Графиня по вызову - Куно Ольга - Страница 10

Кардинал тихонько рассмеялся. Очень необычный смех. Даже не знаешь: то ли весело улыбнуться в ответ, то ли бежать за тридевять земель.

– Не обращайте внимания, леди Ортэго, – впервые обратился ко мне по имени он. – У нас, кардиналов, особая религия.

И, как ни в чем не бывало, зашагал дальше по коридору.

В покои вернулись, как и ожидалось, под утро. Я устала настолько, что ванну отложила на потом. Горничная помогла мне раздеться, и, оставшись в предназначенной для сна камизе, я со стоном повалилась на кровать. После того как мы отпустили слуг, Арман постучал по косяку моей двери.

– Можно войти? – спросил он.

Какой интеллигентный: даже не пытается вломиться под предлогом нашего мнимого брака. Сразу видно: дипломат.

– Можно, – отозвалась я, и не думая подниматься с кровати.

Равно как и прикрываться: лежала я поверх постели. Но я ведь подготовила к этому клиента при первой же нашей встрече.

– Ого!

Интеллигентность интеллигентностью, но пропустить такое зрелище Арман не мог.

– Даже не пытайся! – предупредила я.

– Неужели у меня нет никаких шансов? – шутливо осведомился «супруг». – А я-то думал, что после бала твое сердце оттает.

– Сердце оттаяло, зато все остальное тело одеревенело, – отрезала я. – И я настолько устала, что даже приди сюда сейчас сам король, отправила бы его восвояси. – И, еще немного подумав, добавила: – Как ты думаешь, эти слова не тянут на государственную измену?

– А тут все зависит от пожеланий самого короля, – не стал успокаивать меня Арман.

– Короля-то ладно, – махнула рукой я. – Главное – не перейти дорогу кардиналу.

– В высшей степени нежелательно, – согласился «муж».

– Послушай, – я приподнялась на локте, – ты же пришел сюда не для того, чтобы стребовать с меня пару-тройку раз супружеский долг. Признавайся честно: что тебе надо?

– Возможно, ты не поверишь, но я хотел сказать спасибо, – серьезно ответил он. – Ты очень помогала мне сегодня, хотя по нашему уговору совершенно не обязана была этого делать. Я нанимал тебя на роль моей жены, но не для того, чтобы ты продвигала перед принцем и герцогом мои интересы.

– Расслабься, – благодушно откликнулась я. – Я ведь говорила, что наше сотрудничество пойдет тебе на пользу. Это самое меньшее, что я могу сделать, учитывая, что беру с тебя втридорога.

– Втридорога?! – вскинул брови Арман, хотя, готова поклясться, особых страданий это признание ему не причинило. – Ты же утверждала, что это адекватная цена!

– Вовсе нет, – возразила я, перекатываясь на бок. – Я сказала, что жизнь дорожает и что я люблю жить красиво. Ни единого слова лжи. Только не делай рассерженное лицо. Ты же все равно не собираешься требовать пересчета оплаты. Но «спасибо», так и быть, можешь приберечь.

– «Спасибо» мне как раз не жалко, – фыркнул он, собираясь выйти.

– Эй, постой! – окликнула я. И изобразила жалостливое лицо. – Если ты такой не жадный, сделай для меня еще одну вещь.

– Какую?

Арман заметно насторожился. Видимо, понял, что от меня можно ожидать чего угодно.

– Мне лень вставать, чтобы тушить все эти свечи, – капризно сообщила я.

Как-то странно усмехнувшись, он вышел из комнаты. Я подозрительно нахмурилась и даже приняла сидячее положение. Неужто решил повредничать? Или отправился звать слуг? Если последнее, то как бы они не подумали, что им поручат не тушить свечи, а держать…

Однако Арман вернулся быстро и в одиночестве. Если не считать того предмета, который он нес в руках. Очень странного предмета, назначение которого я определить не смогла. Нечто совсем небольшое, раздваивающееся сверху и оттого напоминающее по форме рогатку.

– Дарю. Вместо «спасибо», – заявил он.

– Что это? – опасливо спросила я, принимая протянутый предмет.

– Там на ручке кнопка. Нажми, – предложил он.

