Как приручить кентавра, или Дневник моего сна - Вудворт Франциска - Страница 14

– Рия, обещаю, через два месяца я буду брать тебя каждый день. Привыкай к этому.

– Что значит каждый день?! – не поняла я. – У тебя ж гарем из трехсот баб! Или тебя и на них хватать будет?!

От таких новостей туман в голове немного рассеялся, и я требовала ответов. Он не выдержал и засмеялся.

А что смешного я сказала? Триста оголодавших женщин, доведённых до крайности, способны поднять бунт и смести не только одного мужчину, но и дворец вместе с ним. Я как-то заволновалась о собственной безопасности.

– Рия, ты доказала мне, что содержать его экономически невыгодно, – ответил отсмеявшись он.

– И куда ты его денешь?

– У меня много воинов, которых можно наградить.

– Что значит наградить?! – забеспокоилась я о женщинах. Может, у меня женская солидарность проснулась? – А они что, права выбора не имеют? Вот ничего себе! Они тебя холили и лелеяли, а ты их собираешься раздать непонятно кому, не спросив их мнения.

– Чего ты хочешь?

– Почему бы тебе не устроить праздник и не дать им самим присмотреться к твоим людям. Вдруг возникнут обоюдные симпатии?

– Решим, – отмахнулся он и вернулся к прерванному занятию, то есть к моей груди.

У меня же, как назло, мысли просто роились. Он решил отказаться от гарема?! Ничего себе! С одной стороны, это было очень приятно и льстило мне как женщине, но с другой…

Вспомнив его размер и обещание о том, что это будет каждый день, я что-то забеспокоилась. Конечно, мужчины любят себе польстить. По их словам, они на это способны в любой момент и хоть всю ночь, а на деле… в лучшем случае хватает на раз или два, а потом – спи, дорогая.

Вот только интуиция мне подсказывала, что Шерридан за свои слова отвечает и темперамент у него ого-го! Возникал вопрос, а выдержу ли я? Может, с гаремом я все же погорячилась?

– Ой! – взвизгнула я, так как Шерридан чувствительно прикусил мне кожу.

– О чем задумалась? – недовольно посмотрел на меня он.

– О твоем темпераменте, – честно ответила я. Такой ответ ему понравился, и он лизнул место укуса, а потом продолжил покрывать моё тело поцелуями. Некоторые были лёгкими, как прикосновение крыльев бабочки, а другие оставляли на коже отпечаток его зубов. Его горячий рот скользил по моей коже, вылизывая, целуя и прикусывая, и от этих контрастов я сходила с ума.

– Сладкая моя! – Его язык скользнул во впадину пупка, и я шумно выдохнула, почувствовав, как внизу живота всё сводит судорогой.

Кровь шумела в ушах, и каждое его прикосновение разносило разряды наслаждения по моему телу. Он начал прокладывать дорожку поцелуев по моему животу, спускаясь ниже. Я настолько сильно его хотела, что понимала, поцелуй он меня там, и я буду его умолять, чтобы он взял меня, а сдаваться так просто не хотелось. Всё же я ещё была обижена на него за утро.

В мою голову полезли мысли о равноправии. И к чему они вылезли, собственно?

– Шерридан, – потребовала я его внимания и, зарывшись в его влажные волосы, потянула на себя. Он взглянул на меня, недовольный, что его отвлекаю, и я продолжила: – А почему так несправедливо? Значит, я должна привыкать к твоим прикосновениям, а ты?

– Что, я? – не понял он моей логики.

– Ты тоже будешь привыкать к моим! – заявила я. Его глаза удивлённо расширились, и, заинтригованный, он перекатился на спину, предоставляя своё тело в мое полное распоряжение.

Вот так просто? Я смотрела, как он раскинул руки, приглашая меня к себе прикоснуться. Что-то мне это напомнило. Ага! Подняла голову моя мстительность, и в моих глазах зажёгся опасный огонёк.

– А где те шелковые путы? – спросила я.

Он приподнялся и напряженно посмотрел на меня.

– Путы! – уже потребовала я. Люблю воздавать той же монетой.

– Что ты задумала?

– Связать тебя. – Это ему не понравилось. Я была уверена, что у него внутри всё протестует против того, чтобы отдать мне полный контроль. Но я смотрела на него, напоминая об утренних событиях, и он поднялся с постели и пошёл за ними.

