Шутник - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 8

Опять его рука поднялась к выпуклому лбу.

— Забыл… как глупо! Кажется, я что-то видел?

— Что-то вы видели, — согласился мистер Гарло, — как раз перед смертью мисс Мерси.

Тот вздохнул.

— Она умерла так внезапно. Ко мне она была очень добра. Ужасно неожиданно! Обыкновенно она сидела в кресле и с кем-нибудь разговаривала, и однажды после обеда она вдруг упала.

— На пол, — кивнул головой мистер Гарло почти весело. — Но вы что-то видели, не правда ли? — ободрял он собеседника. — Маленькую бутылочку и в ней что-то синее? Проснитесь, Марлинг! Вы помните бутылочку и нечто синее?

Марлинг покачал головой.

— Неясно… это было перед тем, как вы и миссис Эдвинс увезли меня. Я пил белый порошок — он шипел, как зейдлицевский, и потом…

— В деревню, — улыбнулся Гарло. — Вы были больны, бедняга, нам надо было чем-нибудь успокоить вас. А теперь вы здоровы?

— Голова немного не в порядке, — начал бородатый человек, но Гарло засмеялся, ласково взял его под руку и, открыв узкую дверь, повел своего собеседника вверх по лестнице. Наверху опять была дверь, Гарло ее отпер. Они очутились теперь на широкой гладкой асфальтовой площадке, окруженной парапетом в полчеловеческого роста. С полчаса ходили они под руку, и бородатый человек все время говорил.

Был густой туман, уличные фонари казались сверху светлыми пятнами.

— Вам холодно? Я ведь говорил вам, чтобы вы надели шарф, эх, вы, глупышка! — добродушно пожурил мистер Гарло. — Ну, пойдемте вниз.

Внизу он закрыл дверь и одобрительно оглядел комфортабельную комнату.

— Покойной ночи, Марлинг, спите спокойно.

Он запер дверь и вместе с миссис Эдвинс вышел на площадку. Ее суровые глаза были устремлены на него, пока он говорил, а сама она молчала.

— Он теперь совсем в норме, — сказал Гарло.

— В норме? — неприятным хриплым голосом сказала женщина. — Да ведь он читает и пишет!

— Пишет? — быстро переспросил Гарло. — Что?

— О, какой-то вздор о римлянах, но выходит разумно.

Мистер Гарло нахмурился.

— Это ничего не значит, он ведь не доставляет беспокойства.

— Нет, — коротко сказала женщина. — Я-то беспокоюсь, — продолжала она, — но он спокоен. Кто это мистер Карлтон?

Гарло коротко вздохнул.

— Он был здесь?

Она кивнула.

— Да, сегодня днем. Он спросил меня, не бывшая ли я горничная мисс Мерси — она умерла, должно быть, когда он только что родился.

— Ну, он постарше… А дальше?

— Мне вот что показалось очень странным: он сказал, что ему поручено выследить мистера Марлинга.

— Кто поручил?

— Не знаю. Но это был настоящий допрос. Он показал мне бумаги, они были из Истборна. Я сказала, что Марлинг умер. «Где?» — спросил он. «В Южной Америке», — ответила я.

— В Пернамбуко, — подчеркнул мистер Гарло, — во время чумной эпидемии. Гм! Умно и… беззастенчиво. Благодарю вас.

Женщина постояла, пока он вошел в лифт и исчез из виду, а потом отворила вторую дверь, выходившую на площадку. Эта комната тоже была хорошо убрана; осветив ее, она села и взяла большой ситцевый мешок. Из него вынула недоконченный чулок и расправила спины, и когда ее проворные пальцы двигались, губы ее шептали:

— Пернамбуко, чумная эпидемия…

Глава 6

Эйлин Риверс жила в Блумсбери, это было недалеко от места ее службы. Она плохо провела ночь, и следующий день был полон раздражающих мелочей. Мистер Стеббингс, ее непосредственный начальник, заболел, а его заместитель был придирчивый, неприятный человек, постоянно терявший важные документы и бранивший за пропажу всех, кто попадался под руку.

В шесть часов Эйлин заперла свой стол с облегченным вздохом, мечтая поскорее пообедать и пораньше улечься в постель. В окно она увидела маленький автомобиль, который, как ей показалось, ждал клиента, и была очень недовольна, когда, выйдя из дома, увидела молодого человека, подходящего к ней и снимающего шляпу.

