Рейд выживших - Сизов Вячеслав Николаевич - Страница 10

Старшим над штрафниками я поставил Паршина. Парень он рассудительный, спокойный, а главное – все замечает и понимает. Вот и присмотрит за «найденышами». Пока лейтенанты ели, я успел его проинструктировать, в том числе и по Буданцеву.

Глава 5

Встреча с Егоровым

Поговорить с Сергеем нам так и не дали. Разведка вернулась значительно раньше, чем рассчитывал. Мои посланцы прибыли не одни, с ними пришел Егоров и незнакомый мне младший сержант-пограничник. По словам Максимова, они встретили их на полпути к базе, направляющимися на разведку. После встречи их планы изменились, и бойцы двинулись к месту нашего ожидания. Никого на месте не найдя, оставили группу там, а сами отправились на наши поиски. Место лежки нашли по следам. Разрешив Александру привести сюда остальных, стал расспрашивать Григория о положении дел. Радости Егорова, увидевшего знакомые лица, не было предела. Да и мне было приятно видеть их живыми и здоровыми.

– Товарищ лейтенант! Мы вас все время ждали! Делали все, как вы написали!

– Молодцы. Как на базе?

– Все хорошо. Наши все живы и здоровы. У пограничников шесть раненых. Мы их 23-го в лесу нашли. Восемь человек. Они с заставы после боя отступили. Старшим у них вот младший сержант Попов Семен Григорьевич.

– Правильно сделали. Что вокруг творится, знаете?

– А как же! Охрану и разведку ведем постоянно. На дорогу наблюдателей высылаем. Немцы кругом. Колонны прут и прут все время.

– Мы в журнале наблюдений все отмечаем. Когда, сколько, какие силы и опознавательные знаки на транспорте, – вмешался в разговор Попов.

– За хутором наблюдение вели?

– И за ним, и за лесоразработками! Даже отметились. Недалеко от хутора группу немцев прищучили. Они тут за нами пытались хвостом идти. Видно, наши следы нашли. Ну, мы их с ребятами из засады взяли в ножи и бесшумки. Всех пятерых перебили.

– Пленных не взяли? Они бы нам очень пригодились.

– Не до того было, товарищ лейтенант. Виноваты, конечно, но зло взяло. Они тут как хозяева ходят, а мы скрываться на своей земле должны. Немцы были сильные и ловкие, с лесом хорошо знакомые. Чуткие, но против нас хлипковаты оказались. Пограничники, молодцы, засаду хорошо приготовили. Семен их из винтовки сначала проредил. Пулеметчика и еще одного, самого шустрого, снял. Затем уж ребята с ножами да лопатками на дозор напали. Остальных перебили, когда те, от огня прячась, по сторонам попрыгали. Оружие и документы у павших собрали, а трупы в болото спустили. Убрали за собой, а потом еще круги по лесу накручивали, чтобы следы сбить.

– Молодцы. Немцы потом никого на поиски не посылали?

– Посылали. Еще десять человек, таких же ловких, с двумя пулеметами. Место боя и своих они быстро нашли, но дальше по нашим следам не пошли. Мы там пару закладок сделали, чтобы посторонние не шлялись. Да после боя по той дороге несколько дней не ходили.

– Правильно сделали. Сами придумали или кто подсказал?

– Сами. Семен предложил. Немцы на хуторе 23-го в обед появились. Мы как раз со склада часть боеприпасов к себе несли, когда их увидели. Три гусеничных бронетранспортера с солдатами и легковой автомобиль с несколькими офицерами и гражданским. Они там у могилы о чем-то разговаривали. Ходили вокруг, рассматривали, фотографировали. Потом на хуторе что-то долго искали. Нашли они что искали или нет, не могу сказать. Но когда садились в машину, то у одного из офицеров в руках наполненный вещмешок был. Легковушка в сопровождении бронетранспортера уехала. А те, кто остался на хуторе, стали обустраиваться. Шлагбаум поставили, пулеметчиков у болота и на чердак загнали. Часть, разбившись на группы, стала все вокруг прочесывать. Форма у них пятнистая была. Во всем остальном вроде такие же, а вот накидки у них пятнистые, заметные, и каски с сетками. Немцы туда веточки вставляли. К вечеру еще несколько грузовых машин приехало и наш санитарный автобус. В одной машине восемь наших пленных привезли. Все парни с петлицами войск НКВД были. Их потом в сарае держали. Сначала думали их отбить, да Семен удержал. Силы не равные.

– Правильно сделали, сержант. С вашими силами даже думать об этом не стоило. Только наблюдение и разведка.

– Мы так и делали, товарищ лейтенант. Единственный раз отметились только 24-го, когда немцев взяли. А так тихо сидели и разведку вели, – доложил Семен.

