Первоистоки Русов - Петухов Юрий Дмитриевич - Страница 59

Нет, печенеги и половцы не создавали Киевской Руси, как позже пресловутые «татаро-монголы» не создавали Владимиро-Суздальской, Московской Руси… Они приходили в созданные задолго до них государства, приходили, пользуясь именно смутами, войнами, периодами упадка и раздробленности…

Шумерский эпос достаточно красочно описал нам «людей смерти» и всю обстановку разрухи, упадка, деградации городов-княжеств Месопотамии… И на самом деле с приходом «амореев» не возникают империи. С 1950-х по 1700-е гг. до н. э. в Двуречье остаются все те же княжества… Они так или иначе пытаются выжить. И выживают, как выживали позже и русские княжества после «батыевых нашествий».

Зададим себе простой вопрос: смогли бы существовать эти государственные образования, если бы «люди смерти» или мифические «ассирийцы» истребили бы все население княжеств? Разумеется, нет. Значит, население, пусть и изрядно поредевшее, оставалось на землях Двуречья прежним, состоящим из русов, шумеро-русов, гибридных шумеров и ассимилированных «людей пустыни», горцев, русов-эламитов, русов-кавказоидов и арменоидных русов.

Нечто похожее происходит и с нами. В настоящее время в Москву (и другие города России) переселяются миллионы, десятки миллионов мигрантов (азербайджанцев, армян, афганцев, китайцев, вьетнамцев и т. д.). Означает ли это, что данные мигранты создали Москву, Россию или на их базе создадут свое принципиально новое государство? Безусловно, нет. Так как все вышеперечисленные, несмотря на их незаурядную посредническую активность, не являются созидателями. Они преуспевают только до тех пор, пока существует базисное, созидающее, государствообразующее население. Они существуют за счет приобретения товара у одних слоев базисного населения (или извне) и перепродажи товара другим слоям базисного населения (а также за счет всех видов криминала). Мигранты связаны родоплеменными догосударственными узами и потому незначительно поддаются ассимиляции. Но активно вносят в общество свои уклады, традиции, привычки (клановость, кумовство, систему бакшишей-взяток, подкуп, вымогательство, похищения и торговлю людьми, что приводит к рабовладению и работорговле и т. п.). Процесс воздействия «чужаков» на коренное население нами описан подробно, и останавливаться на нем мы не станем.

Так сложилось, что северным центром Двуречья стал город-княжество Ассур-Русса (в этом топониме четко и вполне определенно заложен этноним «русы» – он первичен для автохтонов-основателей города-княжества, но вторичен для многочисленных и разнородных обитателей позднего Ассура-Ассирии как империи), а южным центром стал Вавилон (исходно Бабл или Библа; «библеистическая» этимология «Баб-или» = «ворота богов» неверна, здесь очевиден подгон под псевдоиврит задним числом; интересна очевидная языковая связь с другими городами русов Губла-Эбла-Библ-Библа – флексии «-ла, – ля» предполагают, что топонимы были женского рода).

Два города-центра не случайно возродились, окрепли и усилились буквально через век-полтора после пика упадка и деградации Шумера-Су-Мира. И разумеется, не благодаря пришельцам-кочевникам. Эти два центра выделились, как наиболее жизнестойкие очаги сопротивления всеуничтожающим племенам «марту» (библейским «амореям»). Вместе с тем, давая решительный отпор прямым вторжениям, как Вавилон, так и Ассур-Русса, втягивали в свои орбиты не только соседние города-княжества с их населением, но и наиболее цивилизованную часть «амореев»-кочевников, используя их мобильность, способность к торговле… Это в считаные десятилетия превратило Вавилон и Ассур в крупные не только земледельческо-административные, но и торговые центры.

