Сигнал сбора - Форстчен Уильям Р. - Страница 5

— Мы были обручены, — наконец промолвила она. — Его убили в первом сражении при Булл-Ран.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже, — сказала она ровным тоном. — Вот так я и стала медсестрой, вместо того чтобы стать женой, мой дорогой полковник. А ваш Джон?

— Мой младший брат, — ответил он и снова погрузился в молчание, нарушив его в конце концов одним словом: — Геттисберг.

— Значит, мы оба потеряли своих близких в этой войне, — едва слышно прошептала она. — Ваш единственный брат?

— Да.

— По крайней мере, вам больше не придется испытать этого. И поверьте, полковник, я бы не перенесла боль утраты любимого человека еще раз, после того как я узнала, что это такое.

Она посмотрела на него, и в первых лучах рассвета Эндрю увидел, как заострились черты ее лица.

— Мне пора идти, полковник. У меня сегодня еще много дел. Доброго утра, сэр.

— И вам также, — мягко сказал Эндрю и протянул ей руку.

Слегка коснувшись его руки, она сдержанно кивнула ему, повернулась и пошла обратно на корму.

Оставшись один, Эндрю перегнулся через леер и не отрываясь смотрел на белые струи воды, разбегающиеся от корабля, который медленно плыл между бакенами.

Дождь усилился и стал жалить его ледяными иголками. Прожив всю жизнь в Мэне на берегу океана, он кое-что знал о морской погоде и был совершенно уверен, что еще до заката на них обрушится сильнейший ураган с юга. Он только надеялся, что у их упрямого, как осел, капитана хватит ума забыть про график движения и переждать бурю в бухте Норфолка.

Глава 2

6 января 1865 года,

400 миль к юго-западу от Бермудских островов

Впервые за три дня Эндрю почувствовал, что его не беспокоит морская болезнь. На мгновение он задумался, из-за того ли это, что он уже выблевал все внутренности, или от ужаса перед тем, что творилось вокруг.

Тобиас, заявив, что не будет менять график движения судна из-за поднимающегося шторма, вывел корабль из Чесапикского залива в Атлантику, когда скорость ветра уже достигала тридцати узлов. После этого погода только ухудшилась, и вечером они оказались во власти юго-западного ураганного ветра. Котлы давным-давно вышли из строя, и корабль был беззащитен перед бурей.

Держась за леер рядом со штурвалом, Эндрю наблюдал за тем, как Тобиас пытается спасти судно.

— Еще одна! — раздался крик с кормы. Расширив глаза от ужаса, Тобиас посмотрел назад.

— Боже милосердный! — воскликнул он. Эндрю тоже бросил взгляд на корму. Казалось, что на корабль надвигается огромная гора. Гребень волны возвышался над палубой более чем на тридцать футов.

— Право руля на два румба! — истошно завопил Тобиас.

Эндрю завороженно смотрел, как водяная гора обрушилась на них и судно глубоко зарылось носом в воду. Взглянув вперед, он подумал, что оно уже не выпрямится и стрелой пойдет на дно.

Его накрыло стеной воды, и он отчаянно вцепился в трос, которым привязал себя к бизань-мачте. Корабль застонал под натиском ветра. Когда волна прокатилась через них, он увидел, что обоих рулевых сбило с ног и один из них лежит с глубокой раной на голове прямо под бешено вращающимся штурвалом.

Тобиас вместе с несколькими матросами бросился к штурвалу, безуспешно пытаясь развернуть судно.

— Еще одна!

Едва встав на ноги после падения на поперечную балку палубы, Эндрю увидел, что на него надвигается следующая волна.

— Тяни, твою мать, тяни! — проревел Тобиас. Судно начало медленно поворачиваться, но Эндрю видел, что они не успеют. Вдруг он осознал, что молится, впервые за много лет. Похоже, его дурное предчувствие оправдывалось, он и его полк были в самом деле прокляты, и их ждал конец, хоть и не на поле боя. Прямо над ним взметнулся пенный гребень огромной волны. Водяная гора обрушилась на него.

