Имбецилка блядствует - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 53

«Тюрьма» оказалась на удивление комфортабельной. Рядом с весело потрескивающим камином расположился широкий низкий диван. Вдоль стен тянулись многочисленные книжные стеллажи из темного дерева. Все это создавало атмосферу уюта, особенно в контрасте с завывающим за узкими окнами белым маревом снежного бурана.

Из зала на второй этаж вела удобная лестница, а находящаяся в противоположной стене дверь, видимо, вела в столовую или кухню.

Все было мило, конечно, и даже компания мне нравилась. Но не настолько, чтобы прожить здесь остаток жизни, вдали от всего, что было мне дорого!

«Поздравляю, Кара, ты в тюрьме. Радует, что тюремщик тебе симпатичен, а в остальном — ты попала».

— Я хочу домой! — Я требовательно уставилась на полуголого Себастьяна, который, в свою очередь, просто стоял и смотрел на меня.

— Твое пребывание в этих стенах странным образом меня успокаивает. И ты не выйдешь отсюда, пока я не пойму почему, — спокойным тоном сообщил он, словно это сущая мелочь.

— Вы не имеете права меня здесь держать! — воскликнула я. — Я свободный человек, и это… это… похищение!

В ответ Себастьян неожиданно улыбнулся. Той самой, искренней, чувственной улыбкой, ради которой — и в огонь и в воду. Пришлось даже отвесить себе мысленную затрещину. Мне выбраться надо, а не растекаться здесь лужицей у его ног!

— Да я жаловаться на вас буду! В суд подам! — пригрозила я нервно.

— Начинай. — Себастьян уселся на низкий диван и заинтересованно уставился на меня.

— Меня будут искать!

— Твой жених? — Взгляд ледяных глаз теперь, казалось, пронизывал меня насквозь.

— Прежде всего, мой отец, — отрезала я. — Он почувствует, что связь прервалась, и начнет поиски.

— Ты не ответила, — слегка повысил голос Себастьян. — Твой жених будет тебя искать? Надеешься на то, что тебя спасет Руберт Тунгорм? Поздравить тебя с помолвкой?

— Да вы… да я… — У меня от возмущения аж кровь к щекам прилила. — С каких это пор я должна перед вами отчитываться о своей личной жизни, ваша честь?

— Видимо, с тех, когда твое появление дестабилизировало контроль над моей силой.

— Знаете что! Это ваша сила и ваш контроль, сами с ними и договаривайтесь! — вновь сорвалась я на крик.

— Обязательно договорюсь, и как только это случится, ты отправишься домой. Но ни секундой раньше, — с ледяным выражением лица «успокоил» меня Себастьян.

— А если вы с ними год договариваться будете?!

— Значит, устраивайся поудобнее. Я постараюсь сделать все, чтобы тебе здесь было комфортно, — спокойно ответил Себастьян и, встав с дивана, направился к камину.

Нет, ну каков наглец, а?! Ну уж нет!

Я кинулась в сторону двери, ведущей в небольшой коридор.

Далеко, впрочем, убежать не удалось. Себастьян мгновенно настиг меня и, схватив на руки, потащил обратно в комнату.

— Отпусти! Не трогай меня! Гад!

Я отчаянно колотила по обнаженному торсу мужчины. А Себастьян, будто не замечая сопротивления, спокойно донес меня до дивана и осторожно на него усадил. После чего прижал за плечи к подушкам, пресекая все попытки встать, и принялся рассматривать мое лицо. Так, словно бы видел впервые.

— Что в тебе такого особенного? — почти прошептал мужчина. — Почему каждое твое появление для меня подобно взрыву? И с каждым разом давление силы становится сильнее и сильнее?

Замерев, я смотрела в изучающие глаза и чувствовала себя препарируемым животным.

— Не отрицаю, ты красивая, но ничего такого, чего бы я не видел раньше…

«А вот это уже перебор!» — со злостью констатировало подсознание.

Рука взметнулась сама собой, залепив Верховному судье хлесткую пощечину.

— Вот и катись туда, где видел это раньше! — От злости я невольно перешла на «ты». — И прости, что отвлекли от Ардении каким-то там спасением наших жизней!

— Вообще-то я был на тренировке в Академии Боевой магии, — поправил Себастьян и с улыбкой потер щеку. — И, пожалуй, мне совсем не помешает заниматься чаще, если я пропускаю такие удары.