Староассирийский и старовавилонский периоды истории Месопотамии (1800 – 1550-е гг. до н. э.) показали, что никакой смены населения не было. Все центры ирригационного земледелия в Двуречье были восстановлены. «Люди пустыни» не смогли бы этого добиться ни при каких обстоятельствах, для такого прорыва им потребовалось бы десять – двенадцать тысяч лет, чтобы самостоятельно войти в фазу производящего хозяйствования. Каналы, поля, амбары-храмы для зерна, силосные башни, мельницы и многое другое восстанавливали и налаживали коренные жители Двуречья: русы, гибридные русы, арменоидные русы и при возможном участии сезонной наемной рабочей силы из наиболее развитых протосемитов (вспомним Энкиду, Марту и прочих персонажей шумерского эпоса, которые поддавались влиянию цивилизации). Но, разумеется, после целого ряда вторжений кочевников, очередных миграций гибридных русов с Армянского нагорья, из Элама, Митанни, Сурии-Палестины этнический состав как Вавилона, так и Ассура-Руссы становился все более разнородным.

Уже после завершения Старовавилонского и Староассирийского периодов мы не можем говорить ни об одном государстве (княжестве, империи) Месопотамии как о моноэтническом. Все они были по своему составу полиэтническими. Но что показательно, традиции, культура, мифология этих государств продолжали оставаться в рамках традиций суперэтноса русов, заложенных и творчески переработанных еще в эпоху развитого Шумера-Всемира и Сурии-Русии-Палестины.

Даже известная всем царица Семирамида (пример искажения имен) носит вполне шумеро-ассуро-вавилоно-русское имя: Шаммурамат – Сам-Мира-Мат = «Самодержица Мира-Мать», или «Всего Мира Мать» (вспомним Шумер = «Все-Мир»).

В Вавилоне и Ассирии, а по сути, в одной обширной империи, менявшей свои центры: Вавилон – Ассур – Вавилон – Ассур – Ниневия (сравн.: Киев – Владимир – Москва – Петербург – Москва), за время их (ее) существования происходило множество ярких событий: войн, переворотов, смен династий, вторжений иноземцев, широко описанных в научной и популярной литературе. Но главным событием был почти незамеченный исследователями процесс растворения русов, а позже гибридных русов в этносах бывшего этнококона, окружавшего месопотамские роды суперэтноса. Об этом не принято писать в научной литературе, имеющей свои табуизированные темы. И тем не менее, на наш взгляд, главное в Истории не история государств, династий, то есть не придворная хроника, а история этносов – их зарождение, становление, перерождение, гибель, иногда возрождение… Все это происходит на фоне возникновения и смены различных государственных образований, и потому придворными историками-политиками оттесняется на второй (а чаще на десятый) план.

Мы четко видим государственные образования.

Но мы видим и тех, кем они создавались.

И кем разрушались.

Полиэтнический Ассур-Вавилонию по всем параметрам можно считать не «царством», а империей, включающей в себя различные «царства»-княжества и многие народы.

Именно в полиэтническом Вавилоне русы и вычленившиеся из суперэтноса сыновние народности начали утрачивать ощущение родства и воспринимать друг друга разными «языками». Отсюда и известный сюжет о строительстве Вавилонской башни, о едином народе, едином языке и разгневанном Вседержителе, который за гордыню разделил этот единый род людской на семьдесят два «языка-племени». Суть в этом сюжете предельно исторична: до Вавилона автохтоны Месопотамии и Ближнего Востока в целом ощущали себя (несмотря на диалектные и этнические различия) единым большим народом (суперэтносом русов во всем его многообразии). Даже молодые, вычленившиеся из первонарода народности еще связывали себя с ним, с первонародом, говорили на достаточно понятных диалектах первоязыка. Но в Старовавилонский и Средневавилонский периоды различия стали слишком заметны. Молодые этносы Древнего Востока перестали воспринимать друг друга родственными, вышедшими из одного лона.

И все же речь в сюжете о Вавилонской башне идет не о множестве различных народов, собравшихся воедино, чтобы построить огромный столп-зиккурат, а именно об одном первонароде с одним первоязыком и, главное, о разделении этого изначального народа и разделении этого изначального языка. То есть мы с полным основанием можем сказать, что интеллектуальная элита того времени, прежде всего жрецы-волхвы, хранившие устное предание и записавшие данный сюжет, прекрасно знали, каким образом «образуются народы». Собственно говоря, они и были современниками, очевидцами этногенеза в Вавилонии и Ассуре. И мы вполне можем им доверять.