Никогда не отступай - Форстчен Уильям Р. - Страница 21

— Нет, сэр, — покачал головой юноша. — По-моему, генерал Мак-Мертри беседовал с ними. Мне просто вручили это сообщение и велели доставить вам.

Пэту нравился Том Мак-Мертри. Он служил когда-то в его старой 44-й батарее, а затем, поднявшись по служебной лестнице, стал командовать одной из дивизий в корпусе Шнайда. Сейчас он занимал позицию в десяти милях левее, на самом фланге. Однако сообщение его оказалось слишком неопределенным.

Усевшись за походный стол, Пэт развернул порядком истрепанную карту. За последние три дня они отступили на двадцать пять миль. Подразделения, сражавшиеся на передовой, накануне вечером оставили свои позиции, встав за частями, отступившими накануне. Им требовался хоть день передышки, чтобы они могли прийти в себя и собраться с силами для следующего боя. Позиции были выбраны еще несколько месяцев тому назад, окружающую территорию очистили от леса, чтобы удобнее было вести огонь, вырыли окопы и земляные укрепления. Пока что процесс взаимного уничтожения шел очень гладко и организованно, правда, может быть, немного примитивно. Как только натиск противника на флангах усиливался, Пэт отводил войска назад, перестраивался и продолжал методично истреблять наступавших. Но известие о неких значительных силах бантагов, накапливаемых на фланге, нарушило установившуюся гармонию. Пэт опять обратился к вестовому:

— Ты присутствовал при переговорах Мак-Мертри с этими людьми?

— Сэр, я даже не уверен, что были переговоры. Я просто видел парочку этих типов в штабе. Странный народ. По-моему, им нельзя доверять.

Пэту они тоже не внушали доверия. На севере обитали десятки тысяч странников, потомки тех, кто несколько поколений назад бежал в леса, не желая жить под игом орды. Оставшимся властители орды велели преследовать беглецов и уничтожать их. Отношение к странникам как к изгоям, хотя и несправедливое, прочно укоренилось, и все в армии на них смотрели как на никчемный сброд. Многие их даже побаивались, веря слуху о том, что они одержимы бесами.

Эндрю, вопреки опасливому неодобрению Калина, неоднократно предлагал странникам присоединиться к ним в борьбе против орды, но всякий раз получал отказ. Они хотели только одного — чтобы их оставили в покое. И Пэт отчасти понимал их: вот уже несколько столетий они благополучно скрывались в лесу от орды и, вполне естественно, боялись, что любая попытка выступить против нее окончится их неминуемым поражением и почти поголовным истреблением. А вот сейчас их помощь нужна была как никогда.

«Можно ли верить этому сообщению?» — размышлял Пэт. Не исключено, что это тактическая хитрость со стороны противника, попытка заманить отряд вглубь леса и, отрезав от основных сил, уничтожить. Он сознавал, что их левый фланг недостаточно хорошо укреплен. Правда, подобраться к ним лесом там было практически невозможно, но в принципе бантаги могли обойти их фланг с севера и смять его.

— Это нельзя оставлять без внимания,- сказал Рик, указывая на карге ту точку, где, по сообщению Мак-Мертри, бантаги накапливали силы.

— Внимание-то мы обратим, но что толку, если нам точно не известно, что там такое, — проворчал Пэт. — Чертов телеграф!…

Линия, протянутая на левый берег, постоянно выходила из строя, и Пэт не раз испытывал искушение задать связистам хорошую взбучку. Но сейчас для этого не было времени. Эндрю не уставал твердить чем хуже идут дела, тем спокойнее должен держаться командир. Его нервозность тут же передастся подчиненным, вплоть до рядовых. До сих пор роль невозмутимого начальника всегда отводилась самому Эндрю, но сейчас под началом Пэта были четыре отдельных корпуса, и приходилось сдерживать себя.

— Рик, пошли на север приданный тебе кавалерийский дивизион. Пусть дойдут хоть до Северного полюса, если потребуется. Надо немедленно выяснить, что там происходит.

Он взглянул на солнце, поднимавшееся над деревьями. День обещал быть знойным, это чувствовалось уже сейчас. Жару усугубляли пожары и бесконечная стрельба. К полудню людям придется тяжко.

