Бунт на свалке - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" - Страница 22

Откен невольно улыбнулся. Бараны и на Свалке бараны. Сами не знают, чего творят.

Мощный взрыв волной тугого воздуха отшвырнул далеко назад. Откен очутился поверх груды поваленных тел. Доспехи из сверхпрочного пластика смягчили падение и уберегли кости от переломов. Прозрачное забрало спасло лицо от мелких осколков. Но внутренности горят и ноют. Голова раскалывается, как после страшной пьянки. К горло подступает тошнота, а мир крутится перед глазами.

Сквозь звон ноющих от боли ушей долетели поспешные шаги и возбужденные голоса. Кто-то, что-то, там, возле внешней решетки, творится…

Оглушенные спецназовцы толкают в спину. Откен безвольно сполз с шевелящейся кучи. Зеки, сволочи, перехитрили его. С трудом ворочая правой рукой, Откен нащупал приклад автомата.

Второй взрыв вжал Откена в пол. По забралу и доспехам опять прошелся град мелких осколков. Не иначе, заразы, начинили взрывчатку стальным ломом.

Бетонная пыль скрыла от глаз Пост № 1. Мелкая крошка побелила пол. Откен с трудом приподнял голову. Из пылевой завесы прямо на него выскочил зек. На лице бунтовщика самодельная повязка.

— Привет! Погонщик! — оглушительно заржал зек и пнул Откена в лицо.

Прочное забрало выдержало удар, но голова бессильно дернулась далеко назад. Шальные руки вырвали автомат. Легкий щелчок включаемого оружия прозвучал как смертельный приговор. Бешенный зек ткнул ствол боевого оружия прямо в лицо.

Откен изогнулся всем телом и попытался скинуть с забрала черное дуло. Только не так, как скот на бойне. Но зек нажал на спусковой крючок. Короткая очередь в упор превратила голову начальника тюрьмы Глот в кровавое месиво.

Тюремный спецназ, оглушенный и припечатанный двумя взрывами, целиком и полностью полег возле Поста № 1. Ревущая толпа зеков ворвалась в административный корпус. С убитых и еще живых надзирателей сдернули автоматы. Заключенные растеклись по всему зданию. На лестницах, в коридорах и в кабинетах разразилась самая настоящая бойня. Зек по кличке Ярый самым первым перелез через разрушенные решетки Поста № 1. Новый авторитет Глотки лично пристрелил Главного погонщика.

Ярый целенаправленно шерстит по мастерским и кладовками технического этажа. Время от времени навстречу попадаются напуганные сявки. Но Ярый, не ввязываясь в перестрелку, только пуляет в потолок. Надзиратели в момент делают ноги, аж пятки сверкают. Никто даже не пытается организовать оборону. Каждый спасает собственную шкуру.

За очередной дверью напуганная сявка открыла бешенную стрельбу. Боится. Едрен-корень, еще как боится. Патроны впустую. Вот у сявки щелкнул пистолет. Ярый влетел в комнату. Автоматная очередь в упор рассекла молодого надзирателя на части. Ярый быстро оглянулся. Ба! А вот и то, что он так долго и упорно ищет.

— Привет! Проф! — радостно воскликнул Ярый.

За стальной решеткой сидит прежний авторитет и вся его кодла.

— Привет, Ярый, — осторожно ответил Проф. — Выпусти нас.

Ярый дико заржал в ответ.

— Очень жаль, братаны! Сявки, сволочи, замочили вас! Я не успел!!!

Автомат задергался в руках. Разогнанные до гиперзвуковых скоростей пули распотрошили Профа и всю его кодлу. Пол, стены, решетка и даже потолок покрылись кровавыми каплями. Ярый расстрелял целый магазин.

Азарт боя пьянит, как пузырь чистого спирта. Крутое оружия в руках сводит с ума. Как ни в чем не бывало Ярый отстегнул пустой магазин и воткнул полный. На индикаторе боеприпасов вспыхнула сотенка — полный заряд! Ярый, задев плечом дверной косяк, выскочил из комнаты. В глубинах административного здания гудит бой, автоматные очереди и вой раненых. Теперь сявки просто так не убегут. Космическая пехота — вперед!

Глава 10. Заседание ЦК

Если сказать: «Витус Леран», то мало кто из молодых игроков пейнтбольного клуба поймет, о ком речь. Другое дело гораздо более известное прозвище Киборг. Эдакая боевая машина, которая сметает на своем пути все и вся. Но сейчас Леран меньше всего напоминает боевую машину.

