— Дурак этот мужик! Я семь жен имею, и все меня слушают, а он с одной, да и то управиться не может. Пошел бы в клеть, взял бы плеть да снял бы шкуру с плеч!

Соскочил мужик с лавки и говорит:

— Верно, дурак я!

Побежал он в клеть, взял плеть да отстегал жену. Навсегда отбил у нее охоту любопытничать.

И теперь живут хорошо.

ЧЕРЕМШИНКА

Стало мужику плохо жить.

— Пойду,— говорит, — утоплюсь.

Сидит старичок над рекой.

Полез мужик в воду.

— Зачем ты, мужичок, в воду лезешь?

— Не могу больше жить: дети с голоду умирают.

— Не лезь, мужичок, в воду: на тебе скатерть.

— А что же мне делать со скатертью?

— А ты скажи: «Развернись-раскатись, дай поесть и попить». Скатерть тебя и напоит и накормит.

Взял мужик скатерть и пошел домой. Домой не дошел, заночевал. Зовет его старушка:

— Садись, мужичок, поужинай и спать ложись.

Когда мужик заснул, она его скатерть себе взяла, а ему дала простую. Приходит мужик домой.

— Ну, молись богу, хозяйка, да садись за стол: будем сыты и всем довольны.

Сели они за стол. Достал мужик скатерть.

— Скатерть моя возлюбленная, раскатись-развернись, дай нам поесть и попить.

А скатерть как лежала, так и лежит, ничего не дает: ни пить, ни есть.

Заплакали дети, сидя за столом с матерью. Жена и говорит: — Мучитель ты мой, замучил ты меня!

Не выдержал мужик и в ответ:

— Прощай, жена, прощайте, детки, пойду утоплюсь. Приходит мужик снова на прежнее место топиться. А старик говорит ему:

— Что ты задумал, мужичок, сам топишься, а дети с голоду умирают?! Не топись, вот тебе барашек.

— Что же я буду делать с барашком?

— А ты скажи: «Тряхнись, барашек»,— будет тебе золото, другой раз тряхнется — будет серебро, тряхнется третий раз — будут тебе бумажки.

— Благодарю, батюшка!

Поблагодарил его и пошел. Выходит на дорожку старушка. — Иди ко мне на ночь: накормлю я тебя, напою и спать уложу.

Вошел он к ней. Дала ему старушка поужинать, уложила спать, а барашка подменила. Приносит мужик домой хозяйке барашка.

— Ну, слава богу, теперь будем с деньгами!

А она свое:

— Мучитель ты мой, замучил ты меня!

Уже совсем не верит ему. Поставил мужик барашка на стол. — Тряхнись, барашек!

Я он стоит, как стоял.

— Хозяйка, не плачь: пойду утоплюсь.

Приходит на то место, лезет в воду. Слышит голос:

— Зачем ты в воду лезешь?

— Дети с женой с голоду умирают.

— Не топись, мужик, на тебе черемшинку.

— Что же я буду делать с этой черемшинкой?

— Там, где ты заночуешь, скажи: «Черемшинка, развернись!» Отдадут тебе и барашка и скатерть, хоть и будут они за двенадцатью замками, за двенадцатью дверями.

Опять идет мужик мимо старухи. Она его зовет:

— Заходи ко мне. Я тебя и накормлю, и напою, и спать уложу.

Лег он спать, а старуха положила ему простую черемшинку.

Встает мужик:

— Бабушка, это не моя черемшинка.

— Что ты, с ума спятил? Твоя.

А он свое:

— Нет, не моя!

И закричал мужик громким голосом:

— Черемшинка моя, раскатись-развернись!

Откуда ни возьмись двенадцать молодцев и давай замки и двери ломать; замки посбивали, двери разломали, стали эту бабу бить, били-били, чуть насмерть не убили.

— Батюшка, помилуй меня! — просит она мужика.

