Роковая молния - Форстчен Уильям Р. - Страница 66

— Я приказал тебе оставаться на фабрике.

Лицо Теодора исказилось от обиды, но он промолчал. Чак отвернулся и посмотрел на Джека.

— Надо перенести тебя и всех раненых поближе к фабрике. Оливия сумеет о них позаботиться.

— Мистер Фергюсон…

Чак обернулся, удивленный непривычным официальным тоном Теодора.

— Что еще?

— Ее нет дома.

— О чем ты говоришь? — голос Чака дрогнул. — Я оставил ее там меньше часа назад.

— Она отправилась на фабрику вслед за вами.

— Что с ней? — Чак едва мог говорить от волнения.

— Она жива, сэр, но…

— Да говори же ты! — Чак схватил Теодора за плечи и стал трясти.

— Она обожжена, сэр. Сильно, очень сильно обгорела. Ее только что вынесли.

Чак отпустил Теодора и на мгновение замер.

— Оливия!

В крике Чака прозвучала непереносимая боль. Он повернулся и не разбирая дороги побежал к фабрике. Следом за ним в дымном полумраке исчез Теодор.

— Они идут, — невозмутимо произнес Эндрю. Легкий ветерок, потянувший с запада, наконец приподнял завесу дыма над полем боя и приоткрыл противоположный берег реки. Сплошная колонна пеших мерков, примерно из трех уменов, спускалась к реке. Позади них артиллеристы разворачивали орудия, готовясь перекатить их вперед. Колонну воинов замыкал умен конников, сверкающий обнаженными мечами.

Эндрю взглянул на небо; солнце неподвижно замерло в зените, жара становилась невыносимой. Обстрел продолжался без перерыва почти восемь часов. 4-й корпус дважды отражал атаки неприятеля, перестрелка переходила в рукопашные схватки в окопах. Пэту пришлось задействовать все резервы.

Теперь острие атаки было направлено слева от центра. Эндрю в сопровождении Шнайда вышел из штаба.

— Грузи резервную дивизию на поезда и двигай к центру, занимайте позиции на передних склонах. Выполняй.

Эндрю едва успел пригнуться, как над головой просвистел снаряд и врезался в стену штаба. После оглушительного взрыва по всему двору разлетелись щепки и осколки известняка. Эндрю выпрямился и посмотрел в сторону штаба, где собрались его помощники.

— Передайте Барри, чтобы направил сюда одну из резервных бригад, он пока обойдется своими собственными силами. Я буду в штабе 3-го корпуса.

Ординарец подвел ему Меркурия. Эндрю вскочил в седло, рядом заняли свои места знаменосец, курьер и трубач. Полковник послал конь вперед, через окопы, следуя по отмеченной колышками тропе, ведущей от укреплений в открытую долину. Справа, в четверти мили, осталась основная линия обороны, занятая людьми из 1-й дивизии Шнайда. Этот участок держался отлично, его поддерживала одна из основных батарей, расположенная на вершине холма.

Эндрю легонько ударил коня каблуками, и Meркурий рванулся вперед, в открытое поле по грязной узкой дорожке, петлявшей среди виноградников, большая часть которых сровнялась с землей после обстрела. По дороге плотным потоком шли раненые, направляясь в госпиталь, размещенный на восточном склоне у стен Испании. Эндрю знал, что Кэтлин уже там, но старался не думать о том, чем ей приходится заниматься.

Винсент Готорн выскочил из траншеи, глубоко вздохнул и попытался рассмотреть что-либо сквозь дымовую завесу. Землю перед окопом устилали сотни тел. Последняя волна атакующих достигла траншей, сражение велось в рукопашной, пошли в ход сабли, штыки и приклады мушкетов. Винсент разогнул руку; кровь все еще сочилась из сабельного пореза, смешиваясь с засохшей кровью мерка, которого он уложил выстрелом в горло почти в упор. Боли от раны он почти не ощущал.

— Они снова наступают!

На берегу реки появились штандарты. Весь противоположный речной склон почернел от тысяч меркских воинов, волна за волной скатывавшихся вниз к реке. Батарея слева от Готорна ухнула залпом орудий, снаряды взрывались за рекой, выбивали целые ряды, но мерки продолжали наступать.

Вот с берега в двухстах пятидесяти ярдах от окопов поднялась первая шеренга воинов. Издалека взметнулась туча стрел, описала высокую дугу, наконечники застучали по навесам над окопами.