У него промелькнула мысль, что веревка вокруг пояса разорвет его пополам. Одну страшную секунду казалось, что корабль сейчас перевернется. Его легкие охватил огонь: Эндрю почувствовал, что они сейчас разорвутся. Но у него еще оставались силы, и он задержал дыхание, понимая, что его вдох станет последним.

Волна схлынула, и Эндрю, жадно хватая ртом воздух, вновь ощутил под ногами палубу. Их все-таки перевернуло, и судно теперь лежало на левом борту. Беспомощно повиснув на конце троса, Эндрю огляделся, испытывая ярость оттого, что его судьба была в руках капитана, погубившего их всех из-за своей дурацкой гордости.

— Будь ты проклят! — крикнул он. — Будь ты проклят, ты убил нас всех!

Посерев от страха, Тобиас оцепенело смотрел на Эндрю, не в силах вымолвить ни слова в свое оправдание.

Внезапно он переменился в лице и, издав нечленораздельный вопль, поднял руку, указывая на что-то.

Эндрю обернулся и увидел, что на них надвигается еще одна волна, даже больше, чем предыдущая, и от нее спасения уже не будет.

Но там было что-то еще. Гребень волны венчал водоворот какого-то ослепляющего света, который выглядел как сверкающее облако белого пара.

Облако бурлило и кипело, потом свернулось в воронку и взорвалось, вдвое увеличившись в размерах. Затем снова свернулось в воронку и опять увеличилось вдвое.

— Что за чертовщина.. — прошептал Эндрю, пораженный до глубины души. Свечение от облака было теперь настолько сильным, что ему пришлось прикрыть глаза рукой.

Вокруг стало необыкновенно тихо, пропали все звуки, прекратились дождь и ветер, корабль оказался как бы в абсолютной пустоте.

Позади него все еще возвышалась водяная гора, но затем, к удивлению и ужасу Эндрю, она просто исчезла, будто обрушившись за край мира. Там, где секунду назад громоздился миллион тонн воды, теперь была дыра, наполненная странным пульсирующим светом.

Внезапно свет опять начал сворачиваться в воронку и потом взорвался в ослепляющей вспышке, обволакивая корабль.

Палуба ушла из-под ног Эндрю, и он начал бесконечно долгое падение в облако света, чувствуя себя песчинкой, сброшенной с вершины высочайшей горы.

Не было ни ветра, ни звука, только падение и пульсация света вокруг него. Теряя сознание, он успел подумать, что это смерть.

Очнулся он оттого, что его век коснулся солнечный луч. Эндрю сел и застонал: на его теле не осталось живого места, свободного от синяков.

Может быть, они уже были мертвы? Попали на тот свет? Или они как-то спаслись? Эндрю поднялся на ноги, и по тому, как заныли все его мышцы, понял, что он все-таки жив.

Но что произошло? Может, ему привиделось это свечение, а падение было безумной галлюцинацией? Все, что он помнил, это бесконечный полет и пульсирующие вспышки света. Эндрю напряг свою память. Ему казалось, что несколько раз он пробуждался в полной тишине, все так же падая вместе с кораблем в воронку света.

Невероятно, подумал он. Должно быть, он потерял сознание, когда на них обрушилась последняя волна, и их все-таки спас этот проклятый капитан.

Палуба корабля представляла собой печальное зрелище. Все три мачты были сломаны, пространство от носа до кормы было усеяно кусками рангоута и обрывками снастей и парусов. Эндрю увидел несколько безжизненных тел, заваленных обломками. Ему следовало принять команду и приказать людям расчистить завалы и убрать трупы.

Но куда их занесло? Он поднял глаза от палубы. Земля была рядом, не дальше чем в пятидесяти ярдах от них. Берег начинался узкой полоской песка, за ней рос кустарник и низкорослые деревья, а в некотором отдалении виднелись невысокие холмы.

Единственной рукой он с трудом развязал веревку вокруг пояса.

Было жарко, почти как летом, и он чувствовал, как по его спине стекают капли пота, впитываясь в еще не высохший мундир, покрытый соляной коркой.

Почесав шею, которая, по-видимому, обгорела на солнце, он взглянул вверх. Тусклый красный шар уже прошел точку зенита. Эндрю показалось, что солнце выглядит как-то необычно — несколько больше, что ли. Выбросив это из головы, он снова посмотрел на берег.