– Вот и я о том. Тихо сидели и смотрели, что там творится, – продолжил Егоров. – Немцы на ночь два поста дополнительно у леса выставили. Утром 24-го приехали их офицеры, несколько пустых грузовиков и на двух наших автобусах кучу гражданских привезли, чистых таких, в праздничных костюмах, с мамзелями.

– Поляки все из местных, – вставил Попов. – Я многих из них до войны видел. Все неподалеку по хуторам живут. Только человек пять откуда-то еще. Двое так вообще с ранениями, и немцы с ними как со своими общались. Эти раненые там все и показывали остальным.

– Ага. Немцы недалеко от могилы всех высадили. Машину санитарную подогнали, а из грузовиков гробы выгрузили. Наших пленных в противоипритных костюмах и перчатках из хутора пригнали и заставили могилу раскапывать. А сами все фотографировали и снимали на кинопленку.

– Когда могилу разрыли, оттуда трупы стали доставать и на землю раскладывать. Немецкие медики трупы осмотрели, сфотографировали. Потом поляков допустили смотреть. Тут поляки вой подняли. Узнали кого-то, а немцы их, значит, успокаивали. Те трупы, кого опознали, в гробы уложили и в грузовики загрузили. Остальных обратно в могилу сложили, закопали и крест поставили. Немецкий офицер молитву прочитал, а потом приказал пленным накидки снять, а немцам, что охрану пленных вели, дал команду к машинам идти. Поляки, как увидели наших, так озверели, суки. Они лопаты с земли подхватили и на парней набросились. Побили всех! Порубили и забили! Парни даже отпор дать не смогли! Не ожидали они, что так получится. Только и смогли пару поляков с ног сбить. Массой их задавили, а бежать было некуда! Охрана в стороне стояла, но в расправу не вмешалась. На камеру все снимали. Когда все закончилось, немцы помощь оказали тем полякам, кому от наших досталось, и, погрузив в автобусы, увезли. С ними и грузовики с гробами уехали. Трупы наших пленных немцы в лесу побросали. Мы их потом как положено похоронили.

– Да. Дела, – только и смог сказать я.

– Офицеры и санитарный автобус на хуторе недолго пробыли, – продолжил свой рассказ Егоров. – Они в сопровождении броневика и грузовика с солдатами уехали. К вечеру на хутор в сопровождении мотоциклистов пришли еще машины. Грузовик с солдатами, радиостанция с прицепом, легковушка с офицерами. Два броневика. Один с солдатами, другой поменьше размером. У него еще антенны вокруг кузова стоят. С тех пор они там так и обитают. Солдаты сменили тех, кто стоял до этого. Из пятнистых человек десять осталось. Остальные уехали. Прибывшие солдаты антенны растянули и охрану несут. По лесу не ходят. Грузовики и мотоциклисты куда-то постоянно выезжают. Бывает, мотоциклисты в день по несколько раз по дороге туда-сюда катаются. Офицеры всего два раза в сопровождении броневика с солдатами выезжали.

– Там еще несколько больших машин с крытыми деревянными кузовами были. У них еще антенны странные наверху. Крутящиеся. Позавчера они с частью солдат и мотоциклистов уехали, назад не вернулись, – дополнил доклад пограничник. – Минных полей и колючей проволоки вокруг нет. Мы там все проверили. Взять бы их, а, товарищ лейтенант? Пока солдат мало на хуторе осталось.

– Посмотрим. Вы мне лучше расскажите, как ухитрились все так прекрасно рассмотреть?

– Нашли мы, товарищ лейтенант, тропинку через болота. Лето сухое, болота подсохли. Вот и открылись тропки и проходы. Мы по ним можем почти к самым постройкам подобраться. За въездом на хутор и дорогой наши наблюдатели смотрят.

– Как с охраной?

– Немцы днем посты с пулеметами в лес выдвигают, а к ночи ближе к хутору размещают. Когда часть солдат уезжает, то в лес еще один пост выставляется. Обычно на постах по три человека с пулеметом. Один из тех, кто в лесу, обязательно из владельцев пятнистой накидки. Вчера посты почему-то усилили. Стало по пять человек. Ни одно «пятнистого» нет. На въезде у шлагбаума и около гати посты стационарные. Еще двое часовых стоят у радиостанции и дома, где живут офицеры. Кроме офицеров и дежурной смены, к радиомашине никто не подходит. Смена радистов по четыре человека. Дежурят по шесть часов. Еще один обслуживает электростанцию. Он же выдает водителям бензин. Бензин для машин и генератора привезли на грузовике в двухсотлитровых бочках. Они сложены в стороне от хутора в специально выкопанной яме под маскировочной сеткой. Склад в прямой видимости у часового радиомашины. Немцы туда ходят с канистрами.