Проект «Кракен» - Престон Дуглас - Страница 16

– А теперь плохое, – попросил Уайман.

– Это не в моих правилах.

– У нас расследование, а не вечеринка с коктейлями.

– Ну… она сквернословит. Не любит подчиняться правилам. Бунтарь. Не умеет общаться. Обижает людей, сама того не желая.

– Продолжайте.

– Понимаете, Шепард так и не смогла вписаться в здешнюю культуру. Как я понимаю, у нее были проблемы в прошлом. Мы с трудом получили на нее допуск от службы безопасности. И… – Тони вновь ненадолго замолчал. – У нее были отношения с несколькими людьми тут.

– Сексуальные отношения? – Брови Форда взлетели вверх.

– Да. После приезда она как следует пустила нам пыль в глаза, а потом успокоилась. Я не вмешиваюсь в личную жизнь своих сотрудников, пока она не мешает работе, но Шепард своими… свиданиями угрожала целостности команды. Кроме того, она была чрезвычайно предана делу, работала по семь дней в неделю. Но она спала с несколькими мужчинами, что всегда становится источником напряжения, особенно в таком маленьком коллективе, как проект «Кракен». Думаю, это могло происходить и на работе.

– Вы удивились, когда она исчезла?

– Нет. Единственная предсказуемая черта Шепард – ее непредсказуемость.

– Родственники у нее есть?

– Нет. Мать умерла, когда ей было четырнадцать, а отца, насколько я понимаю, она не знала. Потом ее воспитывали тетя и дядя из Техаса, религиозные люди, очень строгие. Думаю, она связалась с дурной компанией и сбежала из дома. Просто удивительно, что ей удалось изменить свою жизнь. У вас, вне всякого сомнения, есть ее резюме. Ее дипломная работа в Корнелле просто великолепна.

– Музыка?

– Тяжелый метал. Слушала, когда программировала. Коллеги иногда жаловались…

– Проблемы с деньгами?

– Мне об этом ничего не известно. В НАСА работают не ради денег. В частной компании Шепард получала бы в четыре раза больше.

– Есть ли вероятность, что она могла иметь намерение продать программу иностранному государству? – предположил Уайман.

Гровс удивленно посмотрел на него:

– Боже правый, только не говорите мне, что расследование рассматривает такую безумную версию!

– Именно так.

– Полная чушь. Я знаю Мелиссу. Она верна Америке. Думаю, причина ее бегства в том, что она в ужасе от произошедшего. Считает себя виноватой. Семеро погибших. И потом, они с Джеком Стейном какое-то время встречались. Она скорбит. Плюс еще сотрясение мозга… Одному богу известно – может, у нее слегка поехала крыша…

Форд кивнул и еще раз окинул взглядом помещение:

– Ладно, думаю, мы здесь закончили. Спасибо.

Пока они шли по засыпанной мусором лужайке, сыщик думал об имени программы – Дороти. Интересно было бы выяснить, откуда оно взялось.

14

Лансинг любил назначать деловые встречи в баре «Харрис», к югу от Центрального парка. Расположенный довольно далеко от Уолл-стрит и заполненный беспечными туристами, он был достаточно шумным, и тут можно было поговорить без помех. Кроме того, бармены тут готовили отличные коктейли.

С момента атаки прошло тридцать шесть часов. Паркер удалился в свой пентхаус в Трамп Тауэр и ждал, пока Моро проведет расследование. Это были самые долгие тридцать шесть часов в его жизни. Делать он ничего не мог – ни есть, ни спать, ни следить за новостями рынка, ни даже читать «Уолл-стрит джорнал» – а только гадал, сумеет ли Эрик выследить негодяев, укравших его деньги. Лансинг был так поглощен этой мыслью, что утром у него даже не было никакого желания общаться со своей подружкой. Люди, которые с ним так поступили, должны дорого заплатить, и чем больше он об этом думал, тем больше укреплялся в мысли, что наказание должно быть примитивным. Самым примитивным. Это побудило его заняться поисками, и в конечном итоге миллионер вышел на двух братьев из Киргизии, которые оказывали такого рода услуги и, по слухам, были мастерами своего дела.