— Приготовиться к стрельбе! — охрипшим голосом крикнул Винсент.

Большая часть его солдат были вооружены гладкоствольными ружьями. Все лихорадочно работали шомполами, короткая передышка дала им возможность прочистить закопченные стволы. Солдаты торопливо заряжали ружья, многие доставали из карманов пригоршни картечи и засыпали ее в дуло.

Вражеская пехота поднялась на берег и несколько замедлила шаг, давая возможность построиться тем, кто позже пересек реку. Это было что-то новое. Атака начиналась не по всей линии сразу, а нацеливалась на один определенный участок.

Винсент укрылся от стрел в окопе и поднял бинокль. Остатки колонны мерков все еще спускались с противоположного берега, на флангах шествие замыкали легкие орудия. В атаку шли сорок, а то и все пятьдесят тысяч.

Послышалось монотонное пение, слова были непонятны, но в каждом звуке слышалась злоба и ненависть. В этот момент вступила в бой артиллерия, картечь скосила почти половину воинов в передних рядах, но мерки продолжали выжидать.

— Ну подходите, подходите, — прошипел Винсент. Напряжение было таким сильным, что он боялся взорваться.

На берег галопом поднялись несколько всадников с красными флагами. Они проскакали перед строем мерков, опустили флаги и указали направление атаки. Колонна бегом двинулась вперед.

— Они движутся наискось! — крикнул Винсент, выпрямившись во весь рост.

Атака разворачивалась под утлом к его позициям, и направлялась к тому месту, где корпус Винсента соединялся с частями Пэта О'Дональда.

4-й корпус встретил противника огнем. Все солдаты Пэта, кроме одной бригады, были вооружены винтовками. Первый ряд мерков как будто попал под огромную косилку. Следующий ряд выдвинулся вперед, ловушки и заграждения были уже пройдены, все ямы заполнились телами погибших. Те, кто уцелел, рвались к окопам Пэта, стремились схватиться в рукопашной, каждый шаг их длинных ног равнялся не менее пяти ярдам.

Винсент бегом устремился к прочному укрытию позади линии окопов.

— Коня мне! — крикнул он.

Ординарец вывел коня из укрытия, и Винсент взлетел в седло.

— Передайте Дмитрию, он остается главным. Я попытаюсь перевести 3-ю дивизию на правый фланг. Пошлите приказ Марку, если он еще не получил распоряжений от Эндрю, пусть поставит по крайней мере одну дивизию между нашим и 4-м корпусами.

С этими словами Винсент пришпорил коня и ускакал в тыл.

— Задайте им жару! Поливайте картечью! — кричал Пэт.

Волна атакующих была уже в пятидесяти ярдах и быстро приближалась. Пэт вынул свой револьвер, проверил заряд и взвел курок.

Батарея «наполеонов» стояла наготове. Заряд содержал тройное количество картечи, артиллеристы пригнулись позади пушек, сержанты натянули вытяжные шнуры.

Ряды атакующих мерков приближались с каждой секундой. Воины шагали по спинам упавших, держали наготове луки, мечи или копья. Мушкетный огонь велся по всей линии, но недостаточно быстро. Солдаты еле справлялись с ружьями после восьмидесяти, а то и ста выстрелов подряд. Некоторые уже отошли с линии огня и, примкнув штыки, наставили их навстречу меркам.

Осталось тридцать ярдов, стена яростно кричавших мерков, казалось, закрыла собой небо.

С расстояния в десять ярдов батарея дала залп; орудия подпрыгнули, одно из них треснуло, тысячи металлических шариков картечи смели все на своем пути в пределах тридцати ярдов. Плотная стена мерков разорвалась, но оставшиеся части колонны продолжали наступать.

Первая шеренга перескочила через окопы и бегом устремилась в тыл. Следующие за ними мерки запрыгивали на вал осыпавшийся под их весом. Воины с размаху бросались на оставшихся в траншее солдат. Рядом с Пэтом солдат пригнулся и упер мушкет прикладом в землю. Мерк упал сверху прямо на штык, солдат благополучно выбрался из-под тела врага.

Пэт повернулся как раз вовремя: сверху на него опускалось лезвие меча. Он выстрелил, и голова мерка разлетелась на куски от прямого попадания. Пэт бросился на командный пункт.