Закон клыка - Силлов Дмитрий Олегович "sillov" - Страница 26

Обошел я эти «плеши» аккуратненько, и дальше двинул. Мимо здоровенного «электрода», похожего на пучок белых молний, сцепившихся меж собой. В принципе, не так уж много мне и осталось пройти. Обойти «электрод», бесплотной тенью проскользнуть мимо целой грядки «чертовой капусты» – и вроде как вышел я со смертельно опасного поля. Во всяком случае, за «капустой», похоже, чисто всё. Просто серая трава без признаков аномалий. Хорошо бы, если б так, а то я уже подзамаялся пируэты выписывать, тыкая человеческой костью в разные стороны…

Но внезапно нечто непонятное внутри «электрода» привлекло мое внимание. Что-то необычное, несвойственное этой аномалии. Желтое что-то, золотое вроде как, поневоле притягивающее взгляд.

Я остановился и зажмурился. Долго глядеть на мощные «электроды» не рекомендуется, можно себе и роговицу, и сетчатку поджарить, как при вдумчивом разглядывании сварки. Поэтому я сжал веки со всей силы, готовя глаза к неприятному испытанию. А потом глянул – и сразу отвел взгляд.

Этого оказалось достаточно. Да, я не ошибся. В «электроде», словно в клетке из потрескивающих молний, был заперт странный артефакт. Маленький золотой шарик, висящий в полуметре над землей, пронизанный яркими цветными нитями, переливающимися… и, похоже, движущимися. Хотя я мог ошибаться. Все-таки смотрел я на него не больше секунды, но мне показалось, что текут те нити, будто тончайшие змейки, переплетаясь меж собой, на мгновение образуя безумно красивый, гармоничный узор – и тут же распадаясь…

Признаться, никогда ничего подобного я не видел. И даже не слышал о таком арте, хотя в барах чего только не наслушался от бывалых сталкеров. Стало быть, внутри «электрода» болтался «уник». Так сталкеры называют уникальные артефакты, зачастую единственные в своем роде. Подозреваю, что это не отходы иного мира, а что-то полезное, выброшенное «мусорщиками» в Зону по ошибке. Что-то вроде золотого кольца с бриллиантом волей безумного случая оказавшегося на городской свалке в куче отбросов. Или вон той «полной пустышки» в куче пустых. Хотя я не исключаю, что «мусорщики» могли и спецом ее подбросить – для них она ценность невеликая.

Еще Рэд Шухарт рассказывал, как его друг, русский ученый, доставая «полную пустышку», попал в «серебристую паутину», словно специально развешанную над ценным артефактом. Думаю, «мусорщикам» совершенно не западло так развлекаться, минируя арты, наиболее интересные для сталкеров. Враги мы им. Опасные мы для них. Мешаем ассенизаторам из иномирья превратить нашу планету в одну большую свалку. Вот и травят они нас своим мусором, заставляют драться за отбросы их высокоразвитой цивилизации. Чтоб крыши у нас сносило от жадности, чтоб умирали мы, словно дикари, за бракованные стеклянные бусы…

Я выдохнул и бросил на землю обугленную кость. Стоп, сталкер! Понесло тебя, явно понесло не туда. Какие, блин, бусы? Если нам артефакты в тему, значит, это трофеи, и никак иначе. Потому что иначе можно черт-те до чего додуматься. Самоуничижение вообще последнее дело, особенно на войне. А сейчас натуральная война идет между нами и этими «мусорщиками». Я, конечно, очень надеюсь, что Призрак уничтожил их мир. Но чуйка моя сталкерская мне подсказывает, что все не так просто, и что еще не раз услышим мы о незваных гостях из иномирья.

Впрочем, мысли мои не мешали мне заниматься делом. А именно: найдя в кармане автоматную гильзу, которых у меня обычно бывает некоторый запас, взвешивать ее в руке, одновременно прикидывая – попаду или не попаду?

«Электрод» был матерый, метра четыре в диаметре. И посередке у него, как и у всех аномалий его породы, посверкивало крохотное «сердце» – центр, из которого вырастают сверкающие зигзаги молний. Эдакий пульсирующий шар – у малых аномалий величиной с детский кулачок, у крупных достигающий размеров футбольного мяча.

У этого «электрода» «сердце» было нестандартное. Сама аномалия довольно большая, а центр величиной с куриное яйцо. Вот и попробуй попади в него с пяти метров.

Но я попробовал. Размахнулся, бросил… и не попал. Пролетев сантиметрах в двадцати от цели, гильза ткнулась в толстую молнию, и тут же сгорела. Пшик! – и нет ее. Такие дела.