Внутренний голос нашептывал ему, что разумнее было бы отойти еще дальше — туда, где окопались 3-й и 11-й корпуса. Они находились всего в десяти милях от конечного пункта железной дороги, и в случае чего оттуда легче уносить ноги.

Он снова посмотрел на карту. Жаль оставлять эту позицию — очень уж удобна гряда холмов, тянувшаяся с севера на юг и возвышавшаяся над равниной на пятьсот футов. Если расчистить от леса все подступы, здесь можно уложить тысяч двадцать-тридцать этих дикарей, не понеся почти никаких потерь. Другой такой оборонительной позиции не найти до самой Шенандоа. Ведь приказ был — нанести врагу максимальный урон, да и Пэт не привык сдавать местность без боя.

— Так мы отступаем? — спросил Рик,

Пэт вытащил новую сигару, откусил кончик и раскурил ее. Шум битвы усилился, дым клубами валил из-за деревьев.

— Здесь чертовски уютное местечко. Если они хотят его приобрести, пусть уплатят соответствующую цену.

— Сэр! «Питерсберг» заходит в гавань!

Эндрю оторвался от груды донесений, заваливших его стол. Хотя Винсент, как начальник штаба, мог заходить к Эндрю в любое время, ему очень хотелось отчитать молодого человека за столь бесцеремонное вторжение. Но тут до него дошел смысл сказанного.

— «Питерсберг»?! Какого черта ему здесь надо? Бог его знает. Вышел из тумана несколько минут назад, насквозь продырявленный.

Выскочив из-за стола, Эндрю бросился к дверям. Утренний туман поднимался с моря тонкими полупрозрачными лентами. В другое время Эндрю не преминул бы полюбоваться этим зрелищем — рассеивающийся под первыми лучами солнца туман над морем так напоминал ему Мэн.

При виде покореженного и покрытого копотью 6роненосца у Эндрю сжалось сердце. Положение обязывало ждать капитана с докладом в кабинете, а не мчаться на пристань встречать судно. Однако в данном случае он не мог усидеть в штабе, он лишь старался идти с достоинством, не переходя на бег. Весть о приходе «Питерсберга» уже распространилась по всему порту, Солдаты выбегали из дверей складов и, прикрыв глаза от солнца, рассматривали корабль. Бригады, работавшие на железнодорожной станции, побросали свои дела и кинулись на пристань.

— На нем адмиральский вымпел, — озабоченно заметил Готорн. — Если это и вправду Буллфинч, 1Щ значит, наша блокада накрылась.

Эндрю предпочел промолчать, потому что боялся того же самого.

Они шли между длинными рядами пакгаузов, которые на время заслонили от них корабль. Эндрю услышал, как произносят его имя, и, оглянувшись, увидел, что сотни взбудораженных людей устремились вслед за ним, желая выяснить, в чем дело.

— Эндрю! — Из переулка вынырнул запыхавшийся Эмил. — Увидел его из окна госпиталя. Уже послал на пристань санитарные машины.

Эндрю кивнул, по-прежнему храня молчание. Наконец, повернув за угол последнего пакгауза, они увидели «Питерсберг», который подходил к причалу, подняв пену за кормой. Из открытых орудийных портов свисали шланга, по которым насосы выкачивали из трюма воду.

На мгновение Эндрю даже приостановился. Весь правый борт судна представлял собой сплошное месиво. В броне зияло пять крупных пробоин.

— Полюбуйтесь, сэр! — проговорил Готорн. — Просто сито!

Толпа с криками изумления и ужаса высыпала на пристань, чтобы как следует разглядеть, что произошло с флагманом Восточного флота. Открылась погнутая дверца бортового люка, и появившиеся матросы стали ловить концы, которые им бросали с пристани. Корабельную машину остановили, из трубы вырвался последний столб дыма, и судно мягко стукнулось бортом о причал. Люди на причале накинулись на моряков с расспросами. Эндрю взглянул на Винсента, и тот понял его без слов. Вскарабкавшись на груду ящиков, загромождавших пристань, он вытащил револьвер и выстрелил в воздух. Мгновенно все внимание переключилось на него.

— Эй, вы, охламоны! — завопил Винсент. — Что вы раскудахтались, как потревоженный курятник? Живо отправляйтесь по рабочим местам!