Прыжок за грань - Приходько Роман - Страница 47

– Да ладно тебе, Сучок, мы же дней пять не виделись, а ты меня тискаешь, как будто десять лет прошло, – растроганно бурчал сталкер, похлопывая того по спине.

Пепловцы, наконец-то, на полусогнутых побрели к выходу, горланя: «Ой, мороз, мороз».

Старый буквально вырвался из цепких объятий Сучка, и тот переключился на Егора. До «обнимашек» не дошло, но руку тряс долго, при этом на глазах мужичка выступили слезы.

– Что тут у вас опять случилось? Чего это Башня такой смурной и молчаливый? – прокряхтел Старый, усаживаясь на высокую лавку у стойки.

Егор тоже устало примостился рядом с напарником и стал слушать новости, которые взахлеб принялся выдавать Сучок:

– Вояки с цепи сорвались! Сделали зачистку вокруг Пятихаток, накрыли банду уголовников, державших ремзавод возле прохода на Испытательную. С Могильника разогнали всех сталкеров, а на Пустыре вертолет сравнял с землей старую ферму. Кругом наставили блокпостов, дозоры по всей Зоне шастают – вас ищут. С другой стороны, на товарной станции, наемники лютуют. Нашего брата сталкера вытряхивают до трусов. Корефана Башни в расход пустили, когда он стал возмущаться против такой наглости. Легионеры затихли и кругом сдают позиции. «Анархия» разрывается от нехватки бойцов – объявили синдикатовцам войну и «Легион» прогнали до самого Немана. Из Пустыря банда Лютого, что когда-то под покойным Коробом ходил, оседлала проход на Могильник и пару раз прощупывала блокпост «Пепла» у развалин новостройки. В общем, конец спокойной привычной жизни. Бармен бухает второй день – хабар никто не несет. Все комнаты у нас забиты сталкерами, которые жрут и пьют в долг. Вы, сукины дети, поставили Зону с ног на голову! – восторженно закончил программу новостей Сучок. – Давно такого переполоха не случалось! Пожалуй, после второй Вспышки Зона не получала подобной встряски!

Тут скрипнула дверь в коридоре, и из своей кельи появился Гектар. Опухшее лицо торговца осунулось, а кровавые глаза украсились пудовыми мешками.

– Явились, голубки… – буркнул он недовольно, но, заметив пухлые рюкзаки, чуть оттаял. – Чего растрещался, балаболка, сообрази людям чего-нибудь поесть и выпить!

Сучок мухой метнулся на кухню.

– Нам бы комнатку, поспать, – встрял Старый.

Бармен опять скосил глаза на поклажу сталкеров и задал встречный вопрос:

– Есть что-нибудь стоящее?

– У тебя денег не хватит рассчитаться! – отмахнулся тот и хитро прищурился.

Пытаясь унять шум в голове, серые клеточки мозга барыги принялись активно работать. Повисла пауза. Егор заразительно зевнул и достал сигарету.

– Чего-нибудь придумаем! – рявкнул торговец и направился к холодильнику.

Споткнувшись на пороге, из кухни выплыл Сучок с громадной сковородкой, в которой пузырилась свежеприготовленная яичница на сале. Аромат еды, как ведро холодной воды, мигом оттеснил сон. Желудки сталкеров запели в унисон, предвкушая долгожданное удовольствие. Подобревший Гектар появился с запотевшей бутылкой «Абсолюта» и принялся скручивать ей «голову».

– Фюйть! Вот это сервис! Небось для себя берег? – моргнул торговцу Старый и облизал пересохшие губы.

Тот в полном молчании трясущимися руками наполнил стопки и, крякнув, опрокинул кристальную жидкость себе в рот.

Напарники, обжигаясь, провели дегустацию Сучковой стряпни и повторили маневр Гектара. Яичница «умерла» мгновенно. Жахнув еще по паре рюмок, вся троица начала клевать носами: торговец принял на старые дрожжи, а гости уже валились с ног от усталости.

– Шеф, куда положим героев? – забеспокоился помощник, видя, что скоро все вырубятся прямо за стойкой.

– Веди их на мою двуспалку, а я пойду погуляю на воздухе, плохо мне что-то. Ик-к…

Такой щедрости не ожидал никто. Еще ни одной живой душе не приходилось спать в святая святых бара «Абориген».

– Знатный костюмчик! Откуда такой? – прищурившись, спросил Сучок, разглядывая «Хищник» Егора.