В отместку «электрод» попытался достать меня молнией. Белый разряд потянулся ко мне, но сделал это недостаточно быстро. Я ожидал чего-то подобного. Потому предусмотрительно сделал шаг вбок, и пригнулся, прячась за черный кочан «чертовой капусты» – аномалии относительно спокойной, если ее не трогать.

Длинный разряд, треща, протянулся по воздуху изломанной линией, словно нащупывая меня тонкой рукой с множеством суставчатых пальцев. Не нащупал. Зато задел кочан, который немедленно плюнул в разряд «электрода» ядовито-зеленой слизью.

Зашипело. В воздухе завоняло смесью озона и горелого дерьма. Зато разряд тут же исчез, лишь внутри «электрода» возмущенного треска сильно прибавилось. И молнии стали заметно толще, практически скрыв от меня «уник». Который мне еще сильнее захотелось добыть. Прям мальчишеский азарт какой-то появился, чего раньше я за собой не замечал. Небось, с таким же азартом лезли в аномалии те бедолаги, от которых остались на поле лишь обгорелые ботинки, клочья одежды да оторванные пальцы.

Но азарт есть азарт, штука совершенно жуткая и бессмысленная, ради которой наш брат-авантюрист запросто готов расстаться с жизнью.

Я был не готов. Разве что лишь немного рискнуть. В меру. Хорошо продумав свои действия…

Н-да. Наверняка то же самое думали те, что нашли тут смерть быструю и неотвратимую. Хотя в Зоне на каждом шагу запросто можно загнуться и так, без долгих раздумий. Шаг сделал не туда – и всё, приехали. Так что сейчас я вполне осмысленно снимал с плеча свой «КС-23», заряженный спецпатроном с зарядом картечи, сохраняющей убойную силу аж до двадцати пяти метров.

Мне столько не надо было, мне метров семь достаточно. Главное чтоб хоть одна катречина до «сердца» аномалии достала. А то ж я знаю, как оно бывает, если большой «электрод» по-настоящему разозлить. Шарахнет так, что ночь в день превратится, всего себя сожжет, лишь бы достать обидчика. Не одним разрядом взорвется, а десятками сразу. Целый пучок молний швырнет, и хоть одна да достигнет цели. Человек в таком случае просто обугливается сразу, как головешка. Жутковатое зрелище. Был сталкер, и вдруг на его месте кусок горелого мяса, отдаленно напоминающий формой человеческую фигуру.

В общем, прицелился я – и выстрелил. Эх, хорошо б «уник» не задеть, но тут уж как получится.

Рой картечин хлестанул по аномалии. Конечно, большинство свинцовых горошин ударили по молниям. Раздался невообразимый треск, мгновенно расплавившийся свинец брызнул во все стороны. И так же, веером, протянулись над полем аномалий изломанные разряды, словно ища обидчика. Но я предусмотрительно спрятался, скорчившись за метровым кочаном «чертовой капусты». Невесть какая защита, конечно, этот шар, словно слепленный из пластов прессованного черного тумана, но все лучше, чем ничего.

А потом внезапно стало очень тихо. Лишь в воздухе сильно запахло озоном, как после сильной грозы.

Я выглянул из-за «кочана». Ага, все-таки хоть одна картечина да достала до центра аномалии!

Гигантский «электрод» сдулся, превратившись в потрескивающее, светящееся облачко тончайших, крохотных молний, в центре которого учащенно пульсировало маленькое сверкающее сердце. Не пройдет и четверти часа, как аномалия снова станет смертельно опасной – найдет где подпитаться, чтоб окончательно не сдохнуть. Может, аккуратно у гравиконцентратов энергии позаимствует, или еще как. А, может, и помрет на фиг, говорят, такое тоже бывает. Это не «Лес электродов», который находится неподалеку от ЧАЭС, где одинаковые аномалии составляют целую колонию, подпитывая друг друга. Тут, похоже, как у людей – каждый сам за себя.

Впрочем, проблемы разряженной аномалии меня волновали меньше всего. Я осторожно подошел к тому месту, где совсем недавно, лениво потрескивая молниями, вольготно раскинулось порождение иного мира. Сейчас же здесь было лишь выжженное черное пятно с зависшим над ним «сердцем» «электрода» – временно совершенно безопасным. Силенок не хватит у него ударить вторично, ибо нечем. Когда я подошел ближе, лишь задрожало оно, словно от ненависти, стрельнуло в меня тоненькими молниями – и сдулось окончательно, зависнув в полуметре над землей клубком белых, изломанных нитей, размером не более теннисного мячика.