Скажи мне люблю - Батлер Кэтрин - Страница 20

Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила толстого коротышку, уставившегося на нее. Он подошел ближе:

— Мисс Кристенсен, не так ли? Здравствуйте, вас ведь зовут Марта?

— Д… да, — ответила она, слегка отодвигаясь. Он приветливо улыбался.

— Питер ван Дерек, — напомнил он, протягивая руку. — Имел удовольствие познакомиться с вами на приеме, устроенном для благотворительного комитета графини Демонжо в прошлую субботу.

— Ах да, конечно.

Манеры его были безупречны, но что-то в нем ее настораживало. Она вежливо пожала протянутую руку, со стыдом вспоминая свою ужасную выходку на этом приеме.

— Как поживаете?

— Вы изучаете Стокгольм? — заботливо поинтересовался он. — Я мог бы проводить вас, если вы не против.

— Ну, может быть, — пробормотала она неуверенно. Она действительно собиралась идти домой, но предпочла бы прогуляться в одиночестве, а не в обществе этого типа. Но было бы невежливо отказать ему, и она зашагала рядом, стараясь не подходить к нему слишком близко.

Он также не делал попыток приблизиться, и она почувствовала себя свободнее. По дороге он мило болтал, и когда они подошли к зданию фирмы Самуэльсона, Марта почти была готова признать, что отнеслась к нему несправедливо.

Бьерн поднялся наверх в жилые апартаменты только после девяти, но он принес с собой какие-то бумаги, и Марта никак не могла понять, было ли это обычным явлением или только потому, что она жила у него. Она принесла ему чашку кофе, но сидела очень тихо, делая свои наброски.

Следующие несколько дней она продолжала свои поиски, посещая библиотеки и выставки, чтобы узнать, в какой одежде ходили люди в то время, чем обычно занимались. Она брала с собой альбом для набросков, чтобы успеть запечатлеть на бумаге увиденное: как коньки крыш отражаются на сверкающей поверхности воды, как высокие деревья раскидывают свои ветви над заливами. На глаза ей попалась рыжая в белых пятнах собачонка, она принюхивалась к ступенькам, спускающимся в воду, и Марта решила, что обязательно нарисует эту сценку.

Основными цветами ее фрески будут голубой и коричневый — цвета воды и зданий, но она добавит яркие краски в одежду людей, она нарисует, как разгружают баржи и вносят товары в крохотные магазинчики и склады, выходящие прямо к воде, как поднимают яркие флаги на кораблях.

Бьерн каждый вечер работал допоздна.

Между ними еще чувствовалось некоторое напряжение, особенно, когда случайно они приближались друг к другу слишком близко, но постепенно Марта стала позволять себе расслабиться.

Ему нравились ее наброски. Ингрид показала ей стену, которую надо будет расписать — это была основная стена в главном холле здания. Если Ингрид, а также другие сотрудники и были удивлены этим желанием резко изменить спокойно-элегантную атмосферу помещения, то вида они не показывали. Кресла были убраны, чтобы освободить ей место для работы, она отгородилась ширмами от остальной части вестибюля, ей предоставили кисти, ведра с красками, установили леса и принесли несколько стремянок.

Сначала надо было загрунтовать стену в белый цвет. Сделав это, она углем нанесла основные контуры будущей фрески, пользуясь своими набросками и фотографиями, придумывая что-то новое. Все детали были оставлены на потом. Она выбрала достаточно интересный ракурс, зритель как бы с моста смотрел на канал и прилегающие к нему улицы. Она нарисовала несколько забавных сценок — надутый купец в ярком камзоле, спешащий на склад и спотыкающийся о маленькую собачку; толстая женщина, прислонившаяся к своей тележке, чтобы посплетничать с приятельницей, и не обращающая внимания на малыша, дергающего ее за юбку, чтобы сказать, что тележка наклонилась слишком сильно и апельсины посыпались в канал…

— Ага, вот это и есть та самая знаменитая фреска!

Это опять был толстяк — Питер ван Дерек. Марта выдавила из себя улыбку, хотя с большим трудом заставила вести себя дружелюбно — что-то в нем ее сильно настораживало. Может быть, его глаза.

