Мои друзья святые. Рассказы о святых и верующих - Горбачева Наталья Борисовна - Страница 2

– Если это шутка, то глупая… Мы хотели твоей книгой серию открывать… Но если отказываешься, я уже заказал про Джуну, про Блаватскую, Нострадамуса…

– Что? Про кого? – с тоской переспросила я и буквально лишилась дара речи.

Опустив голову, представила, как приду домой, позвоню вчерашним знакомым и скажу… Что я им скажу? Они – не писатели и совершенно не в курсе того, «из какого сора растут стихи» и книги, писательская кухня им незнакома; они просто не поймут, почему не использовала шанс написать про преподобного Серафима. Но, ужаснулась я, каково будет святому чудотворцу, которому на протяжении жизни двенадцать раз являлась Сама Пресвятая Богородица, оказаться в одной компании с экстрасенсом Джуной (в ту пору бывшей на гребне своей славы «ясновидящей целительницы»), теософкой Блаватской, астрологом и алхимиком Нострадамусом… Их заблуждения противны христианству. Пророк – провозвестник воли Божией и в этом смысле прозорливца Серафима Саровского можно, наверно, назвать пророком. Но те-то трое от противника Бога «прорицают». «Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?»[1] Все смешалось в доме Облонских… Спорить с МихАбром на эту тему бесполезно: это надо с детсадовского возраста разгребать авгиевы конюшни духовных заблуждений советского человека, или, по крайней мере, с октябрят, которые «юных ленинцев отряд».

– Наталья, заснула, что ли? – услышала я.

– Михаил Абрамович, а у вас случайно нет Библии?

– Настольная книга… – усмехнулся он. – Ты думаешь, я совсем тупой?

– Ну почему… Так не думаю, – я замотала головой.

– А как ты думаешь?

– Я? – он застал меня врасплох.

– А если не думаешь, тогда слушай, что тебе умные люди говорят. Пиши, знай… – МихАбр вытянул на свой мощный живот ящик письменного стола и достал Библию карманного размера. – Ты под стол пешком ходила, а я ее уже из Германии привез, читал на досуге.

– А можно посмотреть?

Взяв в руки книгу в дорогом черном кожаном переплете, я стала рассматривать ее, мучительно стараясь припомнить, в каком месте говорится о прорицателях: Исайя? Нет… наверное, Пятикнижие… теплее-теплее… Исход? Левит?

Я листала Библию и молилась: где же, Господи, где? И вдруг книга выскользнула из рук и упала на пол.

– Раззява! – махнул рукой МихАбр. – Давай сюда.

Я наклонилась и осторожно подняла раскрывшуюся книгу. Раскрылась она в нужном месте…

– Вот ответ, вот! – обрадовалась я. – Послушайте! «…Не должен находиться у тебя… прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это»[2]. Второзаконие…

– Ну и что?

– Это как раз про ваших так называемых «пророков» знахарку-Джуну, Предсказамуса…

– Про Нострадамуса не в курсе, а Джуна – ученый экстрасенс, – перебил он.

– Это по-модному «экстрасенс», а раньше их колдунами называли. И соответственно к ним относились. Церковь категорически запрещает к ним обращаться.

– Джуна Брежнева пользовала… Вся наша элита около нее крутится. Многих людей исцеляет.

– Если элите нравится с помощью бесовской силы исцеляться – никто препятствовать не может. Хозяин – барин. Здоровье, она, может, на какое-то время и поправляет, только душе вредит, потому что выводит на контакт с нечистой силой. А там уж – как повезет. Психушка – это еще лучший выход. У меня так один знакомый вляпался, теперь на галоперидоле сидит.

– Это бывает у непризнанных писателей, – съязвил МихАбр.

– Нет, он к Кашпировскому ходил.

– То Кашпировский…

– Дык тоже экстрасенс. Как сказано: имя им легион. Люди в Перестройку к вере потянулись, а по своему духовному невежеству веру с суеверием перепутали. Тут шарлатаны разных мастей и подсуетились, а вы их в «великие пророки» возводите… Церковь запрещает ходить к экстрасенсам, потому что заботится о духовной безопасности людей. Мы же не возмущаемся, если врач больному не позволяет что-то неполезное делать.

МихАбр задумался или сделал вид…

– Знаешь… – так же задумчиво произнес он; это могло предвещать всё что угодно, – тебя иногда интересно послушать, не отрицаю. Но мы для другого собрались, понимаешь? Я тебе книгу писать предлагаю. Про русского святого. Вот там можешь постебаться над экстрасенсами. В пределах разумного, конечно!

– Много чести! Джуна – ученый, не смешно? Ее лженаучная деятельность – просто ухохочешься: сперматозоиды, видите ли, она оживляет и работает над формулой бессмертия. Воскрешать людей собирается в недалеком будущем. Вам не кажется, что тетя сама психбольная? Каким боком вы хотите эту любительницу саморекламы сравнить с преподобным Серафимом, который, смиренно называя себя «убогим», исцелял молитвой тысячи и тысячи людей.

– Вот что! – взревел МихАбр. – Когда ты будешь сидеть на моем месте, а я на твоем, тогда будешь рассуждать, поняла?

Тут меня понесло…

– Помню, вы, Михаил Абрамович, просили меня написать такую книгу, чтобы через нее люди к Богу обратились. А я вам что ответила? Что Библия уже написана, пусть читают. И что если вы миллион книг против Бога напечатаете, из-под такого завала не то что написать, пикнуть невозможно. А теперь к этому миллиону вы хотите еще три книги приложить! Что и требовалось доказать!

– Вон! – заорал МихАбр. – Вон из моего кабинета!

Мне стало даже смешно, эк, бесы встрепенулись: не хотят своих в обиду давать.

– Прощайте! – сказала я, поднявшись со стула.

– Давай-давай! – отмахнулся он и взял телефонную трубку. – Настя, дверь на ключ. Сейчас эта сумасшедшая выйдет… Выдержи ее минут пятнадцать, пусть придет в себя и снова запускай…

Когда я вышла в приемную, секретарша покрутила у виска пальцем и сказала:

– Ты как маленькая! Ему же нельзя волноваться…

– Пусть на даче цветы разводит, – отрезала я.

– Что там у вас опять, идейные разногласия? Не надоело тебе?

– Надоело, – согласилась я. – А что делать? Ну как можно колдунью со святым сравнивать? Люди совсем запутаются. Если он хочет, пусть ради прибыли дальше «втирает», а я грех на душу брать не буду, – и направилась к выходу, толкнула дверь.

Дверь была заперта.

– Идиоты! – треснула я по ней кулаком. – Открой, что за идиотские шутки! Все равно не буду…

– Будешь… – вздохнула Настя. – Куда ты денешься! Лучше уж ты напиши, все равно ведь кого-нибудь найдет. У нас много мастеров: что про серафима, что про херувима, что про черта лысого написать.

– Да… – вдруг задумалась я. – Это будет еще хуже, если неверующий возьмется. Такое наплетет…

– Ну! – воскликнула секретарша. – О чем и речь! Кофейку вот хлебни, успокойся: осталось пять минут. Через четверть часа у него новая встреча. Очень ответственная, не порти ему настроение…

– Ясно дело: с солидными людьми ответственная встреча, не то, что со мной, убогой!

– Да ладно, он тебя любит… Когда серию задумали, о тебе первой вспомнил.

– Угу, – усмехнулась я. – Какой еще дурак согласится за месяц книгу написать… да еще про святого. Нет, пойду. Открой дверь. Открой!

– Он меня премии лишит, – отбивалась Настя.

– Твоя премия как два моих гонорара, считай, что мне пожертвовала.

Зачем я стала пререкаться, наверно, чтобы потянуть время.

Господи, что же делать? Батюшка Серафимушка, подскажи, подскажи… Ради тебя ведь копья ломаю… Бредовая ситуация. Но может, мне это только так кажется? Вдруг зазвонил телефон.

– Здравствуйте, представьтесь, – ответила Настя. – Нет, Михаил Абрамович занят. Звоните завтра.

– Настя, мне срочно надо позвонить… – осенило меня. – Дай телефон.

Я набрала номер своего духовника. Только бы он был дома, нет, наверняка он еще в церкви… Долго никто не подходил. Я уже хотела положить трубку.

– Алё! – на другом конце послышался усталый голос.

– Ой, простите, батюшка, вы отдыхали? Это Наталья…