Автобиография Лемми Килмистера - Килмистер Лемми - Страница 3

Я стал работать в школе верховой езды, потому что любил лошадей. И до сих пор люблю. Мы хорошо проводили время там, потому что лошади раскрепощают женщин. От лошадей исходит сексуальная сила. Женщинам нравится ездить на лошади без седла, и это не потому, что им так удобней. Думаю, что некую особенность даёт ощущение своей кожей тела животного. В седле, особенно английском, этого не почувствовать. Прибавьте к этому то, что они чертовски сильны. Лошадь легко может искалечить вас или даже убить, но не делает этого, потому что, как правило, они — не агрессивные животные. Они признают вас. Думаю, женщинам особенно нравится в лошадях то, что такие сильные создания беспрекословно подчиняются им, или, по крайней мере, не слишком пытаются отстаивать свои права. В это не очень верится, но это так.

В Энн я был влюблён. Она была старше меня на пять лет, что в этом возрасте является непреодолимым препятствием. Но я до сих пор помню, как она выглядела — очень высокая; ноги настолько длинные, что это показалось бы чрезмерным, но она была очень хороша. Она ходила с таким перезрелым уродом, что я не мог понять этого. Я застал их однажды трахающимися в сарае, и ушёл оттуда на цыпочках, повторяя про себя: «Боже мой!». Но самая забавная история, касающаяся этих юных туристок, случилась с моим другом по имени Томми Ли.

У Томми была только одна рука — он был электриком, однажды сунул палец куда не следовало, и удар током буквально сжёг его руку до бицепса. Пришлось удалить её до самого плеча. Этот несчастный случай здорово изменил его; частенько он слышал одному ему ведомые голоса. В общем, у него был протез с черной перчаткой на нём, который он прицеплял к поясу или вставлял в карман. И вот однажды ночью мы с ним прокрались к девчонкам. Мы проползли под изгородью и через скалы…, когда вам четырнадцать, это не преграда, не так ли? Для такого дела всё можно преодолеть. Наконец мы добрались до цели, и я забрался в палатку к своей подружке, и Томми — в другую палатку к своей. И вот в тишине только кровати скрипят. Вероятно, я на некоторое время потерял ощущение реальности, как бывает, когда удовольствие особенно острое (именно поэтому я продолжаю заниматься этим!), поэтому был особенно поражён внезапным шумом.

«[Бам!] Ай! [Бам!] Ай! [Бам!] Ай! [Бам!] Ай!», я откинул полу палатки и увидел, что Томми, голый, словно маньяк, с одеждой в единственной руке, скачками удирает прочь. А за ним несётся разъяренная начальница скаутов и дубасит его на голове его же собственной рукой! Я так смеялся, что меня тоже поймали! Я не мог не то что сбежать, — не мог двинуться с места и был совершенно беспомощен. Это было одно из самых смешных зрелищ, которые я когда-либо видел в своей жизни.

Мое открытие секса началось раньше открытия рок-н-ролла, потому что вы должны понять: первые десять лет моей жизни рок-н-ролл вообще не существовал. Были Франк Синатра и Розмари Клуни (Rosemary Clooney), и «How Much Is that Doggie in the Window?» — которая находилась на вершине хит-парадов много месяцев подряд! Я непосредственно наблюдал рождение рок-н-ролла. Сначала я услышал Билла Хэйли (Bill Haley), кажется — «Razzle Dazzle». Потом были «Rock Around the Clock» и «See You Later Alligator». The Comets были на самом деле очень плохой группой, но они были единственными в то время. И ещё (правда, в Уэльсе это было сложно) можно было слушать Радио-Люксембург. Волна постоянно уходила, и приходилось постоянно крутить настройку. Исполнителя объявляли только один раз, в начале, поэтому, если вы ловили песню посередине, имени его было уже не узнать. Порой для этого потом требовались месяцы. Например, «What Do You Want to Make Those Eyes at Me For?» Эмиля Форда (Emile Ford) и Checkmates. (Старикан, исчезнувший бесследно. У Эмиля Форда и Checkmates было пять хитов в Англии. Он был очень популярен, но вдруг разразился скандал — он был пойман на том, что требовал деньги за автограф, и это уничтожило его. Checkmates некоторое время ещё пытались что-то делать, но безуспешно.)

