Исчезнувшая Луна (сборник) - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 55

Затем он сказал несколько слов Хильви и пошел с Трионом назад, на дно Красного моря.

Шагая вдоль прибрежного утеса, Трион коснулся руки Старка и указал на круглое отверстие.

— Оно сделано очень давно, чтобы никто не видел, как рабы Лхари исчезают из Шараана. Заходи сюда, но старайся не шуметь.

Они проплыли вниз по туннелю, в темноту, пока поток багровых газов не вынес их на поверхность. Затем они бесшумно ползли по камням, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.

Вся надежда была на внезапность. Трион сказал, что двое могут пройти по туннелю, а большее число людей наверняка будет замечено и стражники сделают все, что от них требуется.

Старк целиком полагался на Триона, и не напрасно.

Они подошли к гладкой стене из полированного камня. Трион нажал на нее плечом, и громадный блок медленно повернулся, открывая проход в пустое, освещенное факелами помещение.

Они шагнули туда, и одновременно с ними в комнату вошел слуга в ярких шелковых одеждах. Он собирался заменить угасающий факел на свежий. Увидев пришельцев, слуга в изумлении замер и выронил факел. Рот его беззвучно раскрылся. Старк вспомнил, что у здешних слуг языков не было. Лхари не любили лишней болтовни.

Трион попытался что-то сказать, но человек повернулся и пустился бежать по длинному, тускло освещенному коридору. Старк без труда догнал его и ударил рукояткой пистолета.

Слуга упал и затих.

Трион направился наверх. Лицо его сияло странным воодушевлением, а безумный блеск глаз почти пугал Старка. Они прошли по длинной анфиладе пустых комнат, никого не встретив на своем пути. Наконец Трион остановился у маленькой двери из полированного золота, взглянул на Старка, кивнул, толкнул дверь и вошел.

Глава 12

Они стояли в громадном зале, противоположная стена которого исчезла в темноте. Здесь, как и раньше, горела гроздь серебряных ламп, а из освещенного круга за чужаками, осмелившимися войти через тайную дверь, наблюдали сами Лхари.

Здесь были Конд, Эйрил, покорно сложившая руки на коленях, Бор, колотивший маленького дракона, чтобы заставить того шипеть и щелкать челюстями, и смеявшийся над бессилием звереныша. Барра, держа птицу на запястье, пробовала белым пальцем остроту ее клюва. Здесь же находилась и старуха, не успевшая донести до сального рта кусочки жирного мяса.

Все они застыли на своих местах, а Трион медленно подошел к свету.

— Узнаете меня? — спросил он.

По телам тех, к кому он обратился, пробежала странная дрожь. Как и в прошлый раз, старуха заговорила первой. Глаза ее жадно блестели.

— Ты Трион, — сказала она.

Все ее громадное тело всколыхнулось.

Под сводами зашелестело:

— Трион, Трион…

Конд бросился вперед и дрожащими пальцами коснулся стройного, сильного Дела своего кузена.

— Ты нашел секрет!

— Да.

Трион вскинул свою серебряную голову, и по залу рассыпался его ясный, точно звон далекого колокольчика, тихий смех.

— Да, я нашел ваш секрет, но теперь он исчез, уничтожен, и вам не получить его. Эджил умер, дни Лхари сочтены.

Наступило долгое, недоуменное молчание.

Затем старая туша прошептала:

— Ты лжешь.

Трион повернулся к Старку.

— Спроси чужеземца, который принес на своем челе знамение смерти, он скажет тебе, лгу ли я.

Лицо Конда стало каким-то нечеловеческим. Он издал страшный, безумный вопль и стремительным движением потянулся к горлу Триона.

Бор вдруг закричал. Его одного не интересовала ни находка, ни утрата тайны, и, кажется, только он один понял — здесь находится Старк. Он вопил, глядя на этого чужого смуглого мужчину, и вдруг бросился вон из зала, на бегу истошно созывая стражу. Когда, выбегая, он распахнул большие двери, со двора в зал донеслись звуки битвы.

Рабы с мечами, дубинами, копьями и камнями перебрались через стену замка.

Старк подался вперед, но Трион не нуждался в его помощи: он держал Конда за горло и улыбался. Старк не стал ему мешать.