Старый, поднимаясь, ответил за товарища:

– Это ему бабуся по наследству передала. Сказала, что от прадеда осталось.

– Эх, и где такие бабуськи живут? Мне б с такой породниться… – с завистью покачал головой помощник торговца и повел устраивать сталкеров на ночлег.

Кровать, конечно, была поскромнее, чем у лысого профессора, но валившимся с ног путникам хватило бы и матрацев на полу.

– Лёха, забери костюмы и подлатай где надо. Смотри, не забудь аккумуляторы зарядить. Разбудишь нас часа в четыре дня, – уже засыпая, распорядился Старый, обращаясь к провожатому.

По имени Сучка называл только он, да и не знал никто, как зовут старого сталкера. Полтора года тому назад они с Молчуном принесли тяжелораненого одиночку из Чащобы, где едва сумели отбить от стада кабанов. С тех пор покалеченный сталкер ни разу не ходил в Зону. Правая рука плохо слушалась, а иногда ее просто сводило судорогой. Торговец пожалел ущербного и взял к себе в подсобники. В мирной жизни Лёха работал на обувной фабрике, поэтому подрабатывал в баре ремонтом костюмов и обуви. Доход не ахти какой, но на конфеты и водку хватало. Среди сталкеров даже присказка родилась – «как Сучок без конфет». Любил увечный сталкер шоколад, и все тут. Бармен специально заказывал сладости для помощника, ну и, конечно, наваривался на этом неплохо.

Почти у каждого завсегдатая бара имелись свои пристрастия. Старый любил шпроты, один пепловец, Каштан, всю еду заправлял майонезом. Сталкеры шутили над ним, предлагая сдабривать им водку, чтобы легче шла.

Однажды в бар повадился казах по кличке Чукча. Было у него правило – после удачного рейда напиваться до поросячьего визга и требовать кумыс. Торговец всегда посылал его даже дальше Заполярья, а один раз неожиданно для всех взял, да и вытащил из холодильника бутылку требуемого напитка. Чукча несколько часов мусолил заветную емкость, а на следующий день оказался должен бармену целый мешок денег. С тех пор казаха никто не видел. То ли сгинул в Зоне, то ли подался на родину. В общем, люди меняются только после смерти, а пока они живы, сила привычки не отпускает их, несмотря ни на какие превратности судьбы.

Разбудили друзей на два часа раньше запланированного.

– Старый, вы это… вставайте! Там народу полный бар набился – вас требуют! Все хотят знать, из-за чего беспредел творится, и когда это закончится! – потирая виски, пробубнил Гектар.

Когда напарники вышли в зал, гудевшая до этого как пчелиный улей толпа затихла. Из-за плотной завесы табачного дыма дальние столики просматривались с трудом. Сорок пар глаз смотрели на виновников своего незавидного положения, и в каждой читался немой гневный укор.

– Чё надо? – рявкнул Старый, недовольный тем, что ему не дали нормально поспать.

Один из бунтарей, полулежавший на стойке с банкой пива в руке, спокойно начал:

– Старый, ты сталкер правильный – мы все тебя хорошо знаем и уважаем. Но возникла неприятная ситуация, из-за которой все присутствующие сидят на мели… Прошел слушок, что повинен в этом твой новый напарник. Объясни, пожалуйста, в чем дело – может, разрулим сообща обстановку, поможем вам и себе…

– Да, Старый – излагай все как есть! Не темни – выкладывай, в чем дело! – загудела на разные голоса собравшаяся толпа.

Ветеран насупился, затем поднял руку, успокаивая народ. Все умолкли, приготовившись выслушать собрата по нелегкому ремеслу.

– Во-первых, Егор здесь ни при чем. Он просто помог мне бежать из кутузки военных, а потом мы вместе с ним смотались к тайнику за хабаром…

– Чего ж наемники и вояки за него такие бабки сулят? – донеслось из зала.

– Своим побегом мы ударили по самолюбию одного козла в погонах – кореша Черного, вот они и объявили облаву. В результате упокоился братишка главаря синдикатовцев…

– А бандосы – «Анархия», «Легион» – тоже ваших рук дело?

– Бандюки сами по себе борзеют, анархисты мстят за своих побитых наемниками товарищей, которых мы с Любимчиком нашли. А «Легион» – это Егора грешок, – лукаво улыбнулся Старый, глядя на виновато переминающегося с ноги на ногу напарника.