Вернувшись, он молча протянул их мне. Я кивнула ему на постель, чтобы он ложился. Шерридан нехотя лег, раскинув руки. Да… что-то мне подсказывало, что не привык этот мужчина к такому, ой как не привык.

Не спеша, я привязала сначала одну его руку, затем другую. Проверила крепость и осталась довольна. Шерридан был напряжён, но не мешал мне. Я спустилась к ногам и, привязав одну, бросила на него взгляд. Увидев, что он смотрит на меня, медленно наклонилась и поцеловала его колено. Что ж, пяткой в лицо я не получила, не то что он утром, но как же напряглись его мускулы! Я не стала тянуть и, привязав его вторую ногу, села на корточки, наслаждаясь открывшейся картиной.

Он лежал передо мной распятый, в одном лишь полотенце на бедрах, беспомощный и весь в моём распоряжении. Красота – мечты сбываются!

Вынуждена признать, что моя коварная улыбка спокойствия ему не добавила.

Я склонилась к его уху и тихо произнесла:

– Надеюсь, ты будешь послушным мальчиком… а иначе я тебя накажу! – И ощутимо прикусила мочку уха. Как же он дёрнулся! Довольная, я посмотрела на него. Его глаза просто горели, но я не испугалась.

Я провела рукой по мускулистой груди и произнесла:

– Все называют тебя Господин, но я супруга и Госпожа. ТВОЯ Госпожа, – решила уточнить я. Всё, мужика можно было выносить – он поплыл. Подозреваю, что в такие игры наложницы с ним не играли. Вообще-то, я тоже как-то не играла, но моя фантазия сегодня разыгралась.

Я оседлала его, совершенно не смущаясь, что обнажена. В конце-то концов, в восемнадцать лет стыдиться нечего, а можно лишь гордиться природной красотой. Это уже к тридцати красота требует трудов и занятий в спортзале. Зарывшись в его волосы пятерней, я чуть дёрнула их и произнесла, приблизив свое лицо к его, бесстрашно встречая пылающий взгляд:

– Я твоя Госпожа и, когда закончу с тобой, ты будешь кричать об этом! – И поцеловала его в грешный рот, как тогда на Совете.

Всё, мужик, ты попал! Сейчас начну исполнять все свои фантазии. А с таким шикарным телом, как у него, есть где разгуляться.

– Рия! – севшим голосом выдохнул он, когда я отстранилась.

– Неправильный ответ! – произнесла я, опять склоняясь к его губам: – Госпожа! – напомнила ему и прикусила нижнюю губу в наказание.

Он зарычал и начал вырываться, но я дёрнула его за волосы, останавливая:

– Будешь вырываться – накажу, а если нет, то… – Моя рука шаловливо прошлась по его телу, и он застонал.

А потом началось безумство. Я изучала его тело губами, руками, да я тёрлась об него всем своим телом, как большая кошка. Целовала его, лизала, покусывала… Да какие взбитые сливки?! Он и без них был моим главным десертом!

Наслаждаясь вкусом его кожи, я совсем потеряла голову. Причём голову потеряла не я одна. Шерридан перешел черту, и в путах бился дикарь, потерявший контроль над собой.

Я отрывалась за всё то время, что вынуждена была пропадать на работе. Думать о том, как содержать сестру после смерти матери и в страхе перед завтрашним днём. О всех волнениях, когда вложила все деньги и начинала бизнес. Когда забивала на личную жизнь, погружаясь в работу, о страхах перед проверками, конкурентами и многом другом. Это сейчас все хорошо, а раньше…

А тут я впервые свободна, никому ничего не должна, есть только он и я, могу делать все что захочу. Я и не сдерживалась. Положив руку на полотенце, которое еще каким-то чудом держалось на его бедрах, провела рукой по его краю, заставив мускулы пресса окаменеть, а Шерридана зарычать.

– Кто я для тебя?

– Рия! – требовал он, чтобы я к нему прикоснулась.

С легкой улыбкой, я медленно распахнула полотенце, освобождая его вздыбленную плоть. Я смотрела в его затуманенные глаза, ощущая свою власть над ним. Не отводя от него взгляда, я наклонилась и чуть подула. Шерридан зарычал, а я повторила вопрос. Мои глаза давали обещания при правильном ответе.

– Моя супруга! – выдохнул. Хороший мальчик. Неплохая попытка, заслуживающая поцелуя. Что я и сделала, но затем отстранилась и спросила: – А еще?