Забавы с летальным исходом - Макбейн Эд - Страница 18

Тогдашняя драка разгорелась на спорной территории и являлась исключительно мужской прерогативой на этой земле свободных и храбрых парней, где все сколько-нибудь крутые представители сильной половины щеголяли в джинсах «Келвин Кляйн». А спорной территорией являлась в те времена достигшая половозрелости школьница. Спорной же территорией в ту ночь, когда Мэтью столкнулся с ковбоями, являлась тридцатидвухлетняя женщина по имени Дейл О’Брайан, с которой он в те времена встречался. Эти ковбои просто достали ее, а Мэтью пытался защитить даму от их домогательств. В результате чего оказался в отделении травматологии в больнице «Добрый самаритянин», где врачам и медсестрам понадобился целый час, чтоб смазать его какими-то зельями и перевязать, а также раз сто повторить, что ничего у него не сломано. Хотя каждая косточка тела ныла и казалась сломанной, и нос тоже казался сломанным, и голова гудела и казалась пробитой насквозь от многочисленных ударов столом, которые нанесли по ней ковбои в заведении под названием «Капитан Блад».

Чарли и Джефф.

Так звали этих ковбоев.

Ездили они на синем грузовике-пикапе. А на специальном крючке у заднего окошка был подвешен дробовик.

Какое-то время спустя Мэтью снова повстречался с этими ковбоями. Одним очень дождливым днем в ресторане в Ананбурге. На сей раз он едва не убил их. А все благодаря тому, что добрый друг Мэтью, Моррис Блум, научил его нескольким приемчикам, которые заключались в лягании и пинании противника, умении перехватить нацеленный тебе в челюсть кулак, а также позволить тому, кто еще остался на ногах, подойти к тебе и… Ну, ну, только попробуй, подойди, сукин сын, уж я тебя сейчас разделаю за милую душу! И сукин сын подходил, и ему приходилось худо.

Короче, Чарли и Джефф остались валяться на полу в ресторане — оба вырубились и потеряли сознание. Сам же Мэтью вышел на улицу в дождь и жаркую ночную духоту и даже ни разу не обернулся. Как, впрочем, и сегодня. Однако с тех пор он привык оборачиваться, ища глазами синий пикап, высматривая его в зеркальце заднего вида, ожидая, что Чарли и Джефф снова нападут на него и уж на сей, раз точно прикончат — и это несмотря на все хитрые и грязные приемчики, которым обучил его Блум.

В Чарли и Джеффе были сосредоточены все мучившие его страхи.

Итак, в понедельник утром, двадцать седьмого января, вскоре после десяти, он набрал 377-08-27, позвонил в большой северный город и стал ждать. Один звонок, второй, третий…

— 87-й участок, Карелла.

— Детектив Карелла, это Мэтью Хоуп из Калузы, штат Флорида.

— Ну, успехи есть? — тут же осведомился Карелла.

— Мы нашли ее мать, — сказал Мэтью. — А также друга.

— Еще одного друга? Гм, любопытно…

— Вы даже не представляете, насколько любопытно. За ним числятся кое-какие делишки. Две отсидки.

— За что?

— Первый раз за ограбление, второй — за наркотики.

— Думаете, это он прикончил парня на пляже?

— Не знаю. Зато твердо знаю одно: надо во что бы то ни стало разыскать его подружку.

— Cherchez la femme,[19] да? — сказал Карелла. — Как там у вас погодка?

— Славная, — ответил Мэтью. — Грех жаловаться. Здесь у нас почти все время хорошая погода.

Настала неловкая пауза.

— Что-то не так? — спросил Карелла.

— Нет, нет, — ответил Мэтью и тут же спохватился: а что, если голос его выдает сомнение или страх? А потом почему-то подумал: интересно, стреляли ли когда-нибудь в Кареллу или нет. — Вообще-то, если честно, — сказал он, — я звоню вам потому, что мы несколько зашли в тупик.

— Не можете найти девушку?

— Да. Холли Синклер. Она же Мелани Шварц.

— В телефонном справочнике смотрели? Порой это самый простой и надежный способ.

— Под моим началом работает целая команда толковых профессиональных детективов, но девушка точно сквозь землю провалилась.