Наконец позвонил Моро. И вот они сидят в баре, на лучших местах у окна, и любуются закатом над Центральным парком и зажигающимися огнями на Пятой авеню.

Подошла официантка. Лансинг заказал коктейль и повернулся к напарнику:

– Тебе какую отраву?

– Программисты не пьют. – Эрик откинул волосы с лица длинными грязными пальцами с обкусанными почти до крови ногтями. – Это убивает клетки мозга.

– Но сегодня ты сделаешь исключение.

Моро и правда заказал двойной мартини с личи, безо льда.

– Итак… Что ты можешь мне сообщить? – спросил Паркер.

– Сначала выпьем.

Когда принесли напитки, Эрик откинулся на спинку стула, поднес бокал на высокой ножке к губам, вытянул их и громко отхлебнул. Лансинг наблюдал за ним, стараясь сдержать нетерпение.

Программист поставил бокал, завел прядь сальных волос за ухо, сжал пальцами нос, потер его и фыркнул. Дж. Паркер давно уже научился терпеть плебейские манеры партнера. Когда дело касалось Моро, ему приходилось со многим мириться, но, как ни странно, несмотря на все это, Лансинг любил парня.

– Есть хорошие новости, есть плохие, – сказал наконец Эрик. – Что сначала?

– Как всегда, плохие.

– Я еще не нашел этих ублюдков. Но выяснил, как они это сделали. Примерно десять дней назад они проникли прямо в наши компьютеры и скачали «Черную мамбу». Должно быть, они распотрошили ее и сумели написать программу, которая так ловко нас натянула.

– Как им удалось проникнуть сквозь нашу защиту?

– Эти парни умны. Реально умны. Они использовали дыру в подпрограмме ввода-вывода низкого уровня, о которой никто не знал. Теперь я поставил заплатку, но это все равно что запереть сарай, когда из него все уже вынесли.

– И никакого намека, кто это?

– Они замели следы с помощью такой сети прокси-серверов, что для выявления источника понадобится не один год.

– А хорошие новости?

– Ты помнишь тот взрыв в Годдарде, космическом центре управления?

Лансинг кивнул.

– У меня есть давний приятель по «Джондоу», который трахал программистку из Годдарда, занятую в этом проекте, и от своей цыпочки он узнал кое-что о-о-очень интересное, – начал рассказывать Моро.

Его напарнику пришлось подождать, пока он еще раз шумно отхлебнет из бокала, уменьшив его содержимое на треть.

– Так вот, этот мой приятель трахал девицу по имени Патти Меланкур, которая работала в команде, писавшей программу для проекта. Руководила командой некая Мелисса Шепард. Она настоящая легенда в программистских кругах. Похоже, в программе для того проекта ей удалось совершить серьезный прорыв. Это открытие века, Святой Грааль программистов. Она создала новый язык. И сильный искусственный интеллект. Если нам удастся понять, как она это сделала, Уолл-стрит будет у нас в руках.

– Серьезное заявление.

– И я за него отвечаю.

– Что же это за прорыв? Я считал «Черную мамбу» искусственным интеллектом.

– Но не «сильным искусственным интеллектом», как мы выражаемся. По словам моего приятеля из «Джондоу», эта программа из НАСА мыслит, как человек. Она автономна. Учится на своих ошибках. И не привязана к конкретному железу. Она может выполняться на чем угодно. Самая близкая имитация бестелесного человеческого мозга, которая только возможна в чисто электронном виде.

– И как это поможет решить нашу проблему? – с сомнением спросил Паркер.

Эрик тряхнул головой, и его длинные волосы взметнулись вверх.

– Понимаешь, чувак, после небольшой переделки эта программа сможет преодолевать любую защиту, проникать в компьютерные сети, обманывать людей, лгать, мошенничать, красть… Компьютерная программа, которая может быть такой же подлой, злобной, хитрой и изворотливой, как и человек.

– Похоже на хакерские байки.

– Я уверен, что это правда. Если я смогу достать руководство программиста, то с небольшой помощью этой Меланкур сумею написать подобную программу. Программу, которая способна симулировать любые действия человека. Мы можем заставить ее делать все, что нам нужно. «Черная мамба» на стероидах. Идеальный бот.