Я покосилась на Армана с еще большей опаской. Уж не взорвусь ли я вместе со всем дворцом, выполнив его указание? Впрочем, нет, в этом случае и от самого Армана мало что бы осталось, а на самоубийцу он не похож.

Я надавила большим пальцем на расположенный на ручке кружок, едва различимый на общем фоне. Комната мгновенно погрузилась в темноту, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

– Хм. И в чем фокус? – осведомилась я.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и передо мной начал вырисовываться силуэт Армана.

– Гаситель. Работа ристонийских магов, – объяснил он. – Более крупные экземпляры будут использоваться для тушения пожаров. Сейчас они находятся на стадии разработки. А эти, маленькие, с пожаром не справятся, зато с легкостью тушат свечи. Достаточно одного активирования, как ты имела возможность убедиться. Изначально они предназначались для вызова привидений, поскольку при этом в комнате должна гореть только одна свеча. При помощи гасителя можно мгновенно затушить все остальные, даже если их добрая сотня, а уж потом вручную зажечь единственную нужную.

– Разве привидения действительно существуют? – изогнула брови я.

Не люблю верить в то, чего не могу увидеть. Однако жизненный опыт убедил меня, что иногда то, во что не хочешь верить, существует. И, что хуже всего, верит в тебя.

– Не знаю, – пожал плечами Арман. – Лично я в этом сомневаюсь. Но даже если и существуют, мне их вызывать без надобности. Так что дарю. Отдыхай.

Он вышел из комнаты.

Я одобрительно хмыкнула. И быстро погрузилась в сон.

Глава 3

Разумеется, я воспользовалась приглашением герцога и отправилась на следующий день на женскую половину, знакомиться с его дочерью. Во-первых, не прийти было бы невежливо, во‑вторых, мне самой было любопытно, а в‑третьих, клиент не возражал, даже наоборот, отнесся к такому ходу положительно. Что и неудивительно: полезные связи можно завести не только в мужской среде.

Женской половиной называлась череда комнат, где проводили большую часть своего времени дочь герцога, Лидия Кальво, и ее фрейлины. Близких подруг у девушки, как я слышала, не было, и, попав в данное общество, я достаточно быстро поняла почему. Здесь не оказалось ни одной ровесницы восемнадцатилетней Лидии. Из тех двадцати с небольшим женщин, что разговаривали, читали и вышивали сейчас на женской половине, не более пяти принадлежали к возрастной категории «двадцать плюс». Все остальные были существенно старше; преобладавший возраст – где-то между сорока и пятьюдесятью. По-видимому, таким своеобразным способом герцог заботился о поддержании у своей дочери должного морального облика. Это подтверждалось не только возрастом, но и стилем общения упомянутых дам.

– Как прошел вчерашний бал? – с подчеркнутым и фальшивым безразличием осведомилась Лидия.

– Чудесно, – откликнулась одна из тех гостий, что помоложе.

– Преотвратно, – возразила леди Милони, представительница второй возрастной категории.

Я не могла припомнить, каков ее семейный статус, но словосочетание «старая дева» было буквально написано у нее на лице. Давно заметила, что «старая дева» – это не возраст и не семейное положение. Это диагноз, который бывает порой свойственен как молодым, так и замужним. Правда, практически никогда – счастливым в браке. Не знаю только, где причина, а где следствие. То ли удачное замужество не позволяет женщине превратиться в старую деву, то ли женщины с характером старых дев не способны построить удовлетворительную семейную жизнь.

– Падение нравов в сегодняшнем обществе просто отвратительно, – принялась развивать свою мысль леди Милони, отвечая на удивленные взгляды более молодых женщин. – Во время танцев дамы и кавалеры прикасаются друг к другу совершенно недопустимым образом. К обеду подаются блюда, которые невозможно есть прилично. Кавалеры наблюдают за принимающими пищу дамами и думают совершенно не о том, о чем следует.

Одна из девушек прикрыла лицо веером, а заодно отвернулась, прыснув со смеху. А вот Лидию рассказ фрейлины не развеселил вовсе. В подчеркнуто вежливом выражении ее лица мне почудилась усталость и выстраданное равнодушие. Такое приходит на этапе, когда злость и раздражение попросту надоели.