Тогда, чтобы купить пластинку, надо было заказывать её, и ждать месяц, пока она придёт. Самый первый купленный мной сингл, на 78 оборотов, был Томми Стил (Tommy Steele), британский ответ на Элвиса Пресли, затем — «Peggy Sue», Бадди Холли (Buddy Holly). Мой первый альбом был The Buddy Holly Story, который появился у меня уже после того, как Бадди Холли погиб. Я видел его выступление в New Brighton Tower. Заметьте, это говорит о вашем возрасте, — я видел Бадди Холли живого! Так что, должен сказать, чистота моего стиля безупречна!

Это было задолго до того, как я купил свою первую пластинку Элвиса Пресли — насколько я помню, «Don’t Be Cruel». Он выглядел великолепно, он действительно был неподражаем, но я думал, что он был менее значителен, чем Бадди Холли и Литтл Ричард (Little Richard). Проблема была в том, что у него были действительно неважные Б-стороны синглов. Видите ли, альбомы в те дни отличались от нынешних: альбом мог быть сборником последних шести сингловых хитов и их Б-сторон. Так что половина альбомов Элвиса была ерундой. Он начал выпускать хорошие Б-стороны только с «I Beg of You». Насколько я мог слышать, Бадди Холли никогда не делал проходных вещей. Эдди Кокран (Eddie Cochran) тоже был моим идолом. Он работал в студии в Голливуде и если кто-то заканчивал запись на час раньше, он не терял времени даром и быстро записывался сам. Обычно он записывал только свой собственный материал. Он первым начал делать это — очень находчивый парень. Я, насколько помню, видел его во время второй половины его турне по Великобритании, после чего он погиб в аварии под Бристолем. И я помню, насколько был этим подавлен. Это было большой трагедией для рок-н-ролла. Он и Холли, именно они вдохновили меня взять в руки гитару.

Я решил научиться играть на гитаре только отчасти из-за музыки — девчонки, по крайней мере на шестьдесят процентов, были причиной того, почему я захотел играть. В конце учебного года я вдруг обнаружил, что гитара притягивает девчонок, словно магнит. Мы бездельничали в классе через неделю после сдачи экзаменов, и один малый притащил этот инструмент. Играть он не умел, но немедленно был окружен девушками. Я подумал, «Ага, вот оно что!» У нас дома на стене висела старая гавайская гитара — мама немного играла, когда была ребёнком, а ее брат играл на банджо. Гавайская гитара была очень популярна незадолго до того: у неё были полированные металлические части, плоский гриф и высокие лады. Она была украшена перламутровой инкрустацией и выглядела просто шикарно. На моё счастье очень немногие в 1957 имели дома гитару.

Так что я приволок этот дьявольский предмет в класс. Я тоже не умел играть, но немедленно оказался в женском окружении. Это сработало мгновенно! Это была единственная вещь в моей жизни, которая сработала так быстро. С тех пор путь мой был предначертан. В итоге, поскольку девочки ждали этого от меня, я стал самостоятельно учиться играть, что было довольно мучительно на гавайской гитаре с её высоко поднятыми струнами.

Когда мне было пятнадцать, мы с классом ездили в Париж, и я выучил «Rock Around the Clock». Однажды ночью я играл эту песню в течение трех часов, несмотря на то, что накануне сильно порезал указательный палец своим вдруг забарахлившим выкидным ножом. Я истекал кровью, играя на гитаре, и девочки посчитали, что это круче некуда. Знаете, в племени Сиу были воины, выходящие один на один с медведем и убивающие его голыми руками. Видимо, я был не менее крут!

Дома мои мать и отчим знали совершенно точно, на что я способен. Это было вполне очевидно — они постоянно видели вереницы моих подружек. Гараж был преобразован в жилую комнату, где, собственно, я жил и принимал девочек. Мой отчим имел обыкновение входить и заставать нас в самый интересный момент. Он ловил меня так часто, что это становилось глупо; думаю, он просто подглядывал.

— Тебе известно, что ты на девке? — кричал он.

— Да, я на этой чёртовой девке! — отвечал я. — Так как ты, говоришь, это делаешь?