— Да, — выговорила она. — Простите. Я… не люблю, когда кто-нибудь наблюдает, как я работаю. У меня просто руки опускаются.

Он коротко засмеялся.

— Ну что же, подождем, пока вы закончите, хорошо? — произнес он все понимающим голосом. — Не обращайте на меня внимания. — Он уходил, подняв руки в жесте извинения. — Я не буду подглядывать.

Марта вздохнула с облегчением.

— Спасибо, — вежливо ответила она. Она старалась быть с ним полюбезнее, все-таки он был приятелем Бьерна и они были связаны многими контрактами — Ван Дерек поставлял промышленные алмазы, используемые при производстве станков и механизмов. Но он ей не нравился.

Она могла работать над фреской всего несколько часов в день — необходимо было дождаться, пока высохнет краска. Кроме того, она не могла заниматься весь день одним и тем же делом — ей становилось скучно. Она проводила время с друзьями, пила кофе в небольших забегаловках. Бьерн говорил ей, чтобы она чувствовала себя как дома, и ясно дал понять, что не имеет ничего против, если к ней будут приходить знакомые, поэтому Марта с чистой совестью попросила Клару попозировать ей — мягкий рассеянный свет в гостиной прекрасно подходил для рисования.

— Тогда я сказала ему пару слов, — посвящала ее в свою интимную жизнь Клара. — Так представляешь, он весь вечер трепался с этой Элен — ну, ты знаешь ее, она в кафе работает. Он просто игнорировал меня…

Марта насмешливо улыбнулась. Она сочувствовала запутанной личной жизни подруги, но иногда не могла удержаться от мысли, что та сама виновата в своих любовных трагедиях.

— Он только вчера сказал мне, что любит тебя, — заметила Марта успокаивающе. — Мне кажется, что он боится оказаться слишком связанным. Клара, тебе действительно не холодно? Я могу включить отопление.

— Спасибо, все о'кей. Здесь значительно теплее, чем в тех сараях, где мне приходилось позировать. — Клара обнаженная полулежала в одном из великолепных кожаных кресел Бьерна. Она завертела головой, осматриваясь. — Чудесная квартира, — выдохнула она. — Мужика надо брать.

— Сиди спокойно, — сказала Марта, пытаясь перевести разговор на другую тему. — Не мотай головой.

— Извини. Ну все-таки, расскажи, — продолжала она настойчиво, — какой он из себя? Он симпатичный?

— Да… ничего. — Марта не смогла скрыть легкой улыбки, но сосредоточила все свое внимание, чтобы передать на бумаге нежную линию обнаженного плеча подруги.

Клара понимающе рассмеялась.

— Да ладно тебе, — поддразнила она. — Элен мне все про него рассказала.

— Тогда зачем ты меня спрашиваешь? — парировала Марта, упираясь ногами в кресло так, чтобы альбом для набросков закрыл ее пылающие щеки.

— Так, значит, он действительно красивый, — с торжеством заявила Клара. — А он хорошо к тебе относится?

— Хорошо? Ну да. — Искушение поговорить на тему, которая ее больше всего волновала, было слишком велико. — Конечно, иногда он злится. Это было тогда, когда я залезла ногами на стол при всех его друзьях. Но в критические моменты он может быть очень добрым. — Она мечтательно покачала головой. — Когда я напилась и мне было очень плохо, он ухаживал за мной и ни слова потом не сказал.

— За такого мужчину надо держаться руками и ногами! — провозгласила Клара. — А как он в постели? — лукаво прибавила она.

Щеки Марты запылали еще сильнее.

— Я не знаю, — нетвердым голосом выговорила она. — Я не…

— Ты с ним не спала? — Голос Клары звучал удивленно и сочувствующе. — А почему?

— Я… хотела подождать. Пока я не буду уверена, как он ко мне относится.

— Но ты ему нравишься, — не соглашалась Клара. — Иначе он не стал бы платить за тебя залог.

— Знаю. Я думаю, что действительно нравлюсь ему. Но…

Они обе испуганно переглянулись, услышав звук открываемой двери. Марта вскрикнула, узнав Питера ван Дерека. На лице его заиграла похотливая улыбка. Клара поднялась с кресла в своей великолепной наготе и посмотрела на него с холодным достоинством.