— О, это вы, — сказала она с неудовольствием.

— Да, я, но ваш тон оскорбителен, — сурово заметил молодой человек. — Мы с Элком имеем право интервьюировать вас.

— Да что я могу вам сказать? — с отчаянием спросила девушка. — О воровстве вам все известно — ведь это вас интересует?

— Да, именно, — сказал Джим.

— Я слишком голодна для разговоров.

— Так я и предполагал, — сказал он. — Тут недалеко есть один ресторан, где так жарят рыбу, что достойны ее лишь чистые сердцем.

Девушка колебалась.

— Хорошо, — сказала она не совсем любезно. — Это ваш автомобиль? Какой смешной!

— Ничего нет смешного в моем автомобиле, — с достоинством сказал Джим. — Да он и не мой, я его взял напрокат.

Была ясная, звездная ночь, в воздухе чувствовался мороз, Эйлин наслаждалась ездой; они подъехали к боковому входу большого ресторана.

— Я уже заказал столик, — сказал Джим, ведя девушку через аллею жующих челюстей в укромный уголок.

Ресторан был уютный. Лампа под красным абажуром производила приятное впечатление. Эйлин раздражало, что она не смогла вспомнить, как он выглядит. Она припоминала, что он, кажется, красив, только нос коротковат. Однако нос оказался приличным. Глаза у него были голубые, и был он старше, чем она предполагала. Половина ее непочтительности была вызвана иллюзией его юности.

— Ну, задавайте ваши противные вопросы, — сказала она, стягивая перчатки.

— Номер первый, — начал Джим, — что вам предлагал Гарло, когда я скромно удалился?

— Это не относится к грабежу, — ответила она резко, — но так как это неважно, то я вам скажу. Он предлагал мне место.

— Где? — быстро спросил Джим.

Эйлин покачала головой.

— Не знаю. Мы до этого не дошли: я ему сказала, что полностью довольна мистером Стеббингсом, который, как оказалось, был нотариусом семейства Гарло.

— Вы ему это сказали?

— Нет, он сам сказал, но, конечно, я знала; он об этом догадался, как только я упомянула имя Стеббингса.

— Произвело это впечатление на него?

Она засмеялась.

— Какой вы смешной. Серьезно, мистер…

— Карлтон, — пробормотал Джим, — брат хозяина отеля, но никакого отношения к клубу.

— Вы уже пользовались этой шуткой вчера, — сказала девушка.

— И буду употреблять ее всякий раз, когда вы будете делать вид, что не знаете моего имени. Это самое грубое невежество, которое может проявить современная женщина. Я ведь один из известнейших людей в Лондоне.

— Как будто вы и раньше говорили мне это. Скажите серьезно, мистер Карлтон, что вам известно о грабеже?

— Ничего! — был бесстыдный ответ. — Фактически я избавил вас от множества неприятностей, доставив в главное управление все нужные подробности. Завтра выплывет на поверхность ваш дядюшка, вы это знаете?

— Завтра? — с тоскливой тревогой повторила девушка.

— Элк его встретит и смягчит его гнев. Я думаю, он будет страшно обозлен.

— Он будет разъярен. Я ужасно рада, что он, наконец, выплывет, как вы говорите. Он дает мне два фунта в неделю за мои хлопоты, но я очень охотно обойдусь без них.

— Стыдно должно быть Артуру Инглу, что он впутал вас в такую историю. Мне нужно знать о нем, может быть, вы скажете — ваш дядя был крупный спекулянт?

— Не думаю, не знаю. Он никогда не говорил мне, куда помещает свои деньги. Вы об этом спрашиваете?

— Именно об этом, — ответил Джим.

Трудно было спрашивать дальше, не причиняя некоторой неприятности собеседнице.

— Вы ведь виделись с ним и, вероятно, разговаривали о его делах? Право, я чувствую себя неловко, пытаясь заставить вас обмануть его доверие, но ни одной минуты не допускаю, что вы это сделаете. Говорили вы с ним когда-нибудь об иностранных бумагах — американских, аргентинских?

— Никогда, — ответила девушка. — Не думаю, чтобы он знал что-нибудь о подобных вещах. Когда я в первый раз посетила его в Дартмуре, он говорил, что не доверяет акциям. Конечно, я отлично знаю, что у него есть деньги, и я думаю, что это украденные деньги.