— Сперва Лоутон, потом она… — заметил Карелла.

— А вам известна театральная студия под названием «Театр-плейс»? — спросил Мэтью.

— Нет, а что?

— Ну, там собираются актеры, репетируют, все такое… Просто там эта Мелани брала уроки актерского мастерства. До того, как уехала из города.

— Постараюсь выяснить, — ответил Карелла. — Может, это даст нам какую-то ниточку.

Нам, а не тебе, подумал Мэтью.

— Так вы говорите, «Театр-плейс», да?

— Да.

Мэтью догадался, что Карелла листает телефонный справочник.

Порой это самый простой и надежный способ.

Он ждал.

— Да, вот оно, — произнес наконец Карелла. — Есть такое заведение в центре города. В районе, который называется Хопскотч. Хотите, чтоб я для вас проверил?

— Ну, я был бы очень…

— Тут у нас пока затишье. Все плохие ребята сидят по домам, нос боятся на улицу высунуть, такой снег и холод. Может, подскочу туда в обед, спрошу, что там про нее известно, о’кей? А потом, попозже, перезвоню.

— Был бы вам страшно признателен, — сказал Мэтью.

Он так и не успел спросить, стреляли ли когда-нибудь в Кареллу, потому что тот тут же повесил трубку.

— Вообще-то я такими делами не занимаюсь, — сказал Джек. — Иными словами, не ворую, чтоб заработать на жизнь.

Кэндейс Ноулз промолчала.

Было десять утра. Она сидела в белом кресле-качалке во внутреннем дворике дома, который он снимал. На ней были зеленые слаксы, зеленая майка и белые сандалии. Белокурые волосы спадают на лоб прямыми неровными прядями. Челка короткая, а все остальные волосы длинные, ниже плеч. Бледно-зеленые глаза. Никакой косметики. Даже губной помады нет. Словно эту женщину вместе с креслом-качалкой и ее туалетом изобразил на эскизе какой-нибудь художник-декоратор, подумал Джек. Что, собственно, и вернуло его к реальности.

— Я график-дизайнер, — сказал он. — Недавно вернулся с севера, где пытался найти приличную работу. Но конкуренция там страшнейшая. А потому я со всей ответственностью готов взяться за работу, которую предлагаю и вам. Ведь она, насколько я понимаю, моя последняя надежда.

— Ну уж… — неопределенно протянула дама.

Она терпеть не могла такие сложные и витиеватые вступления. Она также терпеть не могла Флориду. Сегодня ее ждал еще один чертовски скучный и утомительный день в этой гребаной Флориде. Ладно, ближе к делу, подумала она. Мы собираемся стырить что-то или нет?

— Мне понадобятся еще три человека. Три помощника, — сказал Джек. — Согласно плану…

— Что за план? — коротко осведомилась она.

— План, которым поделился со мной один человек с севера.

— Вы сказали, трое, помимо вас. Он что, один из этих трех?

— Нет.

— Как прикажете понимать?

— Просто он… недавно умер.

— Ага… — протянула Кэндейс и поняла, что нет смысла расспрашивать дальше, что это был за человек и что явилось причиной столь преждевременной его кончины. Если дело покажется интересным, она за него возьмется. Если нет, как-нибудь перебьется. Дел и вариантов полным-полно. Кроме того, она терпеть не могла работать с дилетантами. Нет уж, увольте.

— Насколько я понял по общему описанию, — сказал Джек, — то будет работа на отначке.

— Ага.

— А вы знаете, что такое работа на отначке?

Она подняла на него глаза.

— Вы что, молоть языком сюда пришли или как? — спросила она.

— Ну… э-э… просто я не совсем понимаю, что это такое, работа на отначке.

— Может, это вовсе не…

— Вот и подумал, пусть уж лучше мне объяснят.

— Это совсем не то, что ваша обычная работа, — многозначительным тоном произнесла она.

— Вы правы. Наверное, совсем не то.

— Воровать, чтоб заработать на жизнь, — пояснила она.

— Да, я вас понял.

— Зато это моя работа, — сказала она.

— Понимаю…

— И потому я здесь. Хотя вы до сих пор так и не объяснили, как и где узнали мое имя и телефон.

— О, это совсем другая история.

— История, которую мне хотелось бы послушать.