— Отдай мою скатерть, отдай моего барашка.

— Возьми, батюшка, возьми, отпусти только мою душу на покаяние: вот тебе барашек, вот тебе скатерть.

Мужик кричит:

— Свернись, черемшинка!

Отдала ему старуха скатерть и барашка. Приходит он до^ой, приносит и скатерть, и барашка, и черемшинку.

— Жива ли ты, хозяйка?

— Жива. Замучил ты меня, мучитель мой!

— Ну, садись, хозяйка! Теперь уж будем пить-гулять да погуливать.

Сели за стол.

— Скатерть моя возлюбленная, раскатись-развернись, дай поесть и попить.

Скатерть раскатилась-развернулась. Появились напитки и разные кушанья, чего только душа пожелает.

— Хочешь, денег тебе дам?

А она говорит:

— Если бы нам еще и денег, вовсе беды не знали бы.

Поставил он барашка. «Барашек, тряхнись!» Барашек тряхнулся раз — посыпалось золото, тряхнулся в другой раз — посыпалось серебро, в третий раз тряхнулся — посыпались бумажки.

— Ну, хозяйка, довольна ли ты мною?

— Довольна!

Доносят барину об этом.

— Ваш мужик гуляет-пирует, а вас уже и знать не желает.

— Иди-ка, староста, дай ему хорошенько!—говорит барин. Обступили мужичка кругом.

— Выходи, Иван, на барщину.

— Зачем мне ходить? Не пойду я щ барщину.

А сам пьет чай да вино, за столом посиживает. Староста приказывает:

— Мужики, вяжите его, скрутите в бараний рог!

А мужичок кричит: «Черемшинка, развернись!» Выскочили двенадцать молодцев, стали дворню трепать: кому руку, кому ногу сломали. А мужик командует:

— Старосте поддайте!

Как стали старосту бучить! Староста просит:

— Батюшка, помилуй ты меня, грешника! Не погоню я тебя

вовек на барщину.

Мужик велит:

— Черемшинка, свернись! Ступай, староста, садись со мной рядом, будем пить и есть.

Дворню уж не приглашает, всех черемшинка покалечила.

— Не пойду, мужичок: боюсь я у тебя обедать.

— А не пойдешь ко мне, еще подсыплют.

Приезжает староста домой. Барин его спрашивает:

— Выгнал ты Ивана на барщину?

А староста отвечает:

— Вы, барин, сами попробуйте выгнать, а я нездоров: избили до смерти.

Барин кучеру кричит:

— Запрягай!

Приезжает к мужику сам барин.

— Иван, выходи на барщину!

— 'Зачем мне ходить?

— Как ты смеешь мне так отвечать?

— Барин, не боюсь я тебя!

— Ты меня не боишься? Да я тебя в колодки закую и в Сибирь отправлю.

Не посмеешь, барин.

— Мужики, бери его, вяжи!

Только подступили к нему мужики, а Иван как закричит:

— Черемшинка моя, развернись-раскатись!

Выскочили тут двенадцать молодцев, стали дворню биты кому голову, кому руку оторвали.

— Барин,— говорит мужик,— иди ко мне обедать!

— Нет, Иван, боюсь я к тебе идти.

— Ее бойся, барин, я тебя бить не буду, только ты мне вольную дай.

Пришел к нему барин.

— Откуда у тебя столько питья-еды?

А мужик ему:

— Пиши, барин, вольную!

Написал. Велел Иван скатерти накормить барина и говорит:

— Барин, не дать ли тебе за вольную денег?

— Возьму, если дашь.

Взял мужик барашка, поставил на стол. Тряхнулся барашек— вокруг золото, выше его самого. Барин взял деньги.

— Не надо ли тебе серебра?

— Не откажусь, коли дашь.

— Дай серебра барину, тряхнись!

Тряхнулся барашек — вокруг серебро.

—- Забирай, барин! Ну, доволен ли ты, барин?