Дверь в комнату заседаний слегка приоткрыта. Сквозь щель долетают голоса членов правления. Можно войти. Даже нужно войти! Его ждут. Более того — правление «Федерации культуры и спорта Дайзен-2» собралось по его настоятельной просьбе. Очень занятые люди отпросились с работы, отодвинули собственные планы. А он заставляет их ждать и теряться в догадках.

Но… Трудно, очень трудно толкнуть дверь, войти и вежливо произнести «Добрый день». Леран замер перед слегка приоткрытой дверью. Пальцы онемели, а ноги приросли к полу. Не… Перед финальными играми и то меньше волновался. Ну нельзя же так! Леран сжал кулаки, досчитал в уме до трех и решительно толкнул дверь. Будь — что будет.

— Добрый день, уважаемые. Прошу прошения за опоздание, — скороговоркой произнес Леран.

За широким столом собрались члены правления. Во главе, как и положено президенту, витус Тонк. Он руководит не только Федерацией в целом, но и клубом любителей рукопашного боя «Гранит». На лево от него витус Подис, наставник юных гениев в клубе изобретателей и рационализаторов «КИИР». Рядом с ним единственная в правлении женщина вигора Сутен, известная на весь Дайзен-2 поэтесса и руководитель союза творческих людей «Другая жизнь».

Леран обошел широкий стол и присел напротив витуса Подиса и вигоры Сутен.

«Федерация культуры и спорта Дайзен-2» появилась на планете более двухсот пятидесяти стандартных лет тому назад. Официально ее цели звучат вполне благопристойно и политически нейтрально — развитие культуры и спорта среди населения колонии и особенно среди молодежи.

Когда-то клубы жили раздельно, но сама жизнь заставила объединиться в Федерацию. Вместе — легче. Метрополия ни вирта не выделяет на досуг молодежи, как будто на Дайзен-2 не нужно воспитывать подрастающее поколение и чем-то занимать умы и руки детей и особенно подростков. Федерация существует исключительно на пожертвования и членские взносы, но успешно справляется с поставленными задачами. В некотором смысле, назло центральным властям.

Руководители клубов организуют игры и соревнования, концерты и выставки за чисто символическую зарплату. Каждый из них большую часть дня занят на основной работе. Витус Подис отвечает за работу систем жизнедеятельности Финдоса. Свежий воздух на улицах и чистая вода из крана — это заслуга его технической службы. Вигора Сутен занимает должность заместителя начальника Управления образованием колонии. Фактически, школы, институты, профессиональные училища и детские сады держатся на ее хрупких плечах. Присланный с метрополии неудачник приходит на работу ближе к обеду, целый день валяет дурака, а все его руководство ограничивается кривыми резолюциями на документах, которые он даже не читает. Витус Тонк работает заместителем начальника Управления по энергетике. Если бы не дурная политика центральных властей, то Дайзеном 2 давно и с большим успехом руководил бы именно он, а не присланный с метрополии болван и тихий алкоголик витус Гажан.

Но! «Федерация культуры и спорта Дайзен-2» всего лишь легальное прикрытие «Движения за свободу Дайзен-2».

О движении знать не знает, ведать не ведает большая часть жителей планеты. Не говоря уже о центральных властях на далеком Миреме. Члены правления Федерации одновременно являются центральным комитетом Движения за независимость, а витус Тонк его председатель. Одно другому не мешает. Наоборот! Дополняет и помогает.

У маленькой колонии полно причин желать независимости. Метрополия искусственно сдерживает развитие Дайзен-2. Центральные власти запрещают создавать наукоемкие производства молекулярных компьютеров, нанотехнологий, генная инженерия, высокотемпературные сверхпроводники и, самый большой грех, строить космические корабли с вирт-приводом.

Для метрополии Дайзен-2 всего лишь сырьевой придаток и рынок сбыта для собственных товаров. Законодательными актами центральные власти губят на корню развитие собственных производств товаров народного потребления. Как еще больше сотни стандартных лет тому назад образно, но невероятно точно выразился сенатор Липадос: «Ничего сложнее тостера». Местный бизнес и экономика колонии в целом страдают от наложенных ограничений. Но чиновникам на далеком Миреме плевать на нужды и чаянья жителей Дайзен-2. На столь мрачном фоне даже постоянный экспорт заключенных оборачивается благом.