Старуха, задыхаясь, что-то выкрикивала, плевалась, ругалась, приказывала. Эйрил вдруг засмеялась. Она не сдвинулась с места, руки ее по-прежнему праздно лежали на коленях, но она смеялась и смеялась, а Барра с ненавистью смотрела на Старка.

— Ты не Дикарь, ты просто дурак, — сказала она. — Ты не хотел взять то, что я тебе предлагала, так теперь не получишь ничего, кроме смерти.

Она сдернула колпачок с птицы и бросила ее прямо в лицо землянину, а потом выхватила из-за пояса нож и быстро вонзила его в бок Триону.

Трион покачнулся. Рука его, сжимавшая горло Конда, ослабла, и Конд вырвался из его хватки, разъяренный, с пеной на губах.

Он выдернул свой короткий меч и занес его над Трионом.

Яростные крылья били воздух и грохотали над головой Старка. Острые когти вцепились в его глаза. Старк взмахнул левой рукой, схватил птицу за ногу и держал ее, дергавшуюся и шипевшую, недолго, но достаточно для того, чтобы успеть выстрелить в Конда.

Затем он моментально свернул птице шею.

Старк швырнул сокола к ногам Барры и снова поднял пистолет. С дальнего конца зала бежали стражники, теперь нужно было защититься от них.

Трион, покачиваясь, сидел на полу.

Кровь непрерывно сочилась из его раны, но он по-прежнему твердо сжимал в руке парализатор и улыбался.

Снаружи доносился угрожающий шум и рев.

Там дрались люди, убивали, умирали сами, кричали от радости, возбуждения и боли. В зале бушевало эхо баталии, а выстрелы Старка напоминали отдаленный гром. Стражники, вооруженные только мечами, падали, как колосья под секущим серпом, но их было слишком много, чтобы Старк и Трион могли удержать их.

Без умолку визжащая старуха вдруг затихла. Сквозь ряды стражников, расшвыривая охранников Лхари, пробился Хильви, за которым по пятам следовала кучка яростных рабов в ошейниках. Все смешалось в бешено крутившемся хаосе, наполненном воплями, мельканием мечей и копий, глухим стуком падающих тел.

Старк резко отбросил разряженный пистолет, схватил меч мертвого стражника и стал прорубать себе дорогу к Хильви.

Внезапно Трион выкрикнул его имя.

Старк стремительно отскочил в сторону от человека, с которым только что сцепился, и увидел, как падает Барра с кинжалом в руке.

Она собиралась ударить Старка в спину, но Трион увидел это и успел нажать на спуск.

В первый раз на глазах Триона выступили слезы.

Старка замутило. Было что-то ужасное в открывшемся перед ним зрелище семейной резни, родственного самоуничтожения. Его дикарская душа была далека от сентиментальности, к Барре он не питал особой привязанности, и все же поступок Триона заставил его содрогнуться.

Теперь он стоял с Хильви спиной к спине. Их мечи дружно отражали беспрестанные атаки врагов, а бесполезные разряженные парализаторы валялись где-то на полу. Задыхаясь, Хильви тяжело проговорил:

— Хороший был бой, брат! Победить мы не сможем, но зато нас ждет великолепная смерть, а это куда лучше рабства.

Казалось, что слова Хильви подтвердились: рабы, истощенные долгим затворничеством и непосильной работой, были отброшены.

Поток их хлынул вспять, и Старка вынесло на двор, но и там упорно и яростно он продолжал драться.

Громадные ворота были открыты. За ними толпился народ Шараана, наблюдая за схваткой полными ужаса глазами. Люди нерешительно переминались с ноги на ногу. Трион был прав: они лишь наблюдали и ждали исхода. Впереди всех, опираясь на суковатую палку, стоял Ларраби, землянин.

— Чего вы ждете, трусливые бабы? Лхари мертвы. Потерянные Души освобождены. Неужели мы, земляне, должны страдать за вас?

Он взглянул прямо в глаза Ларраби.

Ларраби встретил этот взгляд. Его темные страдающие глаза были полны горькой радости.

— Да, Дикарь, — ответил он по-английски. — Почему бы и не присоединиться к вам?

Он вскинул голову, засмеялся, и не было горечи в этом смехе.

Потом Ларраби поднял свою палку, словно дубину, слабым, старческим голосом издал пронзительный воинственный клич и заковылял к распахнутым воротам. Только тут жители Шараана очнулись и с глухим ропотом медленно двинулись вслед за стариком.