Я хотел посмотреть ее вместе с Люси.

Я хотел пополнить запас дров.

Меня ждала еще не разложенная часть библиотеки.

Я хотел разобрать и почистить «ремингтон».

Я хотел продолжить написание последнего тома моей автобиографии.

Я хотел продолжить мои тренировочные занятия.

Я хотел продолжить тайно готовиться.

У меня было полно работы.

Американская жизнь брала свое.

Малышка следила за событиями так же, как и все мы. И она прекрасно понимала то, о чем я говорил нашим соседям. Весна началась вместе с наступлением союзников на вооруженные силы Саддама Хусейна. Весна началась вместе с войной, которая не закончится.

События войны разворачивались именно так, как я видел во время сеансов предсказаний. Война оказалась точно такой, какой я ее наблюдал в полусне на экране. Она показалась мне даже менее реальной.

– Они и не подозревают о том, что наделали, взорвав башни.

– Вы думаете, что это и есть Конец Света, предсказанный Писанием? Некоторые люди из Конгрегации утверждают именно так, я слышала…

Я подавил смешок, который, даже будучи лишенным всякого сарказма, прозвучал бы неуважительно.

– Мы не умеем, даже скорее вы не умеете читать Писание. И ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду не религиозные разногласия между католическими и протестантскими группировками. Теперь ты знаешь, кто я. Ты знаешь, откуда я пришел и куда я иду. Ты знаешь то, чего не знает никто в мире.

– Да, я знаю. А что мы не можем прочесть в Писании?

– Понятие Конца Света. Вы все читаете о Конце Света сквозь очки подслеповатого старика по имени Аристотель, который считал время цепью мгновений, линией, созданной из точек… без начала и конца, естественно. К линии всегда можно добавить точку, не так ли?

– Но у мира ведь было начало, значит, будет и конец.

– Конечно, было начало и будет конец. Только он не находится на линии времени, как считал Аристотель, а служит точкой соединения с тем, что вечно, как время «ч» в Большом взрыве, неким инициальным «Да будет свет!». Конец присутствует во всем, везде и всегда, в форме, которую можно назвать потенциальной, и он активизируется в некий неведомый момент, вне времени, поскольку конец запечатает время границами бесконечного.

– Но война, которая началась в Ираке, военные операции в Афганистане, взрывы одиннадцатого сентября… как вы думаете, это некий знак для нас?

– Конечно, это некий знак для нас, Люси. Это знак того, что надо покидать этот мир, и как можно быстрее.

Люси Скайбридж опять лучшая ученица в классе. Это означает полную коллекцию самых высоких баллов, которые возможно получить. Это несложно. Ее классный руководитель очень озадачен. Уровень знаний Люси снова позволяет ей перепрыгнуть через класс. Во время последнего педагогического совета решено опять отправить мне официальное предложение от дирекции о переводе девочки на два года вперед. Подобное происшествие в школе – редкость. Надо заметить, что учебное заведение маленького городка в Аппалачах действительно не привыкло к таким явлениям третьего типа.

Ведь это девочка из «башен-самолетов-пожаров», девочка из черного ящика. Я нахожусь еще только на подготовительном этапе, на этапе базового обучения, на этапе предварительной мутации, но она действительно уже не совсем простая девочки с Земли. Она постепенно превращается в мою дочь, она постепенно становится инопланетянкой.

Процесс довольно прост. Надо было просто суметь, не привлекая внимания Материнского Корабля, отключить биопрограммную систему безопасности, которая сильно ограничивала мой доступ к собственным возможностям.

Только эта операция потребовала от меня полтора года. Квантовое сознание, как у Материнского Корабля, обмануть не так-то легко.

Мои возможности – это биопрограммная система, способная вводить нейровирусы в нервные клетки другого человека, а тщательно отобранные ретрогенные элементы – в его генетический код. Мы можем, без всякого сомнения, его менять. То есть ускорять эволюционную трансформацию, вектором которой он является.

При помощи нейровирусов и ретрогенных элементов я могу за один учебный год продвинуть Люси на многие тысячи лет вперед.

И именно это я и сделаю.

Лето пришло, война в Ираке выиграна, а покой потерян навсегда, причем абсолютно для всего мира. Если по этому поводу до сих пор остаются какие-то сомнения, то грядущие месяцы примирят всех стратегов планеты. Неожиданно, как и предсказывали мне картины из будущего, конфликт незаметно меняет цель. Речь идет не о победе в войне, а о том, чтобы заставить своего или своих противников потерять покой.

Война действительно вышла на металокальный этап. Я прекрасно видел, что многие державы, соревнуясь, боролись за контроль над страной, но ни одна не сумела заключить длительный союз с кем бы то ни было. Шла метавойна, где каждый сам за себя, а все – против всех. Война целого мира против целого мира.

По сравнению с происходящим варварство, сопровождавшее прожитые мной века, кажется детскими игрушками. Столетняя война сделалась коротеньким историческим эпизодом. Хиросима стала ослепительным горизонтом человечества, Освенцим размножился, превратившись в зияющие пропасти. Ничего или почти ничего не останется после человечества, за исключением, быть может, нескольких руин, посреди которых будут бродить люди без будущего и без прошлого.

Наступало время уходить. В последний раз насладившись Красотой в гармонии с Благодатью, которые еще присутствуют в этом Мире.

В этом году опять мы останемся на летние каникулы в горах, неподалеку от дома. Люси не испытывает ни малейшего желания покидать лес, озеро, свой остров, свои галечные пляжи. Здесь она словно защищена от мира, от мира гибельного грохота, от мира взрывающихся городов.

Я прекрасно знаю, до какой степени иллюзорно это ощущение, но основным достоинством иллюзии является видимость, служащая одновременно ключом к расшифровке. Безмятежность Люси, пусть иллюзорная с точки зрения того, что я знаю и о чем догадываюсь, является определяющим фактором, позволяющим мне активизировать в ней истину.

А истина – это не только то, чем Люси постепенно становится, но также и то, что в ней проявляется сразу.

Мои эволюционные нейровирусы воздействуют на метаболические функции, на генетический код, на структуру коры головного мозга, но они при этом не трансформируют человека, как я, наверное, поспешно заявил выше.