— Могу добавить еще! — Я тщетно пыталась вывернуться из рук мужчины. — Если это гарантирует просветление в вашей голове.

— Не стоит. — Себастьян отпустил меня, но по-прежнему остался сидеть рядом. — Думаю, нам просто надо поговорить. Пойми, Кара, для меня концентрация и контроль над силой очень важны. От этого зависит успех многих операций и жизней. Восстановить контроль мне необходимо, поэтому прошу тебя, если ты что-то знаешь, просто скажи. Мы найдем выход, и ты отправишься домой.

Ну да, так я и поверила. Стоит только сказать два слова: «я — Видящая», и этот уютный домик станет для меня вечной тюрьмой. А за ее стенами отец будет предпринимать отчаянные попытки найти и освободить меня отсюда, впрочем, только для того, чтобы запереть в другое, похожее убежище. Так что молчание — золото, а я жадная.

— Мне нечего вам сказать, ваша честь, — ровным голосом ответила я. — Я ничего не знаю.

— Врешь, — со вздохом констатировал мужчина. — Но, с другой стороны, это уже хорошо. Значит, какие-то догадки у тебя есть. Не придется годами нащупывать их вслепую.

Годами?!

— Послушайте, я не хочу сидеть здесь годами!

— Поверь, я тоже хочу разобраться со всем как можно быстрее, — заверил Ян. — Ну же, Кара, расскажи мне. Дай хоть какие-то зацепки. Подсказки. Понимаю, что это, скорее всего, что-то неприятное, иначе бы ты не стала молчать. Но, обещаю, закрою глаза на любые нарушения, даже постараюсь помочь.

Голос его становился все более вибрирующим, мягким, обволакивающим. Ледяной взгляд оттаял.

И хотя во мне клокотали злость и раздражение, в этот момент, глядя в голубые глаза, я как-то остро ощутила близость Яна. А еще в полной мере осознала, что сейчас, в этом доме, находимся только я и он. Нет ни его работы и вечных дел, ни назойливой любовницы. Ничего, что могло бы стоять между нами. Есть только Ян и его пристальный, сияющий взгляд.

Взгляд не сдержанного Верховного судьи, а мужчины, который видит важную для себя женщину.

От последней мысли я смутилась, почувствовав, как загорелись щеки. Это было так странно и так волнительно!

Никогда раньше я не испытывала такого, смущавшего меня саму желания прикоснуться к мужчине, быть с ним рядом… совсем близко. Весь мой опыт общения с противоположным полом сводился к безупречно освоенному искусству флирта и Вальтану, с которым, впрочем, близость хоть и была приятной, но никогда не вызывала во мне такого пожара чувств.

А сейчас я просто сгорала от желания почувствовать губы Себастьяна на своих губах, объятия его сильных рук, и… и все остальное тоже. Да, видимо, это и была та настоящая страсть, о которой я только читала в книжках, но не особо в нее верила.

Не выдержав, я слегка приподнялась и осторожно, еще сама до конца не осознавая, что творю, прикоснулась губами к его губам.

Дыхание Яна участилось.

— Кара, не нужно, — еле слышно выдохнул он, впрочем, даже не пытаясь отстраниться. — Ты сама не понимаешь, что…

Его речь прервал мой поцелуй. Теперь я целовала настойчиво, показывая, что очень даже понимаю. Да, Ян меня похитил, и, возможно, завтра я пожалею о том, что делаю. Но сейчас сердце, тело, все мое естество требовало поцелуев и ласки. Его ласки!

Мои руки скользнули по рельефным, напряженным плечам, а губы оставили нежную дорожку поцелуев на его шее, вызывая у мужчины какой-то горловой полустон-полухрип.

А затем предел терпения Яна закончился.

С рычанием он сгреб меня в охапку, жадно, жарко приникая к губам. И я поняла, что все поцелуи в моей жизни до этого момента невозможно и просто нелепо называть таковыми. Это был поцелуй желания и отчаяния, утоляющий жажду подобно несущейся волне, которая сметает на своем пути все сомнения, мысли и тревоги. Незамутненная страсть в чистом ее виде, без границ и пределов.

Треск ткани, стук осыпающихся пуговиц — и мое платье отлетело в сторону. Тонкое кружевное белье постигла еще более суровая кончина: его просто сорвали.