Сибиряк. В разведке и штрафбате (Охотник) - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 27

Судьбы вернувшихся были не лучше. Из немецких лагерей их посадили в наши – в Воркуте да на Колыме. И долго еще писали они в анкетах «был в плену». И это было клеймо на всю жизнь.

Алексей набил патронами подсумки и карманы штанов. Тяжесть была изрядная, патроны мешали бежать, зато чувствовал себя Алексей увереннее. Он побежал следом за Виктором, чувствуя, как сзади накатывается «А…а…а» и автоматная трескотня.

Виктор первым добежал до второй линии обороны и спрыгнул в траншею. Алексей последовал за ним. Бойцы уже щелкали затворами винтовок.

Здесь красноармейцев было побольше – во время бомбежки и артподготовки им не так досталось, да и уцелевшие бойцы из первой, передовой, линии траншей сюда добрались. Потрепанные, многие с ранениями, но никто оружия не бросил. Вот и сейчас у раскрытого ящика с патронами они набивали магазины и подсумки.

Однако уже накатывалась немецкая цепь, подкрепленная идущим впереди танком.

Не мешкая, пара снайперов открыла огонь. Немцы падали, но на месте упавших появлялись другие – из второго, третьего рядов.

Грохнул взрыв – танк подорвался на противотанковой мине и застыл на месте. Однако он не загорелся, и танкисты продолжали стрелять из пушки и пулеметов. В голове у Алексея вдруг мелькнула мысль: «А почему он не видел при отступлении Ведерникова? Убит или побежал с другой группой бойцов?»

К танку пополз красноармеец с гранатой в руке. Танкисты заметили опасность и прошили смельчака пулеметной очередью.

– Витя, стреляй ему в ствол! – закричал Алексей – они были рядом, в соседних стрелковых ячейках – и сам выстрелил первым. Если повезет и снаряд уже будет в казеннике, то при выстреле пуля его заклинит и ствол разорвет. Только попробуй попасть с двухсот метров в ствол 50-миллиметровой пушки!

Алексей мог поклясться, что со второго выстрела ему это удалось. Танк повел башней и выстрелил. Ствол посередине разорвало, и он вывернулся лепестками разорванной стали.

Из смотровой щели пошел дым, и сразу откинулись люки. Но выбраться танкистам не дали. Справа хлестанул по танку станковый пулемет «максим», да и Виктор с Алексеем не дремали. Так и застыли на броне убитые в черной униформе.

Лишившись мощной поддержки танка, немцы залегли. Стрельба с обеих сторон стихла. Наши экономили патроны, да и для немецких автоматов двести метров было далековато.

Потом немцы стали отползать, и кое-кто из бойцов приободрился:

– Ага, драпают фрицы…

Но Алексей думал по-другому. Обычно, наткнувшись на упорное сопротивление, немцы применяли авиацию. И теперь они отползали, чтобы не попасть под бомбы своих самолетов.

– Витя, бежим подальше от траншеи, ищем воронку или вырытый окоп.

– Зачем? – удивился Виктор. – Атаку же отбили!

Но Алексей выбрался из траншеи и пошел вправо, ближе к роще – деревья хотя бы будут гасить ударную волну и примут на себя часть осколков.

Они нашли воронку и залегли. С неба уже доносился заунывный вой пикировщиков. Выстроившись в круг, они круто пикировали, бросали бомбы и взмывали вверх, занимая место в этом адском колесе смерти.

Траншею накрыло дымом, пылью – что-то горело. Рядом со снайперами не упало ни одной бомбы.

Когда бомбежка закончилась, снайперы побежали к траншее. Местами ее засыпало, и из земли торчали руки, ноги, оружие. От траншеи мало что осталось.

Из щелей и окопов выбирались уцелевшие красноармейцы – их едва набрался взвод. Тяжелого оружия вроде пулеметов нет, только стрелковое.

Они собрали патроны и решили драться, сколько смогут.

Из командиров остался только сержант-артиллерист. И едва они набили магазины, как сержант закричал:

– К бою!

Немцы бежали молча – не кричали, не вели огонь. Психическая атака, что ли? Видел Алексей такую в кинофильме «Чапаев». Только вот Анки-пулеметчицы с «максимом» у них не было. Надо держаться, должны же наши помощь прислать… Никто тогда не знал, что немцы уже прорвали оборону и глубоко вклинились в наши порядки. Фактически остатки нашего полка оказались уже в тылу наступающих немецких войск.

Сначала снайперы, а потом и другие бойцы открыли огонь. Стреляли, тщательно целясь, чтобы ни один патрон не пропал даром.

Немцы после бомбежки не рассчитывали на то, что останутся живые защитники, но огонь снайперов косил их не хуже пулеметов. И немцы не выдержали огня, отступили.

Поле перед траншеями было усеяно трупами в серой униформе. Потом началось какое-то движение. Часть немцев осталась лежать, а другая поползла влево. Понятно, обойти хотят, зайти с фланга и ударить одновременно.

– Виктор, за мной!

Алексей и Субботин где переползли по разрушенной траншее, где перебежали. По пути собирали патроны, если они были у убитых.

На левом фланге обнаружили грамотно оборудованную пулеметную позицию – основную и запасную. Жаль только, пулемета там не было. Стенки были выложены жердями, сектор обстрела расчищен. Грамотный, опытный вояка позицию оборудовал, как рачительный хозяин. Наверное, из деревенских был, они привыкли все делать добротно, основательно.

Виктор занял запасную позицию – она была чуть выше и дальше в тыл.

Было видно, как немцы собирались перед атакой. Только чего атаки ждать, если они в прицел видны?

– Витя, работаем! – крикнул Алексей, и они, как на учебных стрельбах, целились, стреляли, перезаряжая магазины.

Немцам в небольшой ложбинке деваться было некуда, и они заметались. А убитых с каждой минутой становилось все больше, и когда пошли в атаку основные силы немцев, тех, которые были в ложбине, осталось не больше десятка. Подчиняясь приказу, они тоже пошли в атаку.

Оба снайпера работали сосредоточенно и быстро. Никто из десятка атакующих не смог пробежать и сотни метров, все полегли.

А перед нашей траншеей разворачивался ожесточенный бой.

Алексей повернулся в ту сторону. Кое-где немцы подобрались к траншее на дистанцию броска гранаты, сейчас начнут забрасывать защитников.

– Витя, вправо! Бей по тем, кто гранаты бросает! – и сам выстрелил по немцу, выдернувшему запал.

«Колотушка» М-24 с деревянной ручкой выпала из руки немца, и он упал. Граната взорвалась в рядах наступающих.

Алексей успел сделать два выстрела, и закончились патроны. Он присел за бруствер и начал по одному заряжать патроны в магазин.

Прямо в транше разорвалось несколько гранат, раздались крики.

Немцы ворвались в траншею. В траншейной тесноте с винтовкой не развернешься, и немцы с автоматами получили преимущество. Несколько немецких автоматчиков бросились бежать по узкому ходу в их сторону, однако Алексей с Виктором их не подпустили. Алексей держал под огнем траншею, Виктор – землю перед ней. И едва показывался серый френч или голова в угловатой каске, они стреляли на поражение.

Теперь бой разбился на два очага сопротивления. Пара снайперов с одной стороны, и на другом, дальнем конце траншеи, отбивались от немцев два автоматчика и, судя по выстрелам – пехотинец. Частили ППШ, бухала трехлинейка.

– Леха, уходить пора, обойдут нас и гранатами закидают, – подполз к нему Виктор.

– Похоже на то. Давай ползком в ложбину, где немцы лежат. Как доползешь, меня прикрывать будешь.

Виктор шустро пополз.

Внезапно стрельба стихла. Немцы заняли почти всю траншею и теперь копили силы для броска, заряжали магазины. Было бы сил побольше – самое время их контратаковать. Только кто пойдет в атаку? На этой стороне траншеи остался один Алексей. Виктор уже исчез из поля зрения. Потом он показался в ложбине и пополз по другому скату наверх.

Метрах в ста от ложбины была рощица – чахлая, редкая, но, прикрываясь деревьями, можно было уйти.

Вот Виктор выбрался на ровное место, залег, махнул рукой. Пора убираться из траншеи.

Алексей забросил винтовку за спину и пополз.

Едва он перевалил на склон, сзади рвануло несколько гранат и вспыхнула автоматная стрельба. Уже не скрываясь, Алексей вскочил на ноги и побежал – сейчас спасение было только в скорости.