Недетские игры (СИ) - Бульба Наталья Владимировна - Страница 5

Взять-то я его взяла, но… по документам он значился воякой, да еще и дезертиром, по его следу как раз и шла группа полковника.

Так что я правильно угадала, мальчик, стоявший напротив меня, не относился к разряду безобидных. Служба безопасности, если ничего не изменилось за последние два года, а то и что посерьезнее.

В тот раз мне пришлось вызывать Эдика, он и вернул Ваера в систему. Ну а я сдерживала бойцовские инстинкты СБешников, устроив им игру в разоблачения.

Не знаю, появились у них в конце концов какие либо догадки на мой счет или нет, но эта новая встреча не сулила ничего хорошего.

– Так это же просто замечательно! – с восторженной улыбкой повернулась я к нему, надев танкетки. Прокол, конечно, со стороны шефа, но разве такие сюрпризы кого-нибудь из маршалов останавливали?! – Я так рада, что именно вы будете опекать меня в этом полете.

Заледеневшее лицо и застывший взгляд стали мне достойной наградой.

Будем считать, что мне повезло, и тренировка собственной наглости будет приближена к учениям в боевой обстановке. Хоть какая-то гарантия, что, когда прибудем на Зерхан, они предпочтут держаться от меня подальше.

*  *  * 

Пока добирались до кают-компании, прикинула и план действий, и возможные причины поведения Шаевского.

С командой Майского я встречалась два года тому назад. Воды столько утекло, что любое желание отыграться уже успело бы взрасти, отцвести и увять. У него что, других проблем не хватало, кроме как устроить мне вечер воспоминаний?!

Трудно поверить, его интерес был в чем-то другом. И, что было важнее для меня, это другое вполне могло иметь отношение к тому, чем предстояло заняться мне. О том, что Горевски занимался промышленным шпионажем, я не забывала ни на мгновение.

Ответов пока не было, мне оставалось только вступить в игру и попытаться найти их до того, как станет поздно.

Первый этап задуманного относился к разряду начальных и назывался: ввести в заблуждение.

Из шести офицеров (с количеством я ошиблась), присутствующих в малой кают-компании, где проходил ужин в мою честь, кандидат на роль подопытного кролика был только один – капитан третьего ранга Виктор Шаевский. Кого вводить в заблуждение, так именно того, кто со мной уже сталкивался. Испортить впечатление, подготовив остальных к моему нелегкому характеру, мог только он. То, что демонстрировала я его только в критических ситуациях, ничего не значило. Он об этом просто не знал.

К тому же посадили нас рядом друг с другом. Вряд ли случайность, что опять подтверждало мои подозрения насчет должности, которую он занимал на крейсере.

Да и на крейсере ли?!

Вопросы продолжали множиться, иллюстрируя старую маршальскую байку, гласящую, что в первые три дня нового дела даже опытный маршал подумывает о том, как бы безболезненно застрелиться.

Шутка, но так подходящая к этой ситуации.

– Вы не подадите мне соль? – улыбнулась я ему. Ни лукавства, ни насмешки, ни нарочитой доброжелательности. Просто дань вежливости. – Прошу прощения, господин Райзер, что перебила вас. Вы удивительный рассказчик!

Рассказчик из каперанга Райзера и правда был отменный. Еще бы разбираться в том множестве терминов, которыми он сыпал, повествуя о своем участии в Хастерском сражении.

Конфликт был пограничным, обошелся одним боем, но весьма кровопролитным. В свое время о нем много писали, да и сейчас нет-нет да вспоминали. Как пример недальновидной политики и оторванной от действительности стратегии.

Польщенный моей оценкой, Райзер вновь начал воодушевленно объяснять, почему он, тогда еще капитан среднего крейсера, отказался выполнять приказ и начал действовать на свое усмотрение.

Стоило заметить, что именно данный факт и открыл ему дорогу в Высшую Академию космического флота. Но прежде чем это произошло, был трибунал, на котором будущий каперанг не только сам себя защитил, так еще и доказал, что командование в этой операции действовало безграмотно и преступно.

Так что, льстя ему, душой я не кривила, слушала внимательно. Как раз в таких беседах лучше всего набираться опыта. Никакой тебе сухой теории, все на практике, пусть и чужой.

– Вы не нальете мне воды? – смутившись, вновь попросила я Виктора.

Райзер бросил на своего офицера по особым поручениям тяжелый взгляд.

Я сделала вид, что не заметила.

Капитан невозмутимо выполнил мою просьбу и продолжил аккуратно разрезать мясо на одинаковые кубики.

Поразительная выдержка и глазомер!

– Может быть, вина? – поинтересовался Райзер, торопясь загладить черствость своего подчиненного.

Я, благодаря, опустила ресницы.

– Мне известно о сухом законе на борту. – Опять улыбнулась, с толикой смущения убрала за ухо выбившуюся из простенькой прически прядь. – Не стоит нарушать правила ради столь скромной гостьи, как я.

Идиотом Райзера я не считала. Когда узнала, как именно буду добираться до Зерхана, просмотрела о нем все, что было доступно. Если не ошибалась в своих оценках, для него существовали лишь два типа женщин – серьезные матроны, знающие, что такое порядок и дисциплина в доме и умеющие его поддерживать в отсутствие главы семьи, и воспитанные дочери, слушающие своих папа? и мама?.

Матроной я не могла быть по определению, оставалось – воспитанной дочерью. Именно этим путем и следовала. Достаточно сейчас произвести впечатление, чтобы все остальные мои выходки полностью выпали из его поля зрения. Он в них просто не поверит.

Пока оценивала собственные действия, едва не пропустила вопрос одного из помощников Райзера.

– Если это не является тайной журналистского расследования, не расскажете, что именно вас заинтересовало на Зерхане?

Второй помощник – Станислав Левицкий, каптри, как и Шаевский. В досье, которое мне передал Вано – наш ангел-хранитель из вселенной информационной поддержки, стояла особая пометка: фактический статус неизвестен.

Что это значило? Да вот это самое – все что угодно в фантике из невинных вопросов. Но пока я в этом не убедилась лично, предпочла приоритеты не менять.

– Не является, – с толикой равнодушия отозвалась я, взглядом давая понять Райзеру, насколько я огорчена тем фактом, что мне не дали дослушать его рассказ. Каперанг ответил добродушной улыбкой и очередным жестким взглядом указал Виктору на мою тарелку. Она была практически пуста. – Меня интересует судьба женщин, которые после беспорядков на Шираше последовали в ссылку за своими мужьями.

Левицкий слегка нахмурился, словно припоминая, о чем именно я говорила, потом недоверчиво произнес:

– Так ведь это происходило более ста стандартов назад?!

Второй помощник капитана со столь хорошим знанием внутренних конфликтов интегрируемых в Союз планет?!

Как сказал бы Ровер: «Примите стойку и подумайте, относится ли это к тому чудному, что довольно часто встречается в нашем мире, или вы просто чего-то не понимаете?»

В моем случае был как раз второй вариант.

– А разве с тех пор способность к самопожертвованию перестала быть достойным уважения качеством? – с недоумением уточнила я у него, чувствуя, как напряглось колено Виктора. Коснулась я его ногой вот уже как минуты две назад, реакцию получила только сейчас. – Мы провели опрос среди своих читательниц, более чем сорок процентов респондентов ответило, что могли бы повторить их поступок.

– И никаких скандалов? – чуть слышно прошептал Виктор, наклонившись ко мне.

Можно было начинать себе аплодировать, но я не торопилась.

Чтобы отвести от него подозрения (иногда стоит сыграть по чужим правилам, чтобы лишить бдительности), указала на блюдо, стоявшее на другом конце стола.

Там были просто великолепнейшие маронки – кусочки слегка кисловатого плода, завернутые в тончайшие мясные медальоны и политые пряным соусом.

И ведь не придерешься! Разве я виновата, что его поставили так далеко от меня.

Ответом капитана я